Серёжа Морской

   - Не бойся, миленький, всё хорошо, я разве учила тебя когда-нибудь плохому? Помни, что твоя поделка из желудей - самая лучшая. Серёженька, ты должен ему отомстить, понимаешь? Он смеялся над тобой, когда... - Вика не смогла найти слова, чтобы мягко упомянуть мальчику о его конфузе на утреннике - его мокрых штанишках, - Когда ты немножко отвлёкся и сильно замёрз. Он должен получить от тебя, заслуженно, Серёженька!
   - Виктория Александровна, я не трус, я не трус! - сглатывая слёзы прошептал Серёжа, и его штанишки снова стали мокрыми.
   Вика взяла окровавленный нож, вложила его в дрожащую руку ребёнка. Кровь была свежей, она неприятно липла к нежной коже мальчика, он испуганно поморщился, то ли из-за мокрых брюк, то ли от ощущения холодной липкости крови.
   - Вперёд, мой рыцарь, ты должен! - и Вика легко, но настойчиво подтолкнула мальчика.
Мальчик отодвинул матовую полиэтиленовую занавеску и замер. На столе, покрытом чёрной плёнкой лежал человек. Тело было истерзано, окровавлено, ноги дёргались, у человека были предсмертные конвульсии.
   - Сделай это!  Он дразнит тебя сцыклом! -  визгливым голосом закричала Вика. - И ты перестанешь мочиться в штаны, слабая скотина!
Она взяла  руку  ребёнка, в которой был зажат нож и пырнула человека в живот. Тот, кто лежал на столе, издал вздох облегчения, дёрнулся и замер, умерев.
   Несколько капель крови брызнули на белоснежную рубашку Серёжи. Серёжа заплакал. Тихо плакал, не издавая ни звука, он боялся, что мама-Ичка, так звали между собой дети  свою воспитательницу, будет его ругать, а он так хорошо исполнил поделку из желудей, лучше всех! Виктория Александровна даже отослала её на междетскосадовский конкурс, поделку поместили в витрину под стеклом с надписью: Сергей Морской, воспитанник детсада№5.
   - Не хнычь, идём ко мне в кабинет, там переоденешься в костюм зайчика. Не забывай, через полчаса начнётся новогодний утренник, ты помнишь свои слова? Повтори! - сказала уже ласковее Вика.

   - Я зайка-попрыгайка
     Твой маленький дружок,
     Я маме милой зайке
     Несу свой пирожок!  - выпалил Серёжа дрожащим голоском.

   - Молодец, идём! - мелодично, нараспев, ласково сказала Вика, тем голосом, которым она обычно говорила на работе с детьми и персоналом детского сада.
   Серёжа быстро переоделся в кабинете у Виктории Александровны, его окровавленную рубашечку Вика спрятала себе в сумку, чтобы выбросить по дороге. Руки она тщательно отмыла себе и Серёже. Праздник начинался, дети выстроились в круг. Виктория Александровна вышла в центр зала, читала детские стихи, организовывала веселье. Дети радовались, читали стихи, а потом водили хороводы вокруг ёлки с Дедом Морозом и Снегурочкой. Родители воспитанников, наблюдая за действом, умилялись, радуясь, что у их детей лучший воспитатель детского сада района - Виктория Александровна Колокольчикова. И только Вика знала, как же она ненавидит всех. С какой радостью она убивала, и научила убивать этого маленького, ничтожного подонка Серёжу.
   Придя домой, Вика забылась тяжёлым сном. Не радовал ни подарок мужа - двухлитровая бутыль пива, ни дети, она спала. А под утро проснулась в мокрой постели, она, как и мальчик Серёжа, страдала энурезом.
   Через день в дверь позвонили. Приехала полиция. И с этого момента стало ясно, что Виктория Александровна вовсе не та, которой хотела казаться, не лучший воспитатель детского сада, а страшная убийца. Как жаль, ведь у Вики было столько похвальных грамот!..