Гражданская война 7

    Воспоминания Р. Набиева.
«Чёрт возьми, я умираю,
Что со мной, увы, не знаю.
Был здоров всю жизнь, как бык.
Почему ж я так поник?

О Рашид, скорей на помощь.
Вот пред смертью моя повесть.
О дитя моё, Рашид.
С детства был я самым лучшим.
Мои знания и вид
Всем сулил, исход, знай, худший.

Был я грамотнее всех.
Бог ли мне вселил ту силу.
Знаю, знаю то, что грех,
То, что внял я атеизму.

Но такой был здесь удел.
Атеизм нам насаждался.
Но твой прадед и твой дед
Богу явно поклонялись.

Так и я всю жизнь прожил,
Колеблясь этой мыслью.
Оттого читать любил,
Чтобы разум свой очистить.

С ранних пор я тосковал,
Дух мой был столь беспокоен.
Но одно я лишь понял-
Терпелив- всего достоин.

Так за партою сидел,
Изучал я все науки.
Весь осмыслил беспредел
Исторической я «шутки».

Раньше был здесь эмират:
Музаффар эмир всем правил.
Сын потом Абдул- Ахмад
Алим- хану трон оставил.

Ну, а русские пришли
В девятнадцатом аж веке,
И они нам принесли
Смысл в новом человеке.

Был Ходжент, поверь, тогда
Цитаделью всех таджиков,
Наций прочих, а года
Их сплотили всех велико.

И когда вдруг прогремел
Выстрел с крейсера «Аврора»,
Всех он нас объединил,
Дав нам, кажется, свободой.

Свергнут был шах Алим- хан.
И Ходжент стал самым первым.
Кто создал Таджикистан,
Мудро ль было, иль неверно?

Эмират был разделён.
Русский брат повсюду правил.
Ну, и как Наполеон,
В Душанбе он нас поставил.

Все правители с тех пор
Назначались из Ходжента.
Ставил я всегда в укор
Разделение всё это.

Ведь одна была страна,
Где узбеки были братья.
А теперь одна война
Меж таджиками…занятье!

Так травили мы всегда
То одних, других красавцев,
Чтобы главными быть…да,
Цель дурная- устояться.

Аппарат ругал я весь,
Прекратил, чтоб делать это.
Но интриги: травля, месть
Были главными на свете.

И за то меня и смели,
Я ушёл, ушёл в отставку.
И бездарные пришли
В аппарат и в нашу ставку.

Началось всё с февраля,
Как Махкамов растерялся!!!
Помощь русских здесь была,
Он зачем- то отказался. 

Мог их всех арестовать.
Год прошёл, увы, впустую.
Да и после ведь молчал,
На Москву глядя чужую.

Осторожным был всегда,
Заменил его Аслонов,
Искандаров и. о. Да,
Я наверх поднялся снова.


Захотел, ведь то народ,
Мало кто теперь решался,
Разогнать весь этот сброд,
Что в столице так собрался.

Ох, как было тяжело,
Да, и вряд уже возможно.
Но я шёл вперёд назло,
Было очень, очень сложно.

Так Аслонова прогнал,
Искандарова. Пройдоху,
Что Икрамов…Отослал
Я в тюрьму его на «отдых».

Наконец на МВД
Гнев и злость свою обрушил.
И, взгляни- ка, я везде
Вдруг покой людей нарушил.

Толпы, толпы собрались
Возле зданья Президента,
Где один я, умудрись,
Наблюдал всё дело это.

Взял тогда я телефон,
Позвонил Сангаку- брату.
«Хорошо, -сказал мне он-
Мы разгоним это «стадо».

Тут и началась война.
Но Сангака те прогнали.
 А меня…вот тебе на!
В аэропорту задержали.

И сказали: «Отрекись
От полученной ты власти».
Приподнять пришлось мне кисть,
Подписать их все бумаги.

А затем родной Ходжент.
Тишина, покой, как царский.
Лишь всего один момент-
Позвонили мне по- братски.

Говорил какой- то «фрукт»,
Подзабыл его я имя.
Он сказал, что этот трюк
(Ну, со мной) не объяснимый.

Мол, что нужно покарать
Это скопище подонков
То, что власть могли попрать,
Что законная настолько.

Я сказал, что не могу,
И устал бороться с ними.
Лишь ходженцев поддержу,
Здесь все знают моё имя.

Вскоре то произошло,
Всех подонков разогнали.
Президентом всем назло
Стал простой, хороший парень.

Ну, а я теперь, Рашид,
Сам, как видишь, умираю.
Сердце, знаешь, как болит,
То конец, конец мой, знаю.

Нет, врачей не вызывай,
Посиди со мной немного.
Я одно лишь понял, знай
То, что власть, вся власть у Бога.