Роберт Льюис Стивенсон Молчаливый солдатик

Я гулял. Был скошен луг.

Ямку я увидел вдруг

И решил, пусть целый год

Мой  солдатик в ней живёт.

 

Вновь пришла весна, и вмиг

Под травой исчез тайник,

Катят выше головы

Волны быстрые травы.

 

День и ночь солдат с ружьём

В алом кителе своём

Не смыкает ни на час

Оловянных строгих глаз.

 

Снова косы зазвенят,

Скосят травку всю подряд,

И на стриженом лугу

Я тайник найти смогу.

 

Мой отыщется смельчак,

Но что было там, и как 

С ним дозор вела луна,

Не узнать от молчуна.



 

Жил солдатик в тех местах,

Где я сам бывал в мечтах,

Там, где волны зелены

В травяных морях весны.

 

Наблюдал он сотни звёзд,

Стебельков цветочных рост;

Для него больших чудес

Травяной был полон лес.

 

Лёжа там, где клевер цвёл,

Слушал он советы пчёл

Красным крылышкам в горох,

Где нектар хорош, где плох.

 

Видел всё, и нет беды,

Что он в рот набрал воды;

Встал на полку и – молчок,

Сам пишу про всё стишок.

 

 Robert Louis Stevenson

from Child’s Garden of Verses

Garden Days

The Dumb Soldier

 

When the grass was closely mown,

Walking on the lawn alone,

In the turf a hole I found,

And hid a soldier underground.

 

Spring and daisies came apace;

Grasses hid my hiding place;

Grasses run like a green sea

O'er the lawn up to my knee.

 

Under grass alone he lies,

Looking up with leaden eyes,

Scarlet coat and pointed gun,

To the stars and to the sun.

 

When the grass is ripe like grain,

When the scythe is stoned again,

When the lawn is shaven clear,

Then my hole shall reappear.

 

I shall find him, never fear,

I shall find my grenadier;

But for all that's gone and come,

I shall find my soldier dumb.

 

He has lived, a little thing,

In the grassy woods of spring;

Done, if he could tell me true,

Just as I should like to do.

 

He has seen the starry hours

And the springing of the flowers;

And the fairy things that pass

In the forests of the grass.

 

In the silence he has heard

Talking bee and ladybird,

And the butterfly has flown

O'er him as he lay alone.

 

Not a word will he disclose,

Not a word of all he knows.

I must lay him on the shelf,

And make up the tale myself.