До свидания, армия! Часть 20

Часть 20. Преподавательский рубеж

Глава 110

На повестке – мой путь кафедральный,
Моей службы последний приют.
Я сюда офицером опальным
Прибыл, зная, что здесь меня ждут.

Ворошить вновь опалу не буду я,
Про нее я поведал уже.
А задача совсем не трудная
Мне на этом была рубеже.

Смысл задачи – учить уму-разуму
Разношерстный курсантский народ.
Полюбил это дело сразу я
И подумал: ну, вот ведь везет

Тем, кто эту задачу почетную
Не под дембель решает свой
И готовит площадку взлетную,
Чтоб ворваться в ученый строй.

Экономика, менеджмент, право –
Моя кафедра. Здесь я не гость.
Все на ней по душе и по нраву
Мне с шагов самых первых пришлось.

Я сюда в серединке осени
Прибыл, так что учебный процесс
Был в разгаре. Ко мне сразу бросился
Интерес через легкий стресс.

Наумлюк Александр Григорьевич
Верховодил тут всем той порой. 
На его невеликом подворье
Новичок появился такой.

Он меня очень доброжелательно
Принял в свой коллектив и сказал:
Знаю, Вы – офицер старательный,
Что для дела – большой капитал.

Безусловно, с задачею справитесь,
Хоть она не простая совсем,
Но не сразу себе понравитесь
Из-за вороха новых проблем.

Ваш язык так, как надо, подвешен,
Только здесь Вы – не пропагандист.
Не похожа работа здешняя
На былую, тут Вам – чистый лист.

И еще Вам скажу: было б здорово,
Коль наукою бы занялись.
Она – штука та, от которой
Вверх пойдет Ваша служба и жизнь…

Он тепло пожелал мне удачи,
В руки зама меня передав.
Николай Александрович начал
В курс вводить, наставления дав.

О Глушкове скажу, только прежде
Вернусь снова к Наумлюку.
Новым планам моим и надеждам
Я обязан ему, и строку

Благодарности направляю
В его адрес. И пусть знает он,
Что об этом я не забываю.
Мой ему офицерский поклон.

Понимаю я то, что Китаевым
Много сделано, но Наумлюк
Сразу был за меня, поясняя
Шефу то, что бывает не вдруг.

Очень часто на кафедре главный
Не в восторге от новых людей,
Что верхи направляют. Забавно
Новый фраер шагает по ней.

У меня все сложилось, как надо:
Шеф толкает туда, где берут.
На себе неприятного взгляда
Не узнал и не видел я тут.

Здесь, напротив, я видел участие,
Всяк советом меня опекал.
Новичку то – великое счастье,
Я сполна это счастье познал.

Новичок, он, как малые дети,
Пусть в солидных годах прибыл я.
Мой поклон тебе, кафедра третья.
Ты мне, словно вторая семья.

Дав мне силы, ты их прибавляла,
Да и сам я в силенке не слаб.
И когда мне своих не хватало,
Ты мне тут же подмогу несла.

Александр Григорьевич вскоре
Перешел в управление.
Уж не знаю, в радость иль горе
Ему то повышение.

Он теперь тот, кем был здесь Китаев.
Воспитательная стезя –
Его хлеб. Пусть терпенья хватает
Ему в этом, иначе нельзя.

Но скажу, и со мной согласится,
Без сомненья, любой педагог:
Он на кафедре радовал лица
Так, как новый начальник не смог.

Новый – тот, про которого слово
Я уже в главе этой сказал.
Это слово – оно про Глушкова,
Наумлюк ему пост передал.

Когда прибыл я, он в роли зама
Был на кафедре и наставлял
Меня в том, что же главное самое
Надо выполнить, чтобы я стал

Педагогом в срок незначительный
И к занятиям был готов.
Пролетела неделя, я зрителем
Уже не был. Доволен Глушков.

До прихода сказали, что менеджмент
Будет долей учебной моей.
Все другое известно менее,
Ну а в это я вникну скорей.

Но случилось, и этому браво:
По прибытии молвил Глушков,
Что задачей моей будет право,
Что расклад получился таков.

Я нисколько не сопротивлялся.
Все равно, думал, что начинать.
Волей случая так и остался
Правовой предмет преподавать.

Совершенно о том не жалею,
Пусть дипломом совсем не юрист.
Право я полюбил и имею
Знанья новые, и в них речист.

Глава 111

Не успев в работу включиться,
Был направлен в столичный град
Уму-разуму поучиться
Пару месяцев. И назад.

Там мое пребыванье не тяжким
Было – отпуск, по сути, второй.
Возвратясь, в правовую упряжку
Снова впрягся – не падай, не стой.

Мое дело - вести семинары
И практический навык привить.
Слышал я, как звучали фанфары
В честь других. Вот бы мне таким быть!

Что до лекций, то мне доверялось
Там, где знаниям правовым
Школа прапорщиков набиралась.
Тут я был на все сто рулевым.

Иногда, замещая Глушкова-
Он был главный у нас правовед-
Я держал лекционное слово
И для тех, кто учился пять лет.

Обучая предмету курсантов,
Нес еще, как положено, груз,
Где особых не нужно талантов,
Проверяя в час темный наш вуз.

Взяв в учет мое прежнее место,
Что училище знал, как дом свой,
Стали ставить меня ответственным,
Доверяя отрезок ночной.

Очень важной задачею было
Посмотреть, как несет караул
Свою службу, да чтоб не унылым
Был настрой, пост в баранку не гнул.

В этом плане очень запомнился
Мне служебный один эпизод:
Я с проверкой иду, вижу – сгорбился
Часовой. Фраза «Стой, кто идет!»

Не звучит. Помначкара43 в упадке:
Вот, мол, это косяк так косяк.
Говорю: осторожным порядком
Мы поступим, сержант, здесь так.
_________
43 Помощник начальника караула

Оставляй у поста караульного,
А затем мы с тобою вдвоем,
Чтобы не нарваться на пули,
По посту легким шагом пройдем.

Так  сделали. Слышим сопение.
Заблокировали автомат
Осторожным нехитрым движением,
Сумасшедший увидев взгляд.

Парень вздрогнул и взором взбалмошным
Нас окинул, и взор погас.
Что творилось в душе его тамошней,
Понимает любой из нас.

Помначкара держался нервно,
Понимая, что караул
Медным тазом накрылся верно -
Часовой на посту уснул.

Самым доброжелательным тоном
Я у парня спросил: как дела?
Часовой, от испуга зеленый,
Мне в ответ: мол, болезнь подвела.

Предложил я: давай-ка заменим
Мы тебя, коль болезнь бьет в глаза.
Часовой: да ведь нашей смене
Остается стоять полчаса.

Я ему: ты действительно сможешь,
Как тут надобно, службу нести?
Отвечает: теперь мне не гоже
Второй раз коллектив подвести.

Я поверил. К себе помначкара
На два слова в сторонку позвал.
Чтоб его не хватило ударом,
Очень тихо серьезно сказал:

Командир, мы с тобою не видели,
Чтобы спал на посту курсант,
Огорчать ни к чему нам родителей.
«Я все понял»,- ответил сержант.

Если б я этот факт огласке
Тогда предал, случилось бы так:
Парень был бы отчислен и ласки
Не имел от родных бы никак.

До сих пор никаких по службе
Он не нажил серьезных проблем
И учился в целом, как нужно.
Словом, был не плохим совсем.

И к тому же отметить надо,
Тут меня у нас многий поймет:
Караул доверяют ребятам,
Кто надежен и не подведет.

Потому, полагаю, что совестью
В этом случае не покривил
И курсанта того по достоинству
Я со всех сторон оценил.

Я не помню его фамилии,
Да и помнил бы, не назвал.
Пусть его военные мили
Не узнают порогов и скал.

Пусть он этот запомнит случай,
Не допустит подобного впредь
И служить будет лучше и лучше,
Чтоб на то было любо смотреть.

Что скажу я, не всем понравится:
То не я, то простил его бог.
Конь, и тот иногда спотыкается,
А стоит на ногах четырех.

Он сегодня уже пятикурсник –
Вот что точно сказать я могу.
Скоро выпуск – не время грусти,
Дальше - служба на зависть врагу.

Положа свою руку на сердце,
Признаюсь – тут не надобно сил:
Тот курсант не единственным перцем
Был, кого так гуманно простил.

И об этой своей пощаде
Никогда не буду жалеть.
Служим мы не тщеславия ради,
Не доклада того, что как плеть.

Я, конечно б, не в маленькой чести
У начальства был, доложив,
Что стоит часовой не на месте,
Вместо этого спит – не дрожит.

Полагаю, приказом училищным
Меня даже бы и поощрили,
А курсантика взглядами хищными
К папке с мамкою проводили.

Только я не хочу этой доблести,
Не терплю ее в виде таком.
В этой доблести больше подлости,
А я быть не хочу подлецом.

Не хочу, а точней, не могу я,
Уж таким вот мой выткался нрав.
Не приемлю я правду такую,
Что тот прав, у кого больше прав.

Может быть, строки эти читая,
Кто-то губы свои скривит.
Его в этом я не наставляю,
Лишь пишу, что во мне говорит.

Не один я такой здесь добренький.
Пою славу коллегам моим,
Кто курсантов, ребят молоденьких,
Не отдаст на расправу другим.

Кто с достоинством носит погоны,
Сам умеет проблему решить,
Кто способен, взглянув на законы
Чуть пошире, так судьбы вершить.

Пусть прощенные нами мальчишки,
Став при звездах и при чинах,
Будут жесткими, но не слишком,
Наши вспомнив тогда имена.

Глава 112

Время шло, торопило мой дембель.
День пришел – и вот мне сорок пять.
Не хотел быть уволенным, мне бы
Пару месяцев подождать.

Подождать, чтоб набрать максимальную
Мне для пенсии выслугу лет.
Получилось – ее, идеальную,
Я набрал. Увольненья же нет.

Не решалась проблема жилищная,
А без этого – дальше служи.
Я себя уже чувствовал лишним,
Словно ворон, над службой кружил.

Лишь спустя восемь месяцев долгих,
Я жилищный сертификат
Получил в край, далекий от Волги.
И помчался, успев в аккурат

Положить ход жилищной бумаге,
Подходящее выбрав жилье.
Уж теперь я – совсем не бедняга,
Уж теперь-то я – о, е мое!

Поручив очень близкому люду
Остальные проблемы решить,
В Вольск вернулся. Эх, братцы, не буду
Очень скоро я с вами служить.

Между тем, мне доверены лекции,
Да притом на весь полный объем.
Заслужил хвалу местной инспекции,
Сознавая - все чин чинарем!

Иногда, правда, очень не нравился
Я себе на занятиях своих.
Очень добрым уж был и каялся,
Что не строгий от сих и до сих.

Уж такой, видно, я по характеру,
Что, отличником будучи сам
В свое время, как младшего брата,
Я курсанта терплю за бедлам.

А курсант, этот парень ушастый,
Очень часто на шее сидит.
На словах я сержусь ужасно,
Но на деле совсем не сердит.

Очень щедр, подводя итоги.
Пусть не стоят ответы того,
Ставлю пять, где четверки много,
Ставлю три там, где неуд всего.

Вот коллеги мои, те построже,
Там курсантам халявы не ждать.
Я два слова, рассказ свой итожа,
Об отдельных хочу рассказать.

Михаил Николаевич Козин
Ныне кафедрой руководит.
Он открыт, и любой к нему с просьбой
Подойди – все поймет и решит.

Я узнал его преподавателем,
Лет всего с той поры ничего
Пронеслось. Он изящно старателен,
Вот и стал тем, кем есть, оттого.

От подъема и до отбоя
Он по пятницам нас дополнял.
Делил с нами задачи контроля
И на совесть их выполнял.

Я в ту пору был замом Китаева,
Ну а он – рядовой педагог.
А сегодня взлетел по-чапаевски.
Самых звездных Вам в жизни дорог

От души всей сегодня желаю я,
Как желать может искренний друг.
По плечу, Михаил Николаевич,
Вам седые вершины наук.

Вам и доктором, и профессором
Предстоит в скором времени стать.
Изыскательского процесса
Вы умелец, каких поискать.

И в другом Вам желаю успеха,
Ведь наука и служба – не все,
Что по жизни ведет человека.
Пусть Вам день лад и счастье несет!

Подполковник Дмитрий Колесников -
Дипломированный юрист.
Очень скромен, ну хоть ты тресни,
Да к тому же совсем не когтист.

Тащит он на себе правовые
Дисциплины всей ПМК44.
А помощники – люди такие,
Что от них толку мало пока.
_________
44 Предметно-методическая комиссия

Я по опыту здешней работы
Должен быть его правой рукой.
Только вот не особенно что-то
Удается: я тут – не герой.

Он работает над диссертацией.
Кандидата таких наук
В вузе нет, правовое братство
Дилетантство разносит в пух.

От души тебе, Дмитрий Валерьевич,
Я желаю успеха в пути
И тебе, коллектив. Поверьте:
Здесь такого с огнем не найти.

Не найти такого другого,
Я горжусь, став частицей его.
Вот позиция, вот мое слово.
Коллектив мой, всего и всего

Я желаю тебе в жизни вузовской
И, конечно же, в жизни личной.
Все задачи – посильный груз твой,
Ибо люди – трудяги и личности.

Коллектив дорогой кафедральный,
Стихотворной строкою пою
Тебе славу. Совсем не печалью
Ты судьбу наполняешь мою.

Экономика, менеджмент, право.
Эта кафедра – мой пьедестал.
Под ее себя чищу уставом,
Он мне главным критерием стал.

Убеждений моих будет с два ведра,
И тому есть немало причин:
Это – лучшая в вузе кафедра
С блоком рыночных дисциплин.

Глава 113

В управленье бумага желанная
Поступила - квартирный вопрос
Мой решен. Только вот что странно:
В срок узнать мне ее не пришлось.

И начальник отдела кадров
Про нее ничего не знал.
Генерал наш в тыл ее сбагрил
И совсем в ней не написал,

Что пора на меня представление
Долгожданное отправлять,
Торопить мое увольнение
И народец не удивлять.

Как положено, кадровый орган –
Тот, что сверху, известье по мне
Получил, очень строго задергав
Младших братьев в моей стороне.

Почему офицер не уволенным
По училищу ходит у вас?!
Это что тут за вседозволенность?!
Разобраться! Издать приказ!

За допущенную волокиту,
Кого следует, наказать!
Кто виновен, при этом быть битым
Не хотел. Он решил доказать,

Что виновен тут сам подполковник,
Безупречную службу его
Позабыть. Так я стал виновником,
Как бывает, из ничего.

Наказали. В приказе изданном
Мне взысканием выговор стал,
А подобное дело издавна
Я, к себе применимо, не знал.

Я ходил возмущенным, доказывал,
Что приказ тот несправедлив.
В доказательстве труса не праздновал,
Был напорист, упрям и злобив.

Потому-то недолго в наказанных
Я, признаюсь, тогда проходил.
Через месяц другим приказом
Этот выговор снят с меня был.

Здесь мои достиженья спортивные
Послужили причиной благой.
Чемпионом в сезоне зимнем
Был я в группе своей возрастной.

И не только на лыжах первенства
Я добился, и в летний сезон
Показал чемпионское рвение
В кроссе – выговор снять есть резон.

Взгляд окинув на всю свою службу,
Я скажу то, чем так дорожу,
Что со спортом всегда водил дружбу
И сейчас эту дружбу вожу.

Всегда вел образ жизни здоровый,
Спорт всегда в себе боготворил,
Потому, не для красного слова,
Говорю: и сейчас полон сил.

Мой совет моим младшим коллегам,
Кто упорно от спорта бежит:
Спорт в нас лепит того человека,
Кто достоин названья – «мужик».

Кто подтянут и шаг свой торопит,
Не свисает жирок на ремень,
Кто себя алкоголем не гробит,
Гонит лень, ценит каждый день.

Бить себя в грудь не очень-то скромно,
Я примером возьму тот момент:
Как спортивен министр обороны,
Ну а, прежде, какой Президент!

Я сегодня горжусь этим очень,
Как гордится игрушкой малец,
Что спортивную жирную точку
Я поставил – вот службы венец.

Через месяц, как сняли взыскание,
Наконец, был уволен в запас.
До свиданья, мундир, до свиданья
И фуражка долой с моих глаз.

Был уволен я скромно и тихо,
Словно тайна во всем том была.
Я и сам не сторонник шумихи,
Но вот та тишина обожгла.

Обожгла показным невниманием,
Седину умножая чела.
Мне не дали сказать «До свидания»
Тем, с кем служба моя здесь прошла.

Мне не дали сказать, как положено,
И, традицию вовсе не чтя,
Поступили со мною безбожно.
Тут порою творят, что хотят.

Не представлен я был офицерам,
Что уволен, свое отслужив.
Незаслуженно, да и не смело
Был обижен, что сердце дрожит.

Впрочем, дрожь эта длилась недолго,
Я подняться над нею сумел.
Кто-то в том офицерского долга
В мою честь исполнять не хотел.

Бог с тобою, мой кадровый орган,
Ты в глазах так моих измельчал,
Позабыв, моим делом задерганный,
Что лежит у тебя на плечах.

А лежат у тебя там погоны -
По значенью не меньше моих.
Меня сделал ты посторонним,
Плюнув этим и на остальных.

Мои братья, среда офицерская,
Не могли очень долго взять в толк,
На гражданские глядя маневры,
На которые я перешел.

Меня видя в гражданском обличии,
Говорил сослуживец иной:
Полагаю, ты в отпуске нынче
Иль заслуженный взял выходной.

Выходной ныне взял, это верно, -
Молвил я сослуживцу в ответ, -
Только он далеко не первый,
Дай мне бог выходной в двадцать лет.

И когда говорил, что уволен
И что служба моя позади,
Собеседник мой был недоволен:
Да ты за нос меня не води!

Вот в такую я был ситуацию
Чьим-то жестом определен.
Я уволен, поверьте мне, братцы,
Честью сердца клянусь и погон.

Не сумев офицерским собранием
Удостоенным быть, говорю:
Вам поклон, что десять лет ранее
Вами принят был ко двору.

Десять лет прошагал рядом с вами,
Было всякое в службе у нас.
Вы простите меня, коль словами
Ненароком обидел вас.

Вы простите меня, коль реакцию
Я порою не ту вызывал.
И, прошу вас, поверьте, братцы,
Никогда я не изнывал

Чувством подлым, мотивами низкими,
Только служба двигала мной.
Не для галочки, не для отписки
Отрабатывал хлебушек свой.

Вам сегодня, друзья мои, кланяюсь,
Честь имею и совесть при мне.
Дай вам бог с неприкрытым желанием
Послужить честно нашей стране.

Пусть всегда в вашей службе все ладится,
Будет счастье, достаток в семье,
Каждый день будет добрым и радостным.
Мое место на новой скамье –

Той, где форма военная бравая
Не на видном местечке висит.
И одет уже не по уставу я,
Мне чертовски мой нравится вид.

Я о том не грущу и маленечко,
Что пришлось форму ратную снять.
Наступило желанное времечко
Мне гражданский костюм примерять.

Я надену его горделиво,
В жизнь другую сегодня ступил,
И носить буду так же красиво,
Как военную форму носил.

Пусть гражданский костюмчик размером
И покроем приятен для глаз,
Я навек остаюсь офицером,
Даже если уволен в запас.

Эта мысль меня тешит и греет.
Зная цену словам, так скажу:
Офицерской судьбою своею
Я без пафосных фраз дорожу.

Глава 114

Этот долгий рассказ завершая,
Службе дань отдавая, судьбе,
Строки музы своей обращаю,
Моя кафедра, снова к тебе.

Коллектив мой, команда большая,
Моей прочности щедрый запас,
Я ценю всех вас, всех уважаю,
Так тепло и уютно средь вас.

Вы не гневайтесь, что персонально
Очень многих я не назову.
Вы – опора моя колоссальная,
Плот, с которым всегда на плаву.

Моя кафедра, мудрая кафедра,
Мне, как магия, цифра – три.
Я в твое верю светлое завтра,
Ты в работе и службе гори.

Я сказал о твоем начальнике,
Председателе ПМК.
Полагаю, что это нормально
И достаточно наверняка.

Но еще я хотел бы особо
Одного офицера назвать.
На него навалилась хвороба,
Что не дай бог кому пожелать.

Званье воинское «полковник»
Так подходит к его усам.
Меремьянина каждый вспомнит
Добрым словом, добрея сам.

Он дорогой прошел миротворца
Вместе с верной подругой своей
В том краю, где абхазские горцы
Не желали излишних кровей.

Каждый день был таким неспокойным.
Может быть, именно оттого
Называли безусые воины
Тетей Сашей супругу его.

Он в училище преподавателем
После этой тернистой тропы
Прибыл. Весел был и обаятелен -
Вот какой, мол, подарок судьбы.

В этой должности год был и только,
Подчиненный манил, как магнит.
Он ушел, не жалея нисколько,
К людям, где он – опять замполит.

Он ушел, удивляя немало
Педагогов – вчерашних коллег.
Ему кафедра вслед помахала:
Воля Ваша, чудак-человек.

Повздыхала та кафедра самая,
Что потом приютила меня.
Да и ты, подполковник с усами,
Не забудешь ее огня.

Так уж, видно, судьбой уготовано,
Но он снова вернулся сюда,
Но теперь уже в звании новом:
На погоне – третья звезда.

Здесь мы встретились с ним, чтобы вместе
Сеять разум, к тому есть талант.
Долгу, Родине, совести, чести
Тех учить, коим званье – «курсант».

Я доволен был этим моментом,
Что мы стали коллегами тут.
Я - на праве, он - на менеджменте.
Любо вспомнить тепло тех минут.

Я с Виталием Николаевичем
Рядом год всего прослужил,
Но скажу, что его я знаю
До того, чем всегда дорожил.

Вместе с ним мы лямку тянули
Воспитательной суеты.
Я – китаевским замом в натуре,
Он – среди морской красоты.

Заместителем у начфака45
На морском факультете был
И Андреевского там флага
Своей службой не посрамил.
________
45 Начальник факультета

Очень мягок он по характеру,
О себе мысль – на задний план.
По нему ездил, словно трактором,
Перворанговый капитан.

Был фамилией «Листишенков»
Факультетский его вожак.
Беспардонно порой совершенно
Вел себя с ним. Бывало так:

Говорил слова непотребные,
Да к тому же при меньших чинах.
С ним Виталию вовсе не хлебной
Была служба в тех временах.

Чудеса эта служба являла.
Подчиненный в хамстве был смел,
Ибо старшая власть позволяла,
Чтоб куражился тот, как умел.

Чудеса знак имели «минус»,
А таким бы вовек не бывать.
Чудеса эти, словно мина,
Могут сильного подорвать.

Службе этой здоровье и силы
Без остатка Виталий отдал.
А затем дружочек наш милый
Здесь на кафедре преподавал.

Вел занятия очень умело,
У людей зажигая глаза.
Но нежданно вдруг заболел он,
Как зимой среди снега гроза.

О болезни ему и ранее
Намекали, но он уж таков:
В силу совести и старания
Не хотел своих мужиков

Награждать учебной нагрузкою,
Полагающейся ему,
И болезнь из тропинки узкою
Превратилась в тракт потому.

Увезен был скоропалительно,
Счет тут шел не на день, а на час,
К госпитальным московским целителям,
Оставляя в неведении нас.

Словно жены за декабристами,
С ним в тревожный отправилась путь
Половинка его, душа чистая,
О себе не заботясь ничуть.

Половинка - цвет сердца Сашенька,
Александра Борисовна -
Там с бедою, что шла страшной саженью,
Словно с гидрой, боролась неистово.

Что скрывать, то была онкология,
Нет опаснее этого зла.
Наша кафедра, вся в тревоге,
Из Москвы сообщений ждала.

Муки вынеся сущего ада
С половинкой своей дорогой,
Для Виталия стало наградой
В Вольск приехать, вернуться домой.

Несомненно, врачи много сделали,
Чтоб таким получился исход.
Только, если б не Сашенька смелая,
Мог бы вовсе другим быть тот год.

Там в условиях нечеловеческих,
В этом госпиталю – позор,
Она душу и тело калечила,
Расширяя не в том кругозор.

Мой поклон Вам, семья Меремьяниных,
До земли самый низкий поклон,
А особенно Вам, душа Санечка:
Труд Ваш высших достоин погон.

Пусть судьба вас ведет жизнью дальшей,
В ней спокойствие будет и лад.
Муж – полковник, жена – генеральша -
Вот таким получился расклад.

Наша кафедра счастья желает
Вам, познавшие горесть друзья.
Сам безбожник, но очень стараюсь
Обратиться к Всевышнему я.

Дай, господь, ты ведь многое можешь,
Блага этой чудесной семье.
Так для них я прошу тебя, Боже,
Как вовек не просил бы себе.

И тебе, коллектив мой сегодняшний,
Я желаю блага не меньше.
Вас с пути не собьешь, не склонишь,
Дорогие мужчины и женщины.

Каждый в деле своем нелегком,
Но почетном, как виртуоз.
Никогда пусть в тупик неловкий
Ни один вас не ставит вопрос.

Пусть судьба ваша будет яркой,
А глаза от удачи горят.
Пусть курсанты, сродни подарку,
Послушанием наградят.

Пусть они смышлено, толково
На занятиях каждый жест
Ловят ваш и каждое слово,
Пусть им это не надоест.

Вам, коллеги мои кафедральные,
Я с позиции нынешних лет
Своим опусом эпохальным
Шлю горячий сердечный привет.

Вам привет шлю и семьям вашим
В завершении этой главы.
Остаюсь ваш: кому-то - Саша,
А кому – как желаете вы.