Подсолнух

Затаив дыхание - город,
Улыбнулся цветом мне.
Зацвели дома и небо,
Я влюбился... Как во сне.

В чёрно - белом тоне - резко,
Лондон выплюнул меня.
Не твоя она невеста,
"Рыжий дурень", - не твоя.

Амстердам - унылый, серый,
Грусть, лелеять и любить.
Умереть в себе хотелось,
Богу - Господу служить.

Стук колёс, трещали шпалы,
Тёмный, мрачным был пейзаж.
За окном встречали горы,
Чёрный город - Боринаж.

В Малом Ваме - много боли,
Жизнь проходит под землёй.
Проповедник с чёрной рожей,
Для шахтёров, стал я свой.

Я в сторонку бросил мыло,
С ними, вместе голодать.
Мне не страшен зной и холод,
Я пришёл им помогать.

Рубят уголь в тесном штреке,
Чёрный пот, бежит ручьём.
Вагонетку тащат дети,
Сплошь набитую углём.

Крики - "Газ, они пропали!"
Я молился... Но с Небес.
Не сошла к нам Божья милость,
Их сожрал подземный бес.

Нищета и скорбь людская,
Лицемерный пустослов!
Тщетны все мои старания,
Я - позорный богослов.

У Маркасской шахты - утром,
Я на ржавом колесе.
Ждал, когда пойдут натуры,
Углекопов в темноте.

Я на писчую бумагу,
Нанести карандашом.
Покаяние, всю драму,
Пальцы слушались с трудом.

От бесплодных лет - уставший,
Наконец, нашёл себя.
Проповедником не ставший,
Бог - прости, художник я.

Самый близкий человек мой,
Брат мой Тео дорогой.
Ты опора и надежда,
Я в долгу перед тобой.

В отчий дом я истощённый,
С кошельком пустым, больной.
Мой отец встречал безмолвно,
Мама с криком - "мой родной!"

Городок Эттен, здесь детство,
Проходило без забот.
В мире нету лучше места,
Солнца девственный восход.

Рисовать одно и то же,
Глаз и руку набивать.
Для крестьян я недоумок,
Вряд ли им меня понять.

Я не вижу чётких линий,
Меж землёю и людьми.
Эти формы неделимы...
Они - едины в сущности.

Муж кузины, умер - горе,
Кей решила погостить.
С сыном Яном, в нашем доме,
Я любил с ней говорить.

Образ траурный - холодный,
Стал вдруг нежным, не земным.
Рисовал этюд, влюблённый,
В линиях, уверенным.

Карандаш в руках стал смелым,
Смелыми, были мечты.
Перед ней душою голой,
Я раскрылся, но увы.

Всё закончилось с признанием,
Возглавлять стал серый тон.
Не сбылись мои мечтания,
Кей вернулась в отчий дом.

Оскорблённая любовью,
"Как ты мог?" Кричал отец.
Поражён душевной болью,
Это был любви конец.

Чистый лист, начну с начала,
Я в Гаагу на легке
Комнатушку у вокзала,
Снял её на Схенквеге.

Паровозы грохотали без конца.
Из окошка луг зелёный,
И хозяйских дров гора.
Моя комната была совсем пуста.

Пару стульев, стол кухонный,
Одеяло я купил.
На полу, - опустошённый,
Спал, мечтой лишь одержим.

Маувэ кузен, художник,
Он учил меня писать.
Научил держать палитру,
У мольберта, как стоять.

Одолжил кузен мне денег,
Я купил себе кровать.
Занавеси на окошко,
Что б с натуры рисовать.

 
     Жажда жизни — биографический роман Ирвинга Стоуна о жизни знаменитого нидерландского художника Винсента ван Гога, вдохновил меня на это стихотворение. 
   
Продолжения не будет, мне из за их "русофобии",
Нет желания.

          А.АиТ.