Дума
И звездной ризой ночь покрыла небеса.
В долине спит село с угасшими огнями
И только я один брожу еще без сна,
И сердце у меня истерзано страданьем,
И лучшая струна души оборвалась,
И лишь печаль несут с тоской воспоминанья,
И словно скорбь веков мне в душу излилась.
Как прерванная песнь умолкло вдохновенье
И нет в моей душе ликующих надежд,
И жизнь несет, как рок безжалостный, мученья,
И вечный спутник грусть моих печальных вежд.
И все же я борюсь с жестокою судьбою,
В мерцаньи ярких звезд – взираю красоту,
И в Божий храм иду с заветною мольбою,
И строки Псалтыря священные люблю.
Пусть счастье на земле – ничтожный дым обмана,
И камень гробовой уж виден впереди,
И в сердце у меня зияющая рана,
И жизнь перечеркнет все думы и мечты…
Но дороги душе духовные стремленья
И сила веры есть еще для пылких битв.
Всевышний даровал мне жизнь и вдохновенье
Для философских дум, искусства и молитв.
Свидетельство о публикации №118110306662
Тамара Весёлая 26.11.2018 20:57 Заявить о нарушении
Очень рано я задумался о том, почему в мире так много страданий и стал вопрошать Бога – в молитвах, в стихах, в размышлениях, в статьях. Легко радоваться жизни, верить в Бога и восхвалять Творца вселенной не зная печалей и скорбей, любуясь багровыми лучами заката или изумляясь великолепию звездного неба, и совсем иное – когда рушится жизнь, вера в Бога проходит испытание, когда из глубин отчаяния человек взывает к Творцу и вопрошает: «Где же Ты, Господи и в чем промысел Твой? Я знаю, что Ты благ и верую в любовь и милосердие Твое, но зачем Ты оставил меня?». Когда мы вопрошаем Бога: почему наш мир – это юдоль страданий и скорбей, надо задать самим себе вопрос о нашей собственно нравственной ответственности: многим ли страждущим мы помогли, многих ли отчаявшихся и скорбящих утешили, за всех ли из них горячо молились всем сердцем и душой, исполнили ли мы все заповеди Всевышнего? Мне вспоминается изумительная и таинственная книга Иова – теодицея и антроподицея Ветхого Завета, где даже на грани отчаяния, проклиная день своего рождения, страдалец Иов не забывает о милосердии и любви Создателя и мучительно ищет ответ Божий на все свои молитвенные вопрошания. Для меня ответом непостижимого Бога стало Евангелие, а именно – Голгофа, на которой Спаситель, распятый на Кресте, возопил к Богу Отцу: «Боже Мой, зачем Ты Меня оставил?». В этой мольбе страждущего Мессии – вся боль наших сердец и вся скорбь мира за все века истории – Бог не оставил нас и принял все наши страдания – до смерти, но Он же победил смерть – воскрес из мертвых.
Самое главное и дорогое, что у меня есть – это вера в Бога, без нее жизнь потеряла бы смысл, душа – талант и вдохновение, а мои стихи – проникновенность и глубину. Для меня жизнь без веры в Бога – это храм без купола или сердце без святыни. Проницательный Лермонтов – наш Байрон с русскою душой, величайший поэт-романтик России, заметил, что жажда свободы и проповедь любви встречает враждебное отношение со стороны многих людей, ведь мы все погрязли в «злобе и пороке». Не могу я жить в мире без Бога и любви, без красоты и звездного неба, без свободы духа и надежды, но наблюдая зрелище низости, пошлости и клеветы, мне иногда кажется, что все искусство и вся мудрость, вся проповедь любви и вся поэзия – это глас вопиющего в пустыне. Конечно, бывают в моей жизни и радостные мгновения, когда как М.Ю. Лермонтов я мог бы воскликнуть: «и счастье я могу постигнуть на земле, и в небесах я вижу Бога». Думаю, что какова душа поэта, таковы и его стихи. Если душу сравнить с музыкальным инструментом, то стихи – это пронзительные мелодии и аккорды, которые срываются с ее струн. Я очень ценю иронию и доброе чувство юмора – не змеиное желание уязвить душу человека, ранить его сердце, наглое издевательство над его заветными святынями и идеалами, но – ту иронию, юмор и сатиру, какую мы находим у Гоголя и Крылова, Лескова и Пушкина, и у многих других поэтов и писателей. Но струны моей души не настроены на сотворение сатирических и юмористических произведений, и я уже давно не пробовал писать эпиграммы. В области поэтической мои учителя, помимо святых книг Библии, богослужений Церкви и песнопений святых отцов, это Лермонтов и Байрон, Державин и Данте, Мильтон и Шекспир. Мне по душе поэзия более философская, религиозная и лирическая, чем сатирическая и юмористическая, хотя это не мешает мне ценить последнюю, ведь без нее немыслим А.С. Пушкин и многие его стихи.
Руслан Игнашкин 02.12.2018 18:52 Заявить о нарушении
Тамара Весёлая 03.12.2018 03:04 Заявить о нарушении