И пальцы старого тапёра

(Из проэзии)


Конфеточки-бараночки... Бублики несчастной частной торговки...

Сейчас мимо трактира на Пятницкой вновь промелькнёт призрак чёрного "Мерседеса", ставший новой московской легендой.

И все в нём будут ещё живы, мечтая об обыкновенной вишнёвой "девятке".

И пальцы старого тапёра, не забывшие одесский кичман, снова будут "фильтровать базар" выживших тогда в том чёрном "Мерседесе".

В Москве холодно. И летние покрышки пора менять на зимние.

Двадцатиминутный шиномонтаж теперь не стоит и копейки, когда дольше века длится миг того, что нам дороже любого золота.

Сейчас снова пойдёт снег, и замёрзшая торговка счастьем станет точкой крошечного макового зёрнышка поля нашей с тобой кем-то неразрешённой мечты.

Двум легендам иногда необходима ночь. Всего одна ночь, где им вдвоём не стоит ничего опасаться. Даже полузабытых давних пустяков.

Конфеточки-бараночки... Увядшие в баночке бумажные цветы...

Фабрики Абрикосова давно уже нет, и в доме Нирнзее гуляет ветер холодной, как ночь толпы.

Твои взгляды и повадки превращают меня в пепел, что я сбрасываю со своих сигарет одним щелчком в урны нашей с тобой неизбежности.

Я знаю, что у чуда нет счастливого конца, и все детские сказки заканчиваются скучным бракосочетанием.

Я знаю всё, и потому ты меня называешь Гильгамешем.

Я знаю многое из того, что мог бы знать, когда б не эти пальцы старого тапёра, что готовы нам с тобой сыграть всё от "Мурки" до "Оды к радости" из девятой Бетховена, зная нечто такое, где мы с тобой снова станем призраками и собой.


Наш с тобой спасительный цинизм давно уже оплачен блёстками маяка Мариенгофа, чьи "пьяные вишни" давно уже не продаются в Москве. Его Спас совокуплён с их кровью, чья быль давно уже превратилась в нашу с тобою пыль...


...и пальцы старого тапёра.



31 октября 2018