Квазар

Глава 1

Там, где Млечный Путь губой лохматой
тычется в Туманность Андромеды,
там, где бесконечный край Вселенной
тёмною материей разлёгся -
в стылом океане мудрой бездны
плавает созвездие Пегаса.

Стаи звёзд в неспешном хороводе,
брызгаясь огнём протуберанцев,
движутся, вращаясь по орбитам,
около-вокруг микронной точки
ядерного центра мирозданья -
чёрного, могучего Квазара.

Гостем на посланце-звездолёте,
в стареньком, поношенном скафандре,
быстро, с ветерком, без остановок,
вдаль нырнув сквозь парочку тоннелей,
прибыл я в космическом сиянье
прямо на Квазар. По приглашенью.

Панцирь дружелюбно распахнулся
снежно-белым, каменным проходом.
Шустрый звездолёт, сигналя фарой,
зонд со мною сбросил в пасть колодца.
Там уже на рейде ожидало
алое ландо. С изящным креслом.

Дальше было даже не движенье –
мягкая пульсация в пространстве
в ритме восхитительных мелодий.
Звуки возникали ниоткуда.
Стал я погружаться в эйфорию.
Вдруг увидел - плоть моя исчезла.

Глава 2

В море разноцветных переливов
алое ландо остановилось
или, что точнее, стало белым.
Я вспорхнул над ним прозрачной плёнкой
и поплыл, как пёрышко, на встречу
с тайным повелителем Квазара.

Вместо ног – ботиночки из ветра;
вместо глаз – пушинки с огоньками;
вместо рук – воздушные листочки;
вместо чувств – энергия восторга;
вместо рта – его и вовсе нету!
Только сердце стук не потеряло.

Зал. Вплываю точкой бестелесной
в центр. Сверху купол в виде ромба.
Всё искрится нематериально.
Всюду кресла как бы из магнитов
с ярко-проблесковыми огнями.
И одно из них меня коснулось.

Я присел, вернее виртуозно
точно примагнитился к присоске.
Тут опять созвучья неземные
сладко заструились по сознанью.
Кресла вскоре разом стали гаснуть,
словно мест свободных не осталось.

Слабый треск. И волны аромата.
Свежесть. Пустота. Световерченье.
Голос сверху. Как бы отовсюду.
Он собой наполнил всё пространство:
«Вы пришли в созвездие Пегаса
чтобы обрести. Или лишиться.

Все сейчас предстанут перед Богом.
Звать Армагеддон. Ничто и Нечто.
Будет речь. Но в форме диалога.
Он - интерактивно-когнитивный.
Главное в вопросах - их корректность.
Краткость - показатель интеллекта.

Бог имеет форму пирамиды.
Грани демонстрируют мышленье:
умозаключения, сужденья,
ясность, гравитацию. В единстве.
Всё. Продемонстрируйте культуру,
честь, доброжелательность и разум».

Глава 3

Видел я такую. Плато Гиза.
Там в неё Хеопса заселили.
Только в этой всё было прекрасней:
цвет – металлик, облик – лучезарный,
с сильным, но незримым излученьем.
Главное, что в ней живая Сущность.

«Уши кто имеет, пусть услышит.
Я есмь Бог и Истина Вселенной.
Всё, что будет сказано – суть правда.
В ней лишь относительности нету.
Каждый из присутствующих в сердце
казнь получит или возрожденье.

С разных галактических спиралей
в час, для вас назначенный судьбою,
вы сюда пришли для обсужденья
мыслей, действий и произведений
коими в сердца своих сограждан
вы вносили свет или потёмки.

Тел материальных вас лишили
чтоб на них поменьше отвлекались
при взаимодействии друг с другом,
смысла суетой не подменяли.
Мы же видим, слышим, осязаем
ваше «всё» в естественном обличье.

Собраны здесь разные по званью:
трагики, прозаики, поэты,
пастыри, вожди с учителями,
скульпторы, художники и гуру,
также и философы из мудрых
дабы Я поставил вам диагноз.

К каждому сейчас лучи прольются
с граней сокровенной пирамиды
суть которой - чистое мышленье.
И своим божественным укусом,
в супер-эго тонко проникая,
Я коснусь всех вас. Одновременно».

Глава 4

Крики. Визги. Стоны. Восклицанья.
Всё смешалось. Шум как на вокзале.
Кто-то рядом радостно мурлыкал.
Кто-то сбоку фыркал и ругался.
Сверху то смеялись, то рыдали.

Мне вошла под сердце укоризна:
«Как ты мог просрать такое счастье?
Ведь Земля – одна из самых лучших,
самых распрекрасных мест Вселенной.
Чем отблагодарствовал ты Бога?

Мы тебя послали с убежденьем
что твоё призвание послужит
людям для добра и исправленья,
для высокой нормы восприятья
мудрости, искусства, просветленья.

Ты же превратил талант и веру
в слабость, малодушие, козявство.
А луга любви, добра и света
позасеял грубостью и срамом
вкупе с безрассудством, ленью, пьянством.

Так что не юродствуй и не хныкай,
но прими достойно мой диагноз:
Ты – мудак. И впредь тебе вариться-
жариться, лишь болью утешаясь,
в огненном котле дыры. Сверхчёрной».

Я воззвал: «О Бог! Армагеддон мой!
Сжалься! Ведь я каялся всенощно.
Не со зла творил лихую мерзость.
Сердцем был всегда с тобою рядом.
Дай мне милосердия кусочек!»

Глава 5

Вновь лечу на супер-звездолёте
в новеньком, с иголочки, скафандре
в даль, в небытие, в безвестность мрака.
Мыслями утопленный в кромешность.
Имя настроению – паршивость.

Вдруг мне тело стиранным вернули.
Тюбики с едою появились.
Музыка из детства зазвучала.
Встал мой звездолёт. Открылись дверки.
Боже! Узнаю! Земля! Родная!

Как я целовал берёзку в стволик!
Как к сосёнке тёплой прижимался!
Как в ладонях мягко грел ромашку!
Как смотрел на розовую птичку!
В разуме был свет, а в сердце – счастье...

В небе появилась голограмма:
"Шанс даю. С любовью и надеждой".
Всё. Простил. Хвала Армагеддону!