Сила слова во благо и на гибель - часть 82я Страх

1я публикация части 82й («Страх»)
на Стихи ру 2018 10 30


   *Если вы читаете текст повторно,
он может быть уже немного другим - 
т.е. точечно или фрагментарно
изменён, дополнен, сокращён,
найденные ошибки исправлены и т.д.
См. выше дату "ближайшей редакции".


                (**2018 03 31
Прошу прощения за возможные «ляпы».
Бывают и по незнанию.   
Чаще – по невниманию.
Например, в результате многократных правок:
меняя слово, забываю тут же изменить согласование. Вот сегодня опять (случайно) –
обнаружила такой обидный факт,
в этом вступлении заменила.
А почти во всех предшествующих ошибка эта висит – надо найти время и устранить.
Буду исправлять по мере обнаружения.
               
                Если вы заметите ошибки
и сочтёте возможным о них сообщить –
заранее благодарю. )



                *******ВАЖНО

               Говорила об этом,
                но есть необходимость повторить:

не всех авторов (и произведения),
упомянутые ниже,
могу назвать любимыми.
Не всегда разделяю мысли и чувства авторов и персонажей.
Иногда – лишь предлагаю «ознакомиться». Чтобы помнить: и так бывает.
Или – упомянуть «по случаю» произведение. Вдруг захочется найти и про(пере-)честь. *******



                Лидия Кузьмина-Сапогова
 

                СИЛА СЛОВА ВО БЛАГО И НА ГИБЕЛЬ –
                часть 82я
                («СТРАХ»)

               
                «Да здравствует право читать,
                Да здравствует право писать.

        Правдивой страницы
        Лишь тот и боится,
        Кто вынужден правду скрывать».

                Роберт Бёрнс
                "За тех, кто далеко" 


                ))))))) Повторю
               (немного изменив)

                "предварение"
из предыдущих частей –
для тех, кто их не видел. 


________ Начало:

вступление, объяснения –
в трёх публикациях: 

*«Автор Галина Гостева - тема Тотальный диктант-2017
(1я публикация на Проза и Стихи ру 2017 03 17)
и

**«О тотальном диктанте 2018 – и не только – 1»    

***… и  «… - 2»

(1я публикация частей 1й и 2й на Проза и Стихи ру 2017 12 09)


___________ Название:

из моего  рифмованного опуса (2017) 
                «Пейто – богиня убеждения».
Текст с комментариями есть на страницах.
На Стихи ру – отдельно,
на Проза ру – совместно с «Апостериори».

(Для меня там главное –

      шедевр Ивана Андреевича Крылова

        «СОЧИНИТЕЛЬ И РАЗБОЙНИК»)


____________________ Содержание:

произвольная подборка
    «о языке»,
          его возможностях  -
                в широком смысле. 

Не только миницитат –
но фрагментов, отрывков,
а коротких произведений и целиком),

интересных и
являющих собой «великолепные образцы» (по мне).

Плюс факты, рассказы, мнения, комментарии, «умозлоключения» (не только мои).
От анекдотов и прочих забавностей – до…

Сейчас – тематические.

Планирую энное количество частей – как получится. 
Иногда «общего плана», иногда сужая тему.


_______________Ничего разособенного:
многое вы знаете, конечно –
но кое-что, возможно, забыли,
а то и прочтёте впервые.


_________________ Подбирать стараюсь не из «самых известных».
Но делаю исключения.
И даже повторы: кое-что приводила в прежних публикациях по разным поводам –
но там вы можете не увидеть.
Если в этом цикле уместно – то (даже для читавших прежнее) повторение, думаю, оправдано.


___________________ Ключевые слова:

интерес,
знание,
раздумья.


                ______________ * NB ещё раз:
   
мнение «говорящего» (т.е. цитируемого)
с моим совпадает не всегда.
Иногда просто представляет интерес - разного рода.


______ На страницах помещу всё «наэтотемное» в отдельную папку.


_____ Сейчас публикую «на скорую руку», поддавшись порыву - увлекло, захватило.
Не претендую на «полное раскрытие темы» - лишь затрагиваю.

План:
вернуться и «улучшить» по возможности  – добавлю, поменяю.
Так хотелось бы… время покажет.



                __________________** NB так же:

вынуждена подчеркнуть
ввиду несладкого опыта. ___________ Материал в предлагаемой форме –
                на любителя, да.
И по объёму тоже – велик, согласна.
_______________________ Но пишу для тех,
кому всё равно будет интересно,
не вижу смысла «усреднять для удобочитания» –
потому что сама такое читала бы.

                Портал позволяет вольность изложения, без оглядки на формат –
для меня это бесценно.


                ))))))) Пожалуйста,
если такая «подача»
    вам не по вкусу –

                просто не читайте. ))))))) 




=================================== Часть 82 «СТРАХ»  ===============

            Страх многообразен.
А его сила и обоснованность связаны «мало» - зачастую вообще никак. И мнимые страхи нередко мучительнее.
У Гончарова во «Фрегате «Паллада» говорится,
как он трепетал, когда кораблю ничего особенно не грозило, но не боялся в минуты опасности реальной.
И в жизни часто так.
Понимать, чего бояться следует (чтобы избежать – или пытаться хотя бы что-то делать для этого), а чего нет –
мало кто способен. Ребёнок ли, взрослый.
Но как же это важно…

___________________ Из детского:
малыш со слезами
просил родителей «скорее заплатить денежку» -
иначе его «заберёт государственный страх».
Оказалось: в детсаду говорили о страховании…
Малыш сделал свои выводы.



______________________________________ № 1 Александр Володин

Страх — понятие сложное,
к чёрту демагогию.
Страх забыть не можем мы
перед педагогами,
чернильными пятнами,
тяжкими болезнями
— страхи все понятные
и небесполезные.
В детстве страхи наказаний,
зрелость — страх уже иной.
Страх допросов и дознаний
с часовыми за спиной...

Стыден страх другого вида
и другого звания:
должностных, почетных, сытых
роковая мания.
Ведь начальство всего чаще
знать не знает счастья.
И само оно, начальство,
боится начальства.
Встать?  Стоят.
Сидеть?  Сидят.
Надо гнать?  Гони, ату их!
Надо — этих арестуют.
Надо — тех освободят. 



_____________________________________________ № 2 Николай Лесков

«Час воли божией»


     И захотел было король Доброхот править по всей этой  простой,  явленной ему мудрости, чтобы было в его  земле  добро  каждому  в  настоящий  час,  в
теперешний, без метанья очей в непроглядные отдаленности, да вступил  ему  в мысли страх, что "а ну как другие в соседних землях  так  не  сделают?  Ведь тогда одному-то мне у себя на  такой  манер  не  управиться  посреди  других временителей". И решил он, что лучше ему  сидеть,  как  сидел,  на  престоле
своем по-старинному, как и все временители, и держать в одной руке меч, а  в другой золотое яблоко. Разлюляю  же  он  указал,  чтоб  отъехать  далеко  от
стольного города  и  поселиться  жить  навсегда  там  на  пасеке,  в  теплом омшанике, и есть сотовый мед с огурцами и с репою, сколько похочется,  а  на
базар не ходить и в село не заглядывать и у  себя  ввечеру  за  воротами  не садиться на лавочке и про то, что слыхал от ласковой девушки, ни встречному,
ни поперечному не рассказывать. Но зато, когда стал Доброхот  завещать  свой престол королевичу, повелел он дьяку, чтобы  списали  всю  эту  историю  без одной без ошибочки золотою  тростию  на  мехе  и  коже,  чертами  и  резами, почертив  строки  без  зализей,  со  брегами  широкими  во  все  стороны,  и
прикладать ко былым словам в стать письмена небылишные, гласные и согласные.
И указал Доброхот завернуть этот список в парчу, и  в  камку,  и  в  холстиночку, и положить на дно в золотой ларец, и убрать в теремной  в  подвал  под
семь замков и за семью  же  печатями:  пусть  лежит  там  до  времени,  пока перейдут временители.
     Так это все в аккурате и сделано, и  списание  до  сих  пор  лежит  под печатями, а дела в королевстве идут все опять по-старинному, и все там опять
не спорится, не ладится, а идет все, как  было  при  дедах  и  прадедах.  Не пришел еще, видно, час воли божией.
     На том старая сказка и кончена.




________________________________________________ № 3 Игорь Северянин
«Эферемиды»


Он лежал, весь огипсен,
Забинтован лежал,
И в руке его Ибсен
Возмущённо дрожал...

Где же гордая личность?
Где же ego его?
Человека отличность
От иного всего?

Неужели всё бренно?
Неужели всё прах?
И его постепенно
Стал охватывать страх.

Пред окном лыжебежец
Эфемерил свой круг...
И великий норвежец
Выпал на пол из рук.




________________________________________ № 4 Роберт Грейвз
«Крик»

— Мой крик опасен не только для детей, — сказал Чарльз. — Он сводит с ума мужчин; самых сильных он повергает наземь. Это волшебный крик, которому я научился у главного дьявола Северных Территорий. Восемнадцать лет я в нем совершенствовался, применил же его, однако, раз пять, не более.
Ричарда так смущал сон, платок и утешившее Элси словечко, что он даже не знал, что сказать, и только пробормотал:
— Готов выложить пятьдесят фунтов, если вы сдвинете своим криком эти дольмены.
— Я вижу, вы мне не верите, — сказал Чарльз. — Кажется, вы никогда не слышали про сокрушительный крик?
Ричард подумал и сказал:
— Ну, я читал о геройском крике, которым древние ирландские воины обращали вражьи полчища в бегство. И разве не был ужасен крик Гектора Троянца? И странные крики оглашали вдруг леса Греции. Считали, что это бог Пан насылает безумие на людей, поражая их страхом; отсюда и пошло наше слово «панический». Помню я и крик в «Мабиногионе», в сказании о Ллуде и Ллевелисе. Этот крик слышали каждый год в канун Мая, и он крушил сердца, у мужей отнимал смелость и силу, у жен — материнство, у дев и юношей — страсть, а звери и травы, земля и воды становились пусты и бесплодны. Но это кричал дракон.
— Меня, собственно, и можно отнести к британским волшебникам клана драконов, — сказал Чарльз. — Я принадлежал к числу Кенгуру. То на то и выходит. Эффект не совсем такой, но достаточно близкий.
Они явились домой как раз вовремя, Рейчел встретила их на пороге, обед был готов.
— Рейчел, — сказал Ричард, — мистер Чарльз отобедает с нами. Мистер Чарльз — страстный путешественник.
Рейчел провела рукой по глазам, как бы отгоняя помрачение, может быть, это она защищалась от солнца. Чарльз взял ее руку и поцеловал, и она удивилась. Рейчел была маленькая, хрупкая, глаза — странно синие при темных волосах, кошачья грация, бархатный голос. И у нее было весьма своеобразное чувство юмора.
(«Вам бы понравилась Рейчел, — сказал Кроссли. — Она меня навещает время от времени».)
Про Чарльза трудно сказать что-то определенное. Средних лет, высокий, седой. Переменчивое лицо. Глаза большие и яркие, то желтые, то серые, то карие. Тон голоса и произношение менялись в зависимости от темы. Руки темные и волосатые, с ухоженными ногтями. Про Ричарда достаточно сказать, что он был музыкант, человек не то чтобы сильный, зато счастливый. Силу ему заменяло счастье.
После обеда Чарльз и Ричард вместе мыли посуду, и Ричард вдруг спросил Чарльза, нельзя ли послушать его крик. Он чувствует, что не успокоится, пока не услышит. Может, страшней даже думать про этот крик, чем услышать его. Словом, он уже в него поверил.
Чарльз застыл над соусником с мочалкой в руке.
— Как желаете, — сказал он. — Но помните — я вас предупредил. И если уж кричать, то в пустынном месте, чтобы больше никто не пострадал. И кричать я буду не во второй степени — это смертельно, — а в первой, первая степень только наводит ужас, и когда вы захотите, чтоб я перестал, вы заткнете уши.
— Решено, — сказал Ричард.
— Никогда еще я не кричал, потакая праздному любопытству, — сказал Чарльз. — Только защищая свою жизнь от белых и черных врагов. И еще как-то раз в пустыне, один, без еды и питья. Тут уж пришлось кричать пропитания ради.
Ричард подумал: «Ну, я-то счастливчик, счастье мне и тут не изменит».
— Ничего, я не боюсь, — сказал он.
— Завтра пойдем гулять в дюны с утра пораньше, — сказал Чарльз. — Чтоб никто не помешал. И я буду кричать. Вы же говорите, вы не боитесь.
Но Ричард боялся, еще как боялся, и особенно потому, что он, в общем-то, не мог поговорить с Рейчел и все ей сказать: он знал, что, если он ей скажет, она или его не пустит, или увяжется за ним. Если не пустит — ему по том себе не простить своего страха и трусости. А если увяжется, то одно из двух — либо крик этот сущая ерунда, и тогда она его изведет и Чарльз вместе с нею будет смеяться над его легковерием, в противном же случае она, чего доброго, от страха лишится рассудка. Так что он ни чего ей не стал говорить.
Чарльза оставили переночевать, и они проговорили до поздней ночи. В постели Рейчел сказала Ричарду, что Чарльз ей нравится, хоть он дуралей и большой ребенок. Долго еще она молола разную чепуху, потому что выпила два стакана вина, чего обычно с ней не случалось, а потом она сказала:
— Ой, миленький. Совсем забыла. Я утром стала надевать мои туфли на пряжках и вдруг вижу — одной пряжки нет. Конечно, возможно, я еще вчера перед сном заметила, что ее потеряла, но не отдала себе отчета, а во сне это всплыло, но у меня такое ощущение, да нет, я просто уверена, что пряжка у мистера Чарльза в кармане, и — да, я уверена — именно его мы видели с тобою во сне. Но мне, честное слово, плевать.
Ричард все больше и больше пугался, и он не решился ей сказать про черный шелковый платок и про приглашение Чарльза погулять среди дюн. Но что самое ужасное — в доме у них Чарльз пользовался исключительно белым, и Ричард уже и не знал точно, видел он тот черный платок или нет. И, глядя в сторону, он выдавил из себя:
— Кстати, Чарльз знает бездну интересных вещей. Мы с ним пойдем погулять с утра пораньше, если ты не против. Мне полезно пройтись перед завтраком.
— Ой, и я с вами, — сказала она.
Он встал в шесть часов, но Рейчел так разнежилась после вчерашней выпивки, что не могла подняться. Она поцеловала его на прощанье, и он ушел с Чарльзом.
Ричард провел тяжелую ночь. Ему снилось что-то, не передаваемое человеческими словами, но что-то смутное, страшное, и никогда еще с тех пор, как они поженились, не чувствовал он себя таким далеким от Рейчел. И он мучительно боялся этого крика. К тому же он продрог и ему хотелось есть. Жесткий ветер хлестал с гор в сторону моря, то и дело припускал дождь. Чарльз все молчал, покусывал травинку и шел быстрым шагом.
У Ричарда голова пошла кругом, и он сказал Чарльзу:
— Постойте минуточку, у меня что-то в боку колет. Они остановились, и Ричард, задыхаясь, спросил:
— А этот крик — он какой? Громкий? Пронзительный? В чем там суть? Как это он сводит человека с ума?
Чарльз промолчал, и Ричард добавил с глупой ухмылкой:
— Да, странная это штука — звук. Помню, в Кембридже, в Королевском колледже, как-то вечером один малый стал вслух читать урок. И десяти слов произнести не успел, как пошел гул, стон, звон, с потолка посыпалась пыль, штукатурка. Оказывается, его голос был настроен в точности подстать зданию, еще бы чуть-чуть — и на нас обвалилась бы крыша. Или вот стакан тоже можно разбить, если подобрать его тон на скрипке.
Чарльз наконец ответил:
— В данном случае дело не в вибрации и не в тоне, нет, тут другое, это не объяснишь. Мой крик — крик чистейшего зла, и в гамме нет ему постоянного места. Он может соответствовать любой ноте. Это чистейший ужас, и если бы не кое-какие мои виды, в которых я не обязан отчитываться, я не стал бы кричать ради вас.
Ричард пугаться умел, и это новое сообщение окончательно его обескуражило. Захотелось домой, в постель, и Чарльз чтобы оказался за тридевять земель от него. Но его как околдовали. Он шел за Чарльзом через полосу трав, гнутые стебли кололи его сквозь носки, и он промочил ноги.
И вот они вышли на голые дюны. Стоя на самой высокой, Чарльз огляделся. По обе стороны, на две мили, не меньше, убегал пустой берег. Нигде ни души. И тут Ричард увидел, как Чарльз вынул из кармана какую-то вещицу и стал жонглировать ею — то подбросит с пальца на палец, то покрутит, запустит вверх, подхватит на ладонь. Это была пряжка Рейчел.
Ричард задохнулся, сердце у него оборвалось, его чуть не вырвало. Он дрожал от холода, был весь мокрый от пота. Скоро они вышли на открытый простор между дюн у самого моря. На гряду, поросшую синеголовником и какой-то еще тощей травкой. Тут лежали камни, наверное выброшенные морем. Это было за первым валом дюн, но в прогал, вероятно пробитый прибоем, непрестанно задувал ветер и взметал песок. Ричард грел руки в карманах и нервно разминал кусочек воска — свечной огарок, оставшийся с вечера, когда он поднимался запереть дверь.
— Готовы? — спросил Чарльз.
Чайка нырнула было на гребень дюны, но снова взвилась, едва увидела их.
— Вы встаньте там, у кустов, — сложил пересохшими губами Ричард, — а я уж буду тут, у камней, чтоб капельку подальше. Когда я подниму руку — кричите! А когда заткну уши — умолкните.
И Чарльз отошел на двадцать шагов к синеголовнику. Ричард видел его широкую спину, высунувшийся из кармана черный платок. Он вспомнил свой сон, пряжку, испуг Элси. Решимость ему изменила. Он поскорей разломал кусок воска надвое и залепил себе уши. Чарльз ничего не видел.
Он повернулся, и Ричард поднял руку.
Чарльз странно подался вперед, выпятил подбородок, оскалил зубы — и никогда еще Ричард не видел такого страха на человеческом лице. К этому он не был готов. Лицо Чарльза, прежде мягкое и переменчивое, смутное, как облако, вдруг затвердело каменной маской и, сначала мертвенно-белое, вдруг вспыхнуло, зарделось, побагровело и стало черным, как у удавленника. Потом рот его стал открываться, вот разинулся настежь, и Ричард упал ничком, затыкая уши, в глубоком обмороке.
Когда он очнулся, он лежал один среди камней. Он сел, тупо гадая, давно ли сюда попал. Он был совершенно разбит, и сердце леденил холод — почище еще того, который пронизывал тело. В голове была пустота. Чтоб подняться, Ричард оперся оземь рукой, и рука попала на камень несколько больше прочих. Он поднял этот камень и стал рассеянно гладить. Мысли его разбегались. Он начал вдруг думать о сапожном деле, прежде неведомом ему ремесле, но сейчас оно разом ему открылось со всеми своими хитростями.
— Видимо, я сапожник, — сказал он вслух. Тотчас он одумался:
— Да нет, я же музыкант. С ума я, что ли, схожу?
И он отшвырнул камень, тот ударился о другой, подпрыгнул и отскочил.
Ричард себя спрашивал:
— И чего это я решил, что я сапожник? Минуту назад я, кажется, знал сапожное ремесло вдоль и поперек, а теперь понятия о нем не имею. Нет, скорей, скорей домой, к Рейчел. И зачем только я вылез из дому?
И тут в ста шагах от себя он увидел Чарльза, он стоял наверху дюны и глядел на море. Ричард вспомнил свой страх и проверил, залеплены ли у него уши. Кое-как он поднялся на ноги. Неподалеку что-то металось по песку, и он увидел лежавшего на боку и дергавшегося в конвульсиях кролика. Когда Ричард подошел, метание кончилось: кролик был мертв. Ричард поскорей юркнул за дюну и припустил домой, с трудом взрывая рыхлый песок. Шагов через двадцать он наткнулся на чайку. Она оцепенело торчала в песке и не взвилась при его приближении: она упала мертвая.
Он сам не знал, как добрался до дому, тихонько отворил дверь черного хода и всполз на четвереньках по лестнице. И тогда только вынул воск из ушей.
Рейчел сидела на постели бледная и вся дрожала.



__________________________________________ № 5 Иван Хемницер
«Ода на неистовства людские»

   Воображая прямо свет,
   Ужасен мне он станови?тся,
   Что добродетели в нем нет,
   Что всюду зло лишь только зрится.
   Мы люди -- и губим людей,
   Затеи злы -- против затей,
   И зло от нас и к нам стремится.
 
   Кого сегодня мы браним,
   Кого сегодня порицаем,
   С тем завтре ж дружно говорим,
   Того же завтре мы ласкаем
   И ту же поврежденну честь,
   Сплетая нову ложь и лесть,
   Честей всех лучшей называем.
 
   В обманах вечных жизнь ведем,
   От лести к лести переходим
   И только в обращеньи сем
   Мы утешение находим.
   Кого как лучше провести,
   Других столкнув, себя взвести, --
   Вот в чем мы век свой весь проводим.
 
   Воззря на тьму неистовств сих,
   На страшны действия людские,
   На гнусность дел и мыслей их,
   На их сердца и души злые,
   Я человечества страшусь;
   Сам человек, себя боюсь,
   И тени страшны мне людские.

1777 


____________________________________ № 6 Артур Конан Дойл

«Медные буки»


В одиннадцать утра на следующий день мы уже были на пути к древней столице Англии. Холмс всю дорогу не отрывался от газет, но после того как мы переехали границу Хампшира, он отбросил их принялся смотреть в окно. Стоял прекрасный весенний день, бледно-голубое небо было испещрено маленькими кудрявыми облаками, которые плыли с запада на восток. Солнце светило ярко, и в воздухе царило веселье и бодрость. На протяжении всего пути, вплоть до холмов Олдершота, среди яркой весенней листвы проглядывали красные и серые крыши ферм.
— До чего приятно на них смотреть! — воскликнул я с энтузиазмом человека, вырвавшегося из туманов Бейкер-стрит.
Но Холмс мрачно покачал головой.
— Знаете, Уотсон, — сказал он, — беда такого мышления, как у меня, в том, что я воспринимаю окружающее очень субъективно. Вот вы смотрите на эти рассеянные вдоль дороги дома и восхищаетесь их красотой. А я, когда вижу их, думаю только о том, как они уединенны и как безнаказанно здесь можно совершить преступление.
— О Господи! — воскликнул я. — Кому бы в голову пришло связывать эти милые сердцу старые домики с преступлением?
— Они внушают мне страх. Я уверен, Уотсон, — и уверенность эта проистекает из опыта, — что в самых отвратительных трущобах Лондона не свершается столько страшных грехов, сколько в этой восхитительной и веселой сельской местности.
— Вас прямо страшно слушать.
— И причина этому совершенно очевидна. То, чего не в состоянии совершить закон, в городе делает общественное мнение. В самой жалкой трущобе крик ребенка, которого бьют, или драка, которую затеял пьяница, тотчас же вызовет участие или гнев соседей, и правосудие близко, так что единое слово жалобы приводит его механизм в движение. Значит, от преступления до скамьи подсудимых — всего один шаг. А теперь взгляните на эти уединенные дома — каждый из них отстоит от соседнего на добрую милю, они населены в большинстве своем невежественным бедняками, которые мало что смыслят в законодательстве. Представьте, какие дьявольски жестокие помыслы и безнравственность тайком процветают здесь из года в год. Если бы эта дама, что обратилась к нам за помощью, поселилась в Винчестере, я не боялся бы за нее. Расстояние в пять миль от города — вот где опасность! И все-таки ясно, что опасность угрожает не ей лично.



___________________________________________ № 7 Александр Блок 
«Шаги командора»
               
В.А.Зоргенфрею


Тяжкий, плотный занавес у входа,
За ночным окном - туман.
Что теперь твоя постылая свобода,
Страх познавший Дон-Жуан?

Холодно и пусто в пышной спальне,
Слуги спят, и ночь глуха.
Из страны блаженной, незнакомой, дальней
Слышно пенье петуха.

Что изменнику блаженства звуки?
Миги жизни сочтены.
Донна Анна спит, скрестив на сердце руки,
Донна Анна видит сны...

Чьи черты жестокие застыли,
В зеркалах отражены?
Анна, Анна, сладко ль спать в могиле?
Сладко ль видеть неземные сны?

Жизнь пуста, безумна и бездонна!
Выходи на битву, старый рок!
И в ответ - победно и влюбленно -
В снежной мгле поет рожок...
Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор,
Тихими, тяжелыми шагами
В дом вступает Командор...

Настежь дверь. Из непомерной стужи,
Словно хриплый бой ночных часов -
Бой часов: "Ты звал меня на ужин.
Я пришел. А ты готов?.."

На вопрос жестокий нет ответа,
Нет ответа - тишина.
В пышной спальне страшно в час рассвета,
Слуги спят, и ночь бледна.

В час рассвета холодно и странно,
В час рассвета - ночь мутна.
Дева Света! Где ты, донна Анна?
Анна! Анна! - Тишина.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз:
Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.



_____________________________________ № 8  Владимир Набоков
«Ада, или Радости страсти»

Когда последние два челядинца – повар с ночным сторожем – рысью перемахнули лужайку, направляясь к безлошадной двуколке или бричке, что стояла, маня их воздетыми дышлами (или то была колясочка рикши? за дядей Даном ходил когда-то слуга-японец), Ван с восторгом и страхом различил в сажных зарослях Аду: в длинной ночной сорочке она миновала кусты, держа свечу в одной руке и туфельку в другой, будто крадясь по пятам запозднившихся огнепоклонников. То было всего лишь ее отраженье в стекле. Уронив подобранную туфельку в корзину для мусора, она забралась на диван, к Вану.
– Отсюда видно что-нибудь, скажи, видно? – повторяла темноволосая девочка, и сотня овинов пылала в ее темно-янтарных глазах, пока она, улыбаясь, с блаженным любопытством вглядывалась в темноту. Он взял у нее и аккуратно пристроил на подоконник свечу – пообок своей, подлиннее. «Ты голый, как не стыдно», – не повернув головы, без осуждения и нажима произнесла она, отчего он, Рамзес Шотландский, препоясался потуже, пока она устраивалась рядом с ним на коленях. С минуту оба созерцали заключенный в раму окна романтичный ночной пейзаж. Затем он начал гладить ее, уставясь прямо перед собой, трепеща, незрячей ладонью сопровождая сквозь батист ложбинку на спине.
– Смотри, цыгане, – прошептала она, указав на тройку теней, – двое мужчин, один с лестницей, и дитя, а может быть, карлик, опасливо пересекали седую лужайку. Приметив пламя свечей в окне, они обратились в бегство, маленький отступал ; reculons, словно бы щелкая фотокамерой.
– Я нарочно осталась дома, надеялась, что ты тоже останешься, – это такое хорошо подделанное стечение обстоятельств, – сказала она или стала впоследствии уверять, что сказала, а он между тем все гладил ее струистые волосы, тискал и мял ночную рубашку, еще не осмеливаясь поднырнуть под нее, осмеливаясь, впрочем, сдавливать ягодицы, пока она, тихо зашипев, не села себе на пятки и ему на ладонь, и горящий карточный замок немедля обрушился. Она повернулась к нему, и в следующий миг он уже целовал ее в голое плечо, притиснувшись к ней, как тот солдатик в очереди.


_________________________________________ № 9 Осип Мандельштам

Паденье - неизменный спутник страха,
И самый страх есть чувство пустоты.
Кто камни нам бросает с высоты,
И камень отрицает иго праха?

И деревянной поступью монаха
Мощёный двор когда-то мерил ты:
Булыжники и грубые мечты -
В них жажда смерти и тоска размаха!

Так проклят будь готический приют,
Где потолком входящий обморочен
И в очаге весёлых дров не жгут.

Немногие для вечности живут,
Но если ты мгновенным озабочен -
Твой жребий страшен и твой дом непрочен!

1912


________________________________________________ № 10 Зинаида Гиппиус
«Страшное»

Страшно оттого, что не живётся — спится.
И всё двоится, всё четверится.
В прошлом грехов так неистово много,
Что и оглянуться страшно на Бога.
Да и когда замолить мне грехи мои?
Ведь я на последнем склоне круга...
А самое страшное, невыносимое, —
Это что никто не любит друг друга...


============================================== 2018 10 30