В стране ворон

                Все началось с того, что я поскользнулся, неловко прыгая по поднимавшимся из воды скользким камням. Прежней легкости в ногах уже не было. Получилось что-то вроде предупреждения свыше:

                Мне не к лицу и не по летам...
                Пора, пора мне быть умней!
               
                Обнажившаяся каменная гряда, на которой сидели птицы, уходила длинным серпом куда-то в сторону Кронштадта. Они с криком кружились над нами, но клевать хлеб с воды не хотели. Оказались, что здесь были только вороны, которые не могли этого делать. Теперь они дождались своего часа и пировали на плоской песчаной отмели. По сравнению с суетливыми чайками в них присутствовала какая-то неторопливая и уверенная поступь новых хозяев. Никогда такого нашествия прежде здесь не видел. Казалось, что теперь весь этот безлюдный берег в Репино принадлежал только воронам. На время отлива он кормил их, а делиться с другими птицами они не желали.
                Конечно, сейчас здесь совсем не пляжный сезон. Сюда тоже докатилась настоящая петербургская осень. Она теперь без обмана, с холодным дыханием, облетевшей листвой и тонким рисунком льда на асфальте. Замерла жизнь в пустых, обветшалых профсоюзных пансионатах. Они здесь, как впавшие в долгую зимнюю спячку старые черепахи. Во всем этом было ощущение чего-то ненужного, отброшенного на обочину жизни вместе с редкими пенсионерами, попадавшими сюда в межсезонье по своим льготным путевкам.
                У соседнего частного гостиничного комплекса блестела куполом новенькая часовня святых целителей бессребреников Космы и Домиана. Когда-то они лечили людей совершенно бесплатно, соблюдая заповедь Христа: “Даром получили, даром отдавайте”. Достойный пример, которому теперь старались следовать очень немногие.
                Еще издали мы заметили у дверей часовни одинокую фигуру старика инвалида, которого вначале признали за обычного нищего. Туда вела крутая лестница, а сама святая обитель оказалась закрытой. Более часа этот пожилой человек с тростью не мог самостоятельно спуститься вниз. Старик поблагодарил нас за оказанную помощь, а от предложенных денег отказался, сказав, что деньги брать грешно. Мы узнали, что он проходил здесь лечение вместе со своей женой. Его верная спутница жизни уже второй день болела и не могла подняться. Теперь старик хотел подать в храме подготовленные записки за нее и себя...
                Они так и шли рядом по жизни, бережно поддерживая друг друга, вместе делили радость и горе. Поздние осенние цветы неярки и просты с виду, зато долго хранили свою красоту. В красных, подслеповатых глазах старика я не прочитал ни капли волнения и страха за свою судьбу. Все нелегкие испытания он научился принимать со спокойным достоинством верующего человека. Передохнув, старик направился к другой часовне, которая находилась где-то возле железнодорожной станции. Для инвалида дорога неблизкая, но ему сегодня нужно было непременно попасть туда…