приснись теперь ты

я за тобою ползал, но провалился в измены,
перелопатил всю душу, сжёг в перекурах нервы.
я был кумиром, барыгой, я был обычным солдатом,
я предавал тебя трудно, я воспевал тебя матом.

сдох в обещаньях полмира, между звонков по притонам.
трусом, простым забулдыгой, горе-пиратом был, помню.
утро начав с самогона, вечером плёлся в оркестры,
где так серьёзно представил всем тебя лунной невестой.
после, увязнувши в грязи, ржал на твоей могиле,
но я почистил коврик, всё убрал, как ты любила.
суп из несбывшихся вёсен сварил - угощайся, родная,
но ты отрастила крылья, ты там, куда адрес не знаю.
я вижу тебя в кинолентах, в ухмылках случайных знакомых.
я печень сажал в сантиментах, избавиться силясь рвотой
от слов прорывающих мили - мне всё ещё страшно и жутко.
лежишь ты в забытой могиле.

родная, скажи - это шутка?


.


я снюсь тебе снова, мой мальчик
скажи, ты боишься покойных?

я буду стараться казаться не бледной, а пьяной, как раньше.
мы так и не съездили к морю, я снюсь тебе в платьях вчерашних.
ты прячешь от всех наши чашки, в которых плескалось небо.
мой мальчик, ты не был первым. я просто пришла в непогоду,
совсем в безутешное время. но ты был единственно вечной.
конечною вспышкой сознанья. я снюсь тебе не в наказанье

мой милый, я была просто глупой. я раньше играла в куклы
а после - в пропащие связи. серьёзные, бурные, грязные.
мне целовали руки, а я отбирала вечность.
ты рисовал струнами ночью мои плечи.
я была самой порочной из всех твоих женщин.

я просто выпустила тебя наружу.
ты потерялся, искал, ты хватался за ружья,
пытался убиться - наследственность в точку,
а после убил меня ночью.

ты сам и не понял, как можно так умереть
когда двери холодные открываются не наружу, а внутрь
в самое сердце сквозняками и бурями
выворачивают наружу плоть - ты хотел меня подколоть,
но вышло всё так, что лишь тонешь в отчаянье.

я снюсь тебе снова, мой мальчик
приснись теперь ты.

я скучаю.