Сгоревшие одежды желаний

*  *  *

Ты меня уже не беспокоишь
Блеском глаз и линией груди.
Что объединяло нас с тобою -
Навсегда осталось позади.

Если мне когда-нибудь приснится
Жуткий сон, в котором ты - мечта,
Лучше будет сразу утопиться,
Жизнь не стоит больше ни черта!



Сгоревшие одежды желаний

Ночь. Тихо. Тоска ночью
Жалит в кромешной мгле.
Холодно. Холодно очень
Сердцу в остывшей золе.

И не во что сердцу одеться.
Но вот ты опять позвала…
. . . . . . . . . . . . .

Я к людям выхожу погреться
От их животного тепла!



Осень любви

Она говорила: «На улице – осень.
Ненастье и холод прокрались и в сердце.
И лето прошло. Или не было вовсе…
И, верно, уже никогда не согреться!..»

Она говорила: «На улице – слякоть.
И больше играть нет желания в прятки.
И сил не осталось смеяться и плакать,
Терять, ревновать и любить без оглядки…»

Она говорила, дыхания тише,
Что: «Мы не одни. Это вовсе не странно…»
Она говорила: «Ведь память нас слышит,
Запомнит и краску, и привкус обмана».

Она повторяла мне: «Нет…» и «Не любит…»,
«Устала, раскисла…», «Плохая погода…»,
«А, может быть, завтра – хоть солнышко будет…
А если не завтра, так – через полгода!..»

Она говорила: «На улице – осень…
Не надо спешить и придумывать счастье…»
Она говорила… А дождика косы
Совсем растрепались… Ведь было - ненастье!

Ноябрь 1981