01 Нескладные стихи

Н е с к л а д н ы е     с т и х и


1

Октябрь закончился в среду.
Внезапно. Был, вот он,
шуршал листопад.
А назавтра , к обеду
- ноябрь на дворе,
да и за дворами, в предгорьях.
И резкое солнце в плескании окон,
и мортал комбат,
и мне сегодня не скажет она: я уеду.
Или – умру. Всё. Уехала.

2

Мёртвым меня никто не увидит,
но услышит чуткий.
Любимые были, и, хотя жизнь есть жизнь,
им немножечко будет жаль,
что нельзя  включить видео
и увидеть того, кого нет -
а ведь когда мёртвые поют и пляшут -
это не шутка, это – жутко,
что ни скажи.

И я ведь не возражал
и всю жизнь умирал, видимо,
запутавшись в паутине своих планет.

Пройдут пароходы – выплюнут клуб дыма.
Пройдут поезда – самоубийцу разрежут.
Пройдут пионеры – плюнут,
и правильно: не хер ходить по пляжу
в мантии голого короля.

Жизнь – это продолжение промежутка
между, между и между -
а чем и чем? Мы, как ишаки,
тащим барахла багажи
поближе к своей могиле.
И не замечаем, что зев её нас уже сжал.

И в паутине отношений невидимых,
и в завораживающем звоне монет
мы постоянно умираем старыми и молодыми,
и умираем средними немного реже.

Ах, кабы закукарекать в урочный час,
пока петух жареный в зад не клюнул,-
где она, моя странная старинная юность? -
- я стихи писал даже,
а ведь мог оставаться в ролях,
меняя грим и одежду,
надежду – на петлю парашюта.

Как  я в чёрную пасть Африки
впервые падал,
не видя, как перебираю, не видя
собственных ног в воздухе,
готовом меня разрезать,
делая нелепые жесты и шажки,
прекрасно понимая приблизительность
и опасность одиноких баобабов и львов.

И я был в беззвёздном мраке совершенно один,
и падал, падал, падал,
не зная, придётся ли пересчитывать километры на мили.
И ужаса не испытывал:
я был в просторном желудке смерти,
которую нёс в своём рюкзаке
вместо запасного парашюта.
Я не хотел быть пьяным и трезвым,
и великим, как художник Мане.

Я жутко хотел ощутить мягкую землю
и куда-то уйти.
И я кричал, орал Высоцкого про рваный парус,
пока не досчитал до пятисот восьмидесяти,
и тогда замолчал.
И ноги в тяжёлых ботинках стыли,
и я знал, что не стану прежним,
и на это обрёк меня не Брежнев,
а сама смерть, -  ночная шутка.
И всё закончится или продолжится сейчас.
Я не обкакался – это плюс,
но штаны промокли от пота,
и изо рта ветер вырывал слюни.

Я не думал о пенсионном стаже,
Бога о возвращении в жизнь моля.

Потом ничто не имело значения.
Я три часа кричал, как пьяный учитель пения,
понимая, что нет ничего лучше ума и терпения.
Я не терял надежду,
потому что ватными ногами чувствовал
чуждую почву: я уже не в воздухе.

Я курил, едва зажигая  конец сигареты,
но скупо прятал потушенные чинарики.
Я  чувствовал себя барыгой,
а подо мной была толща земли,
набитой алмазами, и я себя ненавидел
за то, что остался жив.

И это оказалось мелочью,
и катили мой воз духи
этой странной страны Африки,
страны смерти и грёз.
И гроза не замедлила грянуть,
расколов мир на воду и камень.
И в свете молний деревья вычернились,
словно африканские божки.
А мне не было ещё и тридцати.
И это был ад земной, не удивительно,
он был во мне и со мной.
И я встал в полный рост
и пошёл, зная, что моё сошествие с небес
до смерти перепугало львов,
и это они устроили грозу -
без единой капли,
желая напугать меня -
но я уже был мёртв, и меня никто не видел.

Впрочем, напрасно я думал,
что на сотни километров нет ни единого
человека.
Вспыхивали фонарики других парашютистов.

Но даже мы не уничтожили
этой Африки.

И я совсем другую жду.

3

Мы  встретимся на том свете,
где не бывает ночей.
там будет сущий рай,
и мы не будем хотеть друг друга,
и будем беседовать о любви,
даже не стесняясь,
что у нас нет ничего между ногами.

4

Первый снег пошёл без предупрежденья
в чей-то день рожденья.
Третье ноября.
Дождь сперва, а после дождь со снегом
паутину бесконечно прял, рвал и прял.

Видно, по пути в Москву  заносы
на дороге твоего побега
силятся спасти любовь. Но зря.
Не было в тебе любви -
с марта этого до этого же ноября,
так, остались в сердце острые занозы.
Сердце-ёжик, ёжится от холода
колких льдинок в ледяной крови.

От тебя я не дождался  снега -
он пошёл, когда ты от меня ушла.
Выдумал тебя. Выдумал, что сердце моё молодо.

Нет, конечно же, - не от меня. ЧТО я – Гекубе?

Нет, тебя любовь моя не обожгла.
К счастью, безусловно. Но – чьему?

Снег, он весной растает,
но сейчас траву погубит.
Что оставит?
Да листву под снегом.
Только это мёртвая листва.

Пусть сегодня плачет небо,
- как дракон,
ждёт красавиц ненасытная Москва.


+