Несмотря на вялость и сонливость...

Несмотря на вялость и сонливость,
Несмотря на рези в животе,
Привязалась чёртова болтливость,
Словно наконец-то надо высказаться мне...

Понимаю, нету никакого дела
Незнакомым людям до того,
Что... когда... в душе моей кипело.
Понимаю, но болтаю всё равно...

Накопилось... Слишком даже много.
И воспоминанья хлещут через край.
Не короткой и нелёгкой выдалась дорога,
Приведя в какую тьму - поди узнай.

Не такого, вам признаюсь, ожидал,
Хулиганя понемногу с детства.
И за старшими друзьями наблюдал,
Как... во что... перед девчонками одеться.

Облачая душу в серую фуфайку,
В валенки залатанные сунув ноги,
Уходил в раздумьях за сарайки,
Что стеснялись уличной дороги.

Жалкий и задрипанный у них был вид:
Глазки-окна мутные, перекосились двери.
Да к тому же, портя их прикид,
В дверных проёмах снизу-сверху щели...

В глазки эти глянешь — говорить неловко -
В их души потёмках копошились крысы.
Защищая сирых, трудились крысоловки,
Но твари те углы делили гадкой биссектрисой...

В закутке укромном добреньких сараев
(Между досок крыши) спрятанный "бычок".
Сунув его в губы, спичка поджигалась...
А про настроенье — лучше уж молчок.

Под ногами мыслей невесёлых хруст,
Чтоб они все скисли... лучше б мозг был пуст...
Валенок пинает сугроба мягкий бок.
Почему не знают - есть ли нет ли бог...

Был бы он — услышал! И мысли просветлил,
Но спускался с крыши чёрный кот, что жил,
Где-то по-соседству... дьявольский злодей...
Очерняя детство — падла, хучь убей...

Хвостиком виляя, мне на спину шасть,
Чего-то там вещая, разевая пасть...
Фуфайка пахла Муськой — любимицей моей...
Неужто не дождусь и я любви большой своей...

Вот в эдаком обличье?! Людей-то не смеши...
Найди-ка поприличней наряды для души...
Кыш, паскуда злая! Уселся прям на шею!
Кот, глазками сверкая, в сугроб попал, немея...

Я не кузнец-Вакула — с чертями не якшался!
Ах, так — судьба зевнула — откуда прыткий взялся...
И, дрыгнув чёрной ножкой, снежочек отряхнула,
Совсем кривой дорожкой по жизни стреканула...

То шахматы, то карты... кино, футбол, хоккей...
Пустующая парта... И первый окрик: пе-ей...
Двухрядная гармошка... И перезвон гитары...
Всего и понемножку... но обдавало жаром...

По-юному, краснея, девчонок тискал груди...
Подмять кого не смея — когда же это будет...
Неловкость на свиданьях, стесняясь поцелуя.
Мученья при прощаньях: как это так — любую...

Эт вам не то, что ноне, где интернет... порнуха...
Там... чуть не так — на зоне, о коей мно-ого слухов...
К тому же, вот несчастье — душа уже влюбилась,
Но, в ожиданьях счастья, о безответность билась.

Ах, пакостный котище — припомнил всё же шею:
Злым взглядом всюду рыщет, себя казать не смея...
О-он в поджиг вставил пулю, чтоб саданул Король
Не в баночку какую, а мне в живот — изволь...

Тут не ходи к гадалке — когтистой лапы дело...
Наверно, о-очень жалко, что не пробито тело.
Ожог я как собака зализывал на коже,
Но примечал однако ухмылку чёрной рожи...

Июльской тёплой ночью
 в Красавцевых зашли мы сараюху...
Нам спирта захотелось очень —
благодарю Аверину Валюху.
Не разводил водою спирт Валёк —
он градус потерять боялся.
Суродин с нами не пошёл тогда Санёк —
он знал кота и явно растерялся.

А мы гудели! В выходных костюмах!
И огурцами с луком спиртик заедали...
Сарай не осмотрели в развесёлых думах,
А кот-паршивец как-то оказался с нами...

Сам чёрт уже не страшен был нисколько,
Хотя в бутылочку водичку стали добавлять.
Тут кот и надоумил: поезжайте-ка ребята в Горький,
Там ваши одноклассницы решили в ВУЗ экзамены сдавать.

Вот те нате-здрасьте, будьте все здоровы!
Валяха глянул время — лишь пять часов утра...
Мы из сарая вон — там хвост... Шишкановых коровы...
Уйдите, черти!! Нам пора, пора, пора...

И-эхх, шире грязь - навоз ползёт!
Рога поотшибаю нахрен, слышишь, сука!
На улице Заслонова?.. Заломова?.. девчонка где-то ждёт...
Вот жалко, что дороже ей, чем я, поганая наука...

Ведь десять классов позади,
А жизнь бежит-торопится, как в сказке...
Возможно, ожидает радость впереди -
Мучительных пять лет я видел её глазки...

Мы двигались к вокзалу, а котяра нам мешал.
Подначил, гад, а после под ногами ошивался...
Мы спотыкались об него, Валяха падал, я держал,
Поскольку Валька за бутылку опасался...

Он сберегал её во внутреннем кармане пиджака
И постоянно проверял... её или, быть может, сердце...
Желудком чувствуя, наверно, что ползут два дурака,
Но от судьбы, известно всем, никак не отвертеться...

Мы пробирались прямо - как во сне -
Вдвоём почти что полдороги занимая...
А мысль, напившись, всё блуждала в голове:
Прости ты меня, мама дорогая...

Рука теряла ненадолго другана
И после дикого отчаянья вдруг находила вновь...
Порой казалось, Валька смотрит на меня, как на врага...
Он матом крыл в сердцах треклятую любовь.

Я, хоть и пьяный очень был,
Спросить себя не позабыл:
Неужто Валька никого смертельно не любил?
Сверкнули зеленью глаза,
А в них сгустилася гроза
И друг от вспышки молнии и ярости ожил.

Он сам взобрался на перрон -
Чуть протрезвевший охламон -
И пошагал под переходный мост.
Там вдруг бутылочку достал,
Обоим выпить предлагал...
Но я успел уже заметить чёрный хвост...

Хлебнув, Валяха закурил,
Мне «Приму» тоже предложил,
Из пачки сигарету извлекая.
Поднёс дружище огонёк,
В карман не спрятав коробок,
А у иных была привычка та плохая...

… Прости меня, мой бедный друг.
Уж много лет смотрю вокруг,
Негаданно-желанной встречи ожидая.
Какой застал тебя испуг,
Что ты петлю накинул вдруг...
Ужели напугала образина эта — чёрная такая...

Ты с ней встречался много раз
И не боялся диких глаз,
Поскольку у тебя, как и у них, зелёный цвет.
Какой же ужас вдруг потряс?
Ну что такого он припас?
Что ты решил уйти в расцвете сил и лет...

Тут кто-то лопает пилюли,
Чтоб смерти сунуть в рыло дулю,
Отчаянно пытаясь жалкий срок продлить.
Не-ет, всё же дело там не чисто,
Ведь речи нет о террористах,
Которые сейчас мешают людям жить...

А может, я умом рехнулся,
В воспоминаниях свихнулся,
Нельзя подобным образом шутить...
Зачем назад я оглянулся
И в прошлый век на миг вернулся,
Понять желая, что нас заставляло время торопить...

Увы, не выразить словами,
Что вытворяло время с нами,
Мы до сих пор своей судьбой потрясены.
Могил несчитано с крестами...
Они застыли над друзьями,
Которым снятся - я уверен почему-то - розовые сны...
27.10.18.