Примета

А  сентябрь  пришел,  и ни дать и ни взять
ровно в срок . Засинело над крышами небо.
И насколько  пронзительно, что помирать
я раздумал. Бутылку "Столичной" и хлеба

полбуханки, да банку исландских сардин
я купил, и  на детской площадке в сторонке
сел, спокойненько  выпил грамм сто,  покурил,
посмотрел как детишки хоронят котенка.

И подумал, -  Давно че-то старых друзей
не проведывал  я.  Вот, допустим, Петрович:
все ж последним любовником был у моей
у покойной  жены.  Навещу эту сволочь.

Подошёл я к двери. Постучал - тишина.
Захожу  - он висит на веревке в гостиной.
Без трусов почему-то... Да.  Все же жена,
как бы там не крути,  разбиралась в   мужчинах.

Ну, пока суетились соседи,  пока   
вызывали зачем-то они неотложку,
аккуратно Петровича снял я с крюка,
а потом от  веревки отрезал немножко.
 
Потому что от бабушки слышал своей,
будто эта вещица   приносит удачу.
Ну а дома,   обрезок  засунул  под  дверь.
И действительно, сразу я за'жил  иначе.

Отступил  простатит  и прошел ревматизм,
стали снова мне снится дебелые тетки.
Отказался  я от'  очищающих клизм,
начал в несколько раз  выпивать больше водки.

Вроде все хорошо.  Но вот  только одно
безусловный триумф мой слегка омрачает:
каждой ночью Петрович стучит мне в окно
и до самой зари мне потом докучает.

То трусцой под окном пробежит   без трусов,
то  кричит, имитируя звуки оргазма.

И не лезет мне в глотку  сардины кусок.
И плюю  на стекло я,  ругаясь бессвязно.