Есть другие

Неужели мерзавец перестает быть мерзавцем только оттого, что дрался на дуэли?
И с какой радости честный человек, которого оскорбила какая-то мразь,
должен подставлять свою грудь под пули?
/"Милый друг" Ги де Мопассан/

Он срывает перчатку с руки.
Оскорблён! Подытожена ссора.
Завтра утром в тумане
он ловко нажмёт на курок.
Он же будет наказан, убит наповал.

(Тот, который
оскорбительно мерзок,
пропустит смертельный урок.)
Эта рана в груди изольётся
горячим и красным…
Будут ружья храниться в музеях
под толстым стеклом.

Но взглянут небеса лучезарно,
пустынно, бесстрастно,
отомстив невиновным,
которым всегда не везло.
Жгучесть горьких обид…
сердце будто бы заперто в улей.
Яд пронзает всё тело,
тончайший его капилляр.

Все перчатки в музеях,
все шпаги, все сабли, все пули.
А кокетки на воле,
свободен любой экземпляр.

Есть другие – не те,
унесённые пагубным ветром.
Каратэ изучают они, а не юноши их…
Упраздняют дуэль,
не трепещут, не ждут до рассвета,
а в перчатках боксёрских
спешат завоёвывать ринг.