То было зимой, и по городу ель пронесла...
За это приходится дырами в шкуре платить,
Короткою жизнью и тысячелетней тщетою.
Но, Боже, как сладко на слове хлебА замесить
И очи промыть родниковою певчей водою!
За это - плати опозданьем в борьбе и гульбе
И каждому «здравствуй» - «прощай» отвечай бестолково…
Соленая трещина на непорочной губе.
О млечное время, небесное первое слово!
То было зимой, и по городу ель пронесла
Декабрьского леса тяжелые хвойные ветки.
В квартире был сумрак, парили окон зеркала,
И тявкал терьер за стеною у левой соседки.
За стенкою справа невидимый Карпов-сосед
Хрипуче-надсадно боролся с вечернею астмой…
И вспыхнула фраза! – И хода обратного нет
Ни в ясные дни, ни в века канители ненастной.
Минута, секунда... Но разве длиннее судьба?
Тавро золотое на серой обыденной шкуре!
Еловая песня в снегу... Набухают хлеба.
Замешаны здесь – а на Рейне хрустят, на Амуре!
Свидетельство о публикации №118110507436