Вол, осел, верблюд

Перевод прозы
 (Александр Рода-Рода)


Однажды халиф заседал в суде.
Перед его троном возникли три странных истца: верблюд, осёл и
вол.
Их представителем был верблюд; впрочем, как и всегда у них бывало. И верблюд начал:
– Великий халиф! Сосуд и содержимое правосудия! Ты – украшение трона! Ты – поводырь народного доверия!
Я – бедный верблюд, мой брат – бык и наш двоюродный брат – осёл: мы предстали перед твоим золотым троном, о халиф, чтобы подать иск против людей, которые оскорбляют и унижают наших предков и потомков, обзывая друг друга честными именами наших племён. Всякий раз, когда человек делает что-то глупое, другие люди не говорят ему: «Ты человек!» – нет, они говорят ему: «Верблюд!»
– Ответь, правосудный халиф: заслуженно ли это? И хочешь ли ты, чтобы мы дальше терпели подобную несправедливость?
Долго-долго размышлял Халиф.
– Хм, – сказал он, – в моей власти отказать вам в приёме, но ... то, что вы называете неприемлемым, лежит в основе  человеческих языковых традиций и не противоречит их манере выражаться. Однако, испытайте и вы свою удачу! Отправляйтесь в семидневное путешествие: верблюд – на юг, ослик – на запад,  а ты, бык, – на север. Подсматривайте за людьми, ищите тех, что глупее вас. А если вам повезёт, возвращайтесь и сообщите мне результаты вашего путешествия. Затем я вынесу своё решение, каких правил необходимо будет придерживаться вам. Идите – вы свободны!
Все трое ушли.
Через семь дней они вернулись, и вол сказал:
– Великий халиф, я выполнил свой долг. Полагаю, что нашел людей, которые глупее волов. Я был в Арбеле. На рынке схватили и связали человека, обвиняемого в краже мешка с золотом. Но человек утверждал, что невиновен; в то время, когда была совершена кража, он был рядом со своей матерью. «Ну, – сказал народ Арбелы, – в таком случае, дело ясное, – но мы хотим расспросить мать. Она женщина очень благочестивая, законопослушная – и лгать, конечно же, не станет».
– Скажи, великий халиф; разве люди в Арабелах, которые считают, что мать не станет покрывать своего ребенка, не более глупы, чем волы?
– Ты выиграл свой процесс, – ответил халиф.
– Послушаем, что расскажет осел!
– И-а, и-а, и я считаю, что решил свою задачу. Я бежал через Гавгамелы, когда объединение повстанцев взяло штурмом замок городского старейшины. Связав его, они свершили над ним страшный суд, должно быть за то, что он  мошенник и вымогатель. Его сожгли на костре. А потом, под одобрительные возгласы, они выбрали другого старейшину, который обещал быть честным во всём, и работать только на процветание общества.
 – Ответь, высокочтимый Халиф, люди в Гавгамелах, которые решили, что правитель будет работать на благо своих подданных, а не на своё личное, не были глупее, чем осел?
Задумавшись, вершитель судеб погладил свою белую бороду, и допросил верблюда.
И верблюд поведал свою историю:
– Я пасся на лугу. Тут появились юная красавица с молодым человеком. Он хотел её поцеловать, но она его оттолкнула. Он пытался обнять её, но она ему не позволила. «О, непостоянный», – говорила она, – «Завтра ты полюбишь другую».
Подняв правую руку для присяги, юноша воскликнул: «Никогда, возлюбленная моя! Клянусь тебе, пока я жив, я всегда буду любить тебя и только тебя!». Услышав эти слова, она прильнула к его груди.
– Скажите, о сиятельный халиф, не глуп ли тот человек, который клянётся в вечной верности женщине? А та девушка, поверившая в сказку про безграничную преданность, разве не глупее верблюда?
– Довольно, – воскликнул халиф, – Каждый из вас выиграл своё дело. Повелеваю своей бородой; отныне на моих землях ни один мусульманин бездоказательно и без моего дозволения, не смеет,  даже по глупости, называть другого человека именем одного из вас. Идите, вы свободны!
Все трое удалилась.
У ворот верблюд произнёс:
– На что спорим, братцы? Этот старый осёл вообразил, что помог нам своим умным решением.