Рыжий1

Рейс Москва – Екатеринбург задерживается на два часа – объявили в очередной раз по громкой связи. Александр сидел в аэропорту, дожидаясь вылета уже несколько часов, в Москве бушевала февральская метель.
- Метель, подумал он, как тогда в детстве, когда он двенадцатилетний пацан шёл из школы по зимней дороге, а вьюга бросала ему в лицо пригоршни колючего, злого снега, и кровь из разбитой губы капала на девственно-белый снег и застывала на морозе рябиновыми каплями. Сашка вытирал варежкой слёзы обиды и злости, и думал, а может, говорил вслух:
- Пусть дразнит, я всё равно не сдамся, буду драться, хоть он старше и сильнее меня, а я буду боксом заниматься и докажу, что Рыжие самые сильные и смелые.
Сашка родился рыжим, яркий чуб и веснушки по щекам и носу украшали лицо с ранней весны. Мишка нарочно провоцировал его на драку, дразня – Рыжий, рыжий, конопатый, как только он появлялся на школьном дворе. Вот, ещё и рукав порвал, опять мать ругаться будет, а я зайду к тёте Вере, соседке, она добрая, рукав зашьёт и пирожками угостит, а может и молока даст. У неё хорошо, светло, чисто и кошка ласковая, всегда прыгнет на колени и мурчит
– Не горюй, Сашка, всё наладится, всё устроится.
До него сквозь года донёсся знакомый голос:
- Просыпайся, пора, проснись, и … Александр открыл глаза и увидел перед собой рыжего малыша, лет пяти, с большими, ясными и очень знакомыми глазами, который тряс его за руку и говорил:
-  Дядя, у меня машинка закатилась под Ваш стул, надо её достать.
- Какая машинка, - произнёс Александр, разглядывая мальчика.
- Красная, гоночная, Я буду гонщиком, самым лучшим, как Михаэль Шумахер, и буду всех побеждать.
Александр нагнулся, чтобы достать машинку, а когда выпрямился, увидел стоящую перед ним стройную женщину, в сером брючном костюме, светлыми волосами и большими, голубыми, как у мальчугана, глазами.
- Лиля! Это твой сын? – произнёс он в полном изумлении.
- Нет, Вы ошиблись, меня зовут Надежда. Пойдём Сашенька, - сказала она, беря малыша за руку.
Она шла строго и прямо, чувствуя, как взгляд Александра прожигает ей спину, но вдруг малыш развернулся и громко, так, что другие пассажиры, утомлённые длительным ожиданием, заулыбались, произнёс:
- Мою бабушку зовут Антипова Лилия Александровна, она доктор, всех лечит, даже меня от ветрянки вылечила.
- Александр вскочил, подбежал к женщине с ребёнком и воскликнул:
- Лиля, это ты! Какое счастье, что мы встретились через столько лет, пойдём посидим в кафе, выпьем кофе, поговорим.
- Пойдём, пойдём – закричал малыш, а я буду есть шоколадное мороженое, и, взяв за руку Александра, пошёл с ним. Лиля последовала за ними.
Они сидели за столиком, размешивая в чашечке кофе, и смотрели друг на друга,словно  пытаясь преодолеть время и вернутся в далёкую юность, туда, где они были так счастливы.
- Ты помнишь, сказал Александр, взяв Лилю за руку, как ты выхаживала меня, кормила с ложечки, потому что я не мог есть сам, руки были обморожены, делала уколы, перевязки. Ты вдохнула в меня жизнь, когда я потерял всякую надежду.
- Да, помню, тебя привезли ночью в моё дежурство обмороженного и с двусторонней пневмонией, ты в бреду звал маму, я отправила ей телеграмму, но она не приехала. Врач сказал, что шансов выкарабкаться у тебя один из ста, но я решила бороться за тебя, ты был очень молод, и я как-то сразу поняла, что ты для меня не просто пациент. Все врачи удивлялись, как ты быстро стал поправляться.
- Я работал тогда водителем на лесовозе, поехал в вечерний рейс, и в тайге мотор заглох. День выдался морозный, а к вечеру мороз усилился,и я решил, что надо развести костёр, чтобы не замёрзнуть, и ждать помощи. Стемнело. Все происходило как во сне: визг мотопилы, отталкивание деревьев, тусклый свет налобного фонаря – пили, бери, кидай. Силы медленно покидали меня, сказывалась накопившаяся за долгую смену усталость, отсутствие питьевой воды и нормальной горячей еды. Вся дорога, как в бреду.
Когда я пришёл в себя, то первое, что увидел – лицо девушки в белой медицинской шапочке,  и я спросил:
- Ты фея из сказки, а ты сказала:
- Да, я – добрая фея, и приложила палец к моим губам, чтобы я не разговаривал.
- А потом, ты помнишь нашу волшебную ночь? Прошло много лет, но я никогда не забывал твою нежность, ласку, любовь. Ты для меня стала самой дорогой и единственной женщиной на свете.
- Мы тогда решили, что будем навсегда вместе, но надо обязательно учиться, поэтому я уехала в Москву поступать в медицинский, а ты в строительный заочно.
- Ты окончила институт?
- Да, Саша я – врач-кардиолог.
- Мне очень нужен кардиолог, у меня сердце болит много лет, и всё время об одной женщине.
- Боюсь, Саша, что помочь тебе я бессильна, лекарство от любви ещё никто не изобрёл. А как сложилась твоя жизнь?
- Я окончил институт, работал в строительстве, вырос до главного инженера крупной компании, а потом создал свою фирму, которую сейчас и возглавляю. Я старался, делал карьеру, чтобы тебе доказать, что я тоже что-то значу, что я лучше твоего профессора.
- А как ты узнал о профессоре?
- Сначала ты писала мне каждый день, и я так радовался твоим успехам, а потом письма перестали приходить, и я позвонил в твой институт. А секретарь мне ответила, что такой студентки нет в списках. Как нет,её отчислили?
- Нет, она вышла замуж за профессора нашего института и сменила фамилию.
Я с трудом добрёл до общежития, сел за учебники, но читал, ничего не понимая, в голове свербила только одна мысль:
- Она меня предала, моя родная и единственная, самая лучшая девушка на свете – предательница. Московский профессор, квартира, все блага столичной жизни и я – таёжный парень с неопределённым будущем.
- Но, Саша, вспомни, я тебе написала очень важное для меня, для нас письмо, а ты мне не ответил.
- Я не получал никакого важного письма.Я после болезни сменил работу и переехал в другое общежитие, просил, чтобы приходящие письма мне перенаправляли по новому адресу, но они, видимо, этого не стали делать, и письмо затерялось. А о чём ты писала?
- Смотри, Сашка заснул у тебя на коленях, давай я его заберу.
- Нет, он так сладко спит, так прижался ко мне, как родной.
Продолжение следует