Космос над пепелищем

В моей душе цвели сады,
что обходили красоту
самих садов Семирамиды.

Колкие и красные
лепестки червонной-руты,
что багрянцем отливая
посреди ночи,
краснеть
почти
девиц заставив,
в дар давали
ниточки
земной любви.

Как дитя
от тьмы и света,
между злата,
меж сирени цвета
будто парии,
Иван-да-Марьи
лепесточки распускаются цвести.

Белыми
клиньями
концы,
с тёмными,
багровыми
нитями
в сердце
той
самой
средины лепесточка,
безгрешным
душам напевают тихим голосочком
асфоделевы
цветы.

И, между Ловпу и Иггдрасилем
мандрагоровы поля,
раскидали
свои корни, что на воле
закричат,
начиная оживать!

Начиная оживать в небо вылетят горгульи,
разрезая пулей
облака,
где Грифоны и Пегасы,
белокрылые красавцы
бороздя простор небесный,
что есть мочи криком лик
приветствий возгласят!

Лик приветствий пронесут,
ответом дружеских сердец,
пепла птицы,
птицы Феникс.

Фениксам
ответят криком те красавцы
чьи перья
собраны из злата-серебра!

Имя им Жар-птицы будет!
Имя их разбудит
мудрость,
мудрость - вековая суета!

Поутру
расправят крылья те,
что могут стать кошмаром,
вечным страхом
каждому глупцу,
кой осилит
бросить
вызов огнедышащим творцам.
Бесконечно премудры,
не добры,
но справедливы и умны
во веки вечные Драконы.

Бесконечные леса
рассекают удальцы,
будто прямиком из пьесы
Линкея.
На лошадиных копытах,
средь деревьев аллеи
дорогой забытой
скачут Кентавры,
коварные
молодцы.

Леса
хранят те дамы,
что средь
деревьев
обрели свой дом.
Хранители природы,
зовут себя Дриады,
это нимфы,
дети
сказочных лесов.

Средь деревьев есть избушка,
что не похожа на других.
Стоит она на курьих ножках,
Бабу-Ягу
она хранит.

Та любит
поболтать
с похитителем невест,
что устав
над златом чахнуть,
ожидает свою смерть.
Ожидает палача,
что придёт Богатырём,
что освободит от вечных
мук,
или лучше пусть все трое
обагрят его уют?

Сказки...

Я сбегал туда
каждый раз
как только внешний мир меня вынуждал!
Как только залп дихлофилированных фраз,
нивелировать начинал
остатки юной радости
да детской гордости!
Он называл их Иудой
и Брутом,
меня придурком
и трупом,
а себя социальным
лейкоцитом.
Говорил нараспев
про свой лучший рецепт,
сто процентный успех,
"предателей отправлять на Коцит!!!"

Шли "Года",
и жизнь писала черновики...
Шли года,
и записки изгоям, закладками
фасовались, а нарки
путали их с наркотиками!

Синтез образов
всмеси связки слов,
путал их разум
сильнее чем героин вперемешку с зухрой!

(закиньтесь ещё половинной полосой!!!)

Их кумарило
нехило
от описанной там войны...

Мама,
откуда берутся грехи,
что порождают кровавые войны?

Царство на царство,
как стенка на стенку!
Пики, крики колья и варварство
с хаосом, из тени
смотрели,
смердели и рыкали,
глядели и тыкали
ещё недавно братские тела!!!

Драконы выжигали
цветы и поля,
выжидали
Дриад, что молча молили
как солдат США
студенты
Кентского университета!

Цветок в ружьё,
цветок в зубастую пасть!!!
Свинец цветок разжует
жадно впиваясь в подростковую плоть,
как и огненная мразь,
что сжигает последний древесный род!!!

С неба в то время
на землю
градам посыпятся
камень и перья
оторванных крыльев как сыпью
покроет уже павшие тела
принцесс и королев лишенных тепла.

И уже не спасут
красные слезы пепельного птенца.
Весь его род растаскан на суп,
а его мать дожирает лисица!

Война горела везде.
Небо мешалось с землей!
Пожар доедал последний,
детский
оплот...

Каждый стоял за свой аванпост!

Смертью стоял,
и смерть отстояв,
посмертно желав,
конца
всех концов!!!

Я пожелал
конца всех концов,
конца всех основ!..

– Если невыносимы внутренний и внешний миры, то зачем тогда они оба нужны, если в них невозможно жить?

...Прогремел звук ядерного залпа под заливистый смех обезумевшего мальчишки. И пусть он скорее напоминал лай покалеченной собаки, нежели чем то, чем обычно мы называем смехом, но того самого, как болотная тина тягучего страха пронизывающее каждое нервное окончание моего тела, это не убавило. Скорее даже на оборот, переломало мне все кости и заставило вмяться в самый дальний уголок моего подсознания...

Шли годы,
а с наружи зрели сады,
что обходили красоту
самих садов Семирамиды.

Но тот молчаливый
космос над пепелищем
внутри, остаётся на людей лицезреть.

Снаружи табличка, накарябан вопросик:

– "Я повзрослел,
или жить бросил?.."