Ч. 1 Отечество побед и поражений. Вступление

     Мы, под  грузом  житейских  забот  и  мелочного  быта,  не  задумываемся  о  том,  что  наши  судьбы  нередко  определяются  там,  наверху,  но  не  Господом,  а  монархом  или  решением  командиров  или  начальников.  «Мы  под  Богом!» - так  мы  готовы  банально  повторять  при  случае.  Жаль,  что  Бог  не  всегда  намерен  нас  сохранять  для  мирной  и  счастливой  жизни.
     Могли  ли  мы  думать,  что  неожиданная  смерть  Императора  Александра  Третьего  ещё  до  нашего  рождения  определит  трагическую  судьбу  России  и  наши  судьбы  на  многие  десятки  лет?  Мы,  офицеры  досрочного  выпуска  1904  года  из  Морского  Кадетского  Корпуса,  как  дети  были  беспечны,  счастливы  и  самоуверенны.  Походы  и  войны,  победы и  награды,  знаки  тщеславия – всё  это  завтра.  Сегодня – торжества  и  восторги.  О  поражениях  мы  не  думали.  Нас  вос-питывали  по  законам  предков – мы  победители!  Так  это  было! 
     Да,  мы  знали,  что  наш,  т.н.  «царский  выпуск»,  случился  по  причине  коварного  нападения  Японии  на  Порт-Артур  в  феврале  1904  года.  Да,  мы  знали,  что  там,  на  Дальнем  Востоке  уже  идёт  война.  Но  это  так  далеко  от  Имперского  Петербурга!  «Два-три  месяца – и  коварная  Япония  поплатится  за  неразумные  действия  и  попросит  мира  у  России!»  Более  того,  мы  считали,  что  Япония  непременно  извинится  перед  Русским  Государем  и  русским  народом  за  своё  коварство.  «Как  ныне  сбирается  Вещий  Олег  отмстить  неразумным  хазарам!» - так  пела  группа  гардемарин  младшего  курса,  завидуя  нашему  досрочному  выпуску  с  надеждой,  что  и  они  обязательно  примут  участие  в  войне  с  Японией.
     Как  же  нам  всегда  и  везде  хочется  быть  в  гуще  событий – на  стремнине,  на  гребне,  в  первых  рядах,  желательно,  с  барабаном  и  оркестром,  чтобы  видели  нас  родители  и  милые  дамы,  и  «бросали  чепчики  в  воздух»,  чтобы  знали  наши  потомки - мыгерои!  Чтобы  знал  император – мы,  слуги  государевы,  честно  исполнили  Долг  и  Присягу!  Мы  безмерно  верны  Отечеству  и  Престолу!
     Беспечность  и  ещё   раз  беспечность,  а  главное,  незнание  истинных  причин  нападения  Японии  на  Порт-Артур.  Причины  войны  и  печальные  итоги  той  войны – Цусиму,  падение  Порт-Артура - мы  осмыслим  позже  и  потом.  Пока – торжества! 
     Возвращаясь  назад,  хотел  бы  напомнить  следующее.  В  1898  году  Морское  ведомство  расширило  приём  в  Морской  Корпус.  Количество  гардемарин  и  кадетов  было  увеличено  с  320  до  600.  На  Флот  начали  поступать  корабли,  заложенные  по  программе  кораблестроения  времён  Александра  Третьего  и  Морского  министра  адмирала  Ивана Алексеевича  Шестакова.
     На  Корпусном  празднике  в  честь  Павла  Исповедника  6  ноября  нам,  юным  новичкам,  вручили  к  чёрной  форме  белые  погоны  и  ленточку  с  золотыми  якорями.  Курс  обучения  в  Корпусе  был  рассчитан  на  шесть  лет.  Первые  три  курса – кадетские  классы,  вторые  три  курса – гардемаринские  классы.
     Первое,  с  чего  мы  начинали,  так  это  из  изучения  «Инструкции  гардемаринам».  Я  навсегда  выучил  и  запомнил  ключевой  параграф  Инструкции – «Всякий  гардемарин  есть  слуга  Государя  и  Отечества!»  Да,  мы  верили  Государю.  Мы  знали,  что  наш  Государь - Помазанник  Божий  и  Глава  Русской  Православной  Церкви.  На  уроке Закона  Божия  наш  батюшка подробно  рассказал  о  коронации  Александра  Третьего,как  исторический  и  династический  пример. 
     Коронация  Александра  Третьего  состоялась  по  традиции  со  времён  Ивана  Третьего  в  Успенском  соборе  Московского  Кремля  15  мая  1883  года.Обряд  Священного  Коронования  совершили  12  иереев  Русской  Православной  Церкви.  «Митрополит  взял  с  красной  бархатной  подушки  Императорскую  Корону  и  передал  её  в   руки  Александра  Третьего.  Император  возложил  собственную  Корону  на  свою  голову,  а  затем,  взяв  Корону  Императрицы,  повернулся  к  коленопреклонённой  Государыне,  и  возложил  ей  на  голову  Корону.  Этим  обрядом  символизировалась  разница  между  правами  Императора,  данными  ему  свыше,  и  прерогативами  Императрицы,  полученными  от  Императора.  Затем  Император  подошёл  к  иконостасу,  чтобы  принять  Святое  Причастие.  Так  как  Русский  Монарх  являлся  Главой  Русской  Православной  Церкви,  то,  причащаясь  в  день  коронации,  он  взял  чашу  из  рук  Митрополита  и  причастился  сам».
Рассказ  нашего  батюшки  я  запомнил  на  всю  жизнь.  Видимо,  из  этой  памяти  и  беспредельного  уважения  к  личности  Государя  со  мной  случилось  два  незадачливых  казуса.    
     Будучи  ещё  кадетом,  я  прибыл  на  плановую  побывку  к  своим  родителям.  Мой  отец,  артиллерийский  офицер,  выпускник  Морского  Корпуса,  решил  устроить  по  случаю  праздничный  обед.  Родители  с  гордостью  смотрели  на  меня  и  радовались  тому,  что  наследная  традиция  служения  Царю  и  Отечеству   так  счастливо  продолжена  мной.  Поглощая  за  обильным  столом  с  юным  аппетитом  различные  сладости,  я  неожиданно  услыхал  из  разговора  родителей,  что  отец  назвал  Государя  Николая  Второго  «Николашкой».  Я  был  удивлён  и  потрясён  таким  небрежением  в  отношение  Императора.  Непривыкший  никогда  и  ни  в  чём  перечить  родителям  и  своим  командирам  и  начальникам,  в  этот  раз  я,  обращаясь  к  родителям,  вежливо  попросил  отца  никогда  в  моём  присутствии  не  называть  Государя  «Николашкой».  Семейный  казус  был  сглажен  маменькой.  Больше  в  моём  присутствии  родители  никогда  не  отзывались  дурно  или  с  небрежением  в  отношение  царственных  особ.   Так  нас  воспитывали  в  Морском  Кадетском  Корпусе.  Так  я  понимал  предназначение  и  Долг  «государева  человека»,  которым  стал  на  долгие  годы.
     За  год  до  неожиданного  и  досрочного  производстванашего  выпуска  в  офицеры,  после  корабельной  практики  я  прибыл  на  очередную  побывку  к  родителям.  По  этому  случаю  родители  пригласили  в  гости  своих  знакомых  на  шумное  застолье.  В  ходе  застольных  бесед  и  случайных  реплик  о  внутренней  и  внешней  политике  России,  один  из  присутствующих  гостей  в  звании  капитана 2 ранга  назвал  Николая  Второго  «никчемным  Государем»,  добавив  при  этом,  что  «природа  отдыхает  на  сыновьях  незабвенного  Государя-Миротворца  Александра  Третьего».  Я  тут  же  сослался  на  усталость  после  дороги  и  на  недомогание  и  покинул  застолье.  Родителям была  ясна  причин  моего  «недомогания».  Гости  быстро  разошлись,  почуяв  в  моём  «недомогании»  обиду  за  бестактность,  сказанную  о  Государе.  Повторяю - так  мы  были  воспитаны!
     Позже  я  многое  пересмотрел  в  оценках  правления  Николая  Второго.  Но  всегда  считал – «В прошлых  обстоятельствах я  поступал  правильно!»
Простите!  Вернулся  в  прошлое.  Прошлое  никогда  не  даёт  нам  покоя!
     Производство  в  первое  офицерское  звание  мы  отмечали  в  одном  из  лучших  ресторанов  Петербурга.  Весёлое  и  беспечное  время  уже  готовило  для  нас  сильнейшие  испытания  и  потрясения.  Но  кто  в  такие  торжественные  минуты  задумывался  о  будущем?  Мы  живы.   Мы  здоровы.   Мы  беспечны.  Мы  мудры.
     Первый  тост,  как  было  принято  не  нами,  был  поднят  за  Государя  под  крики  «Ура!» Через  многие  годы  я  узнал,  что  по  этому  случаю  один  из  наших  выпускников  Морского  Корпуса  написал  стихи.  Вот  они:      

Как  сила  бьёт  ещё  упруго,
А  день  врачует  срезы  ран!
…Ведут  дороги  Петербурга
Друзей  в  известный  ресторан!
И  на  душе  не  до  сомнений –
Не  дело  вымысел  искать,
Привычку  славных  поколений
Спеши  в  застолье  расплескать!
Скажите  тост!  Поторопитесь
Поднять  бокалы  за  Царя,
Пусть  будет  он,  как  Русский  Витязь,
В  тяжёлый  день  календаря!
Пусть  будут  кортики  из  стали,
И  крик  торжественный – «До  дна!»
Ах,  сколько  в  благостном  бокале
Вместилось  звона  и  вина!
Ну,  с  Богом!  Помыслы  и  вехи
Скрутило  время  в  общий  жгут,
А  богатырские  доспехи
Пока  что  возгласом  куют!
Желаем  быть!  Желаем  сбыться!
Не  сдать  под  треском  каблуков,
И  на  минуточку  забыться
От  шканцев,  кранцев  и  звонков,
От  вахт  и  утренней  простуды,
От  командирского  пинка!
Да  что  нам  горе–пересуды,
Когда  Планида  высока?
Когда  зовут  большие  планы,
Когда  сердцам  неведом  страх -
Верь,  покорятся  океаны
На  океанских  кораблях!

     Чтобы  закончить  мысль  по  поводу  первого  тоста  за  Государя,  забегу  несколько вперёд. В  1957  году,  прожив  нелёгкую  жизнь,  пройдя  войны  и  аресты,  находясь  в  отставке,  я  наконец-то  защитил  докторскую  диссертацию.  Как  было  принятов  давние  времена,  такое  торжественное  событиеи  я  решил  отметить  в  одном  из ресторанов  на  Невском  проспекте.  На  торжество  были  приглашены  сослуживцы,  друзья  и  знакомые.  К  этому  времени  уже  прошёл  20  съезд  Партии,  на  котором  Никита  Хрущёв  успешно  развенчал  т.н.  культ  личности  Сталина.  Я  прекрасно  помнил  традиции  императорских  времён,  что  первый  главный  тост  на  таких  торжественных  мероприятиях  поднимается  за  лидера  государства.  В  данном  случае  я  также  не  мог  не  предложить  первый  тост.  Но  лидером  СССР  в  это  время  был  Никита  Хрущёв.  Я  был  убеждён  в  одном – Сталин  был  оболган  Никитой  Хрущёвым  из-за  карьерных  устремлений.  У  меня  много  было  вопросов  к  Сталину.  Я  многое  претерпел  и  сильно  пострадал  в  сталинские  времена.  Но  я  понимал  огромное  значение  личности  Сталина  для  Советского  Народа.  Я  знал,  что  Победа  в  Великой  Войне  была  одержана  под  руководством  Сталина.  Взяв  на  время  обязанности  тамады,  я  предложил  первый  тост  за  Сталина,  ничего  и  никому  не  объясняя.  Многие  из  гостей  опешили  от  моего  тоста.  Но,  посчитав,  что  нынче  на  дворе  «хрущёвская  оттепель»,  мой  тост  был  принят.  Правда,  «Ура!»,  как  подобало  в  этом  случае,  мы  не  кричали. 
     Через  неделю  я  был  уволен  из  Военно-морской  академии  без  объяснения  причин.  Любопытный  кадровик,  вручавший  обходной  лист  перед  увольнением,  спросил – «А  почему  вы  не  предложили  тост  за  Хрущёва?»  Я  промолчал.
     Вернёмся  всё  же  к  1904  году.  После  отдыха  мы  получили  назначение  на  боевые  корабли  Балтийского  Флота.  В  установленный приказом  срок  вместе  с  товарищем  прибыли  в  Имперскую  Либаву,  где  находился  Порт  Александра   Третье-го.  Так  началась  долгая,  интересная  и  суровая  жизнь.