Елена Ивановна и Николай Констанинович Рерих

Памяти Николая Константиновича Рериха 9 октября 1874 года - 13 декабря 1947 года и Елены Ивановны Рерих 12 февраля 1879 - 5 октября 1955

Урусвати ( Елене Ивановне Рерих) Н.К. Рерих «Агни Йога»
Она клялась пред строгими очами,
С тех пор промчались миллионы лет;
Той клятвы мне не передать словами,
Но в сердце не погаснет яркий Свет.
Стремленье к исполненью Высшей Воли
Она несла через веков туман,
И нет прекрасней в мире доли,
Чем победить сомнений океан.
Она спешила выполнить заветы,
Эпохи новой утвердить престол.
В её душе горели лишь рассветы,
Сжигая сотни горечей и зол. 29.07.1995

Учению Живой Этики
Есть Книга Вечности земная – живой таинственный магнит.
Она лучом меня пронзает и в Сердце пламенем горит.

Её в ладонях я сжимаю, и, к строкам мудрости припав,
Я жадно истину глотаю без украшений и приправ.

Она явилась как награда за муки горькие мои,
В ней утешенье и отрада, и вечные слова любви. 9.04.1994

(добавляю от себя, посвящаю Елене Ивановне Рерих)
Устремляясь за Яркой Звездой!

Звезда моих очей,
Нести Огонь, дарить его всем
людям и хранить здесь на Земле
не просто... быть Огненным Факелом!!!
Но ты взошла, прошла нелёгкий путь,
все испытанья позади...
Ведущей став для всех, что может быть прекрасней!
Мудрость веков снисходит к нам с твоих страниц,
чтобы не дать забыться, заснуть и лучше стать...
Твой Героический Подвиг горит огненной страницей
на Книге Жизни и зовёт вперёд идти, подняться выше,
сор стряхнуть, и подниматься дальше, в небо, не устаём,
Мы вместе устремляться за ЗвездоЙ! 11-12.02.2007


Говорит Святослав Николаевич Рерих, младший сын:

«Когда я думаю о своём отце, я вспоминаю своё длительное близкое общение с ним. Добрый и терпеливый, никогда не терявший попусту ни секунды времени, всегда думавший о благополучии окружающих его людей, он являет собой совершенный образец человека, для которого жизнь стала великим подвигом, высоким служением. Всю свою жизнь он щедро дарил свой талант, и лишь в будущем можно будет понять всё сделанное им… »

По словам Святослава Рериха, это был человек «с ясным и задумчивым лицом. Его фиолетово-синие глаза временами могли становиться совершенно тёмными. У него всегда был спокойный голос, он никогда не повышал его, и всё выражение его лица отображало ту удивительную выдержку и самообладание, которые являлись основой его характера. Это было спокойствие незаурядного человека, серьезного и приветливого, вдумчивого, с замечательно острым чувством юмора. Во всех его движениях была уравновешенная гармония. Он писал крупным и ясным почерком, никогда не исправляя и не меняя своих предложений и слов, и менее всего своих мыслей. При всех обстоятельствах, в наиболее трудных положениях он оставался спокойным и выдержанным и никогда не колебался в своих решениях».

«Когда я думаю о своём отце, - продолжает Святослав Рерих, - меня переполняет невыразимое чувство любви и уважения к нему за то, что он дал и продолжает давать нам. Он был истинным патриотом и горячо любил свою Родину, но он принадлежал и всему миру.
Весь мир был полем его деятельности. Каждая страна представляла для него особый интерес и особое значение. Каждая философия, каждое учение жизни были для него путём к совершенствованию, и жизнь для него была великими вратами будущего.

Он во всем стремился к прекрасному: и в живописи, и в литературе, и в общественной жизни — это великолепное воплощение необыкновенной, возвышенной мысли.
Мы знаем много примеров, когда художники достигали величия, но очень мало можно найти примеров, когда великий художник оказывался ещё более великим как человек.

Мне выпало счастье видеть этот живой пример в лице моих отца и матери. Их светлые образы навсегда останутся для меня источником величайшего вдохновения, великим источником счастья.

...В старинных книгах часто упоминалось: счастлив тот, кто на своём пути в жизни может встретить мудрого старца. Старца, который и его направил бы на правильный, скорейший, кратчайший путь и, может быть, устранил бы те трудности, которые перед ним будет ставить жизнь.

В лице моего отца я встретил этого мудрого старца. Он был для меня не только отцом и учителем, он был кем-то гораздо большим. А именно — наставником жизни. Через него и через мою матушку я научился ценить те прекрасные страницы, которые раскрывает перед нами жизнь.

...Можно очень много сказать о Николае Константиновиче, чтобы показать тот замечательный образ человека, который посвятил свою жизнь самоусовершенствованию, несению красивых идей и мыслей.

Платон говорил, что от красивых образов мы перейдём к красивым мыслям, от красивых мыслей мы перейдём к красивой жизни, от красивой жизни — к абсолютной красоте. Это - то, к чему стремился Николай Константинович. Его знания были настолько широкими, что трудно найти те уголки, куда не проникал его пытливый ум. Он был тем возвышенным человеком, которого описывал Конфуций, говоря о более совершенном человеке...

Николай Константинович хотел воплотить свои идеалы, чтобы искусство вошло в жизнь, вошло широко, было доступно народу. Он хотел, чтобы осознанная красота стала бы ведущим началом в жизни. Он верил, что мы должны всячески украшать нашу жизнь, стремился вводить искусство в повседневный быт, чтобы всё питалось им и отражало бы красоту и гармонию.

Он говорил и писал, что если мы украсим, обогатим нашу жизнь, введём искусство в больницы, тюрьмы, то у нас не будет тюрем, а больницы станут прекрасными домами исцеления. Он хотел, чтобы именно искусство было ведущим началом в жизни. И зов Николая Константиновича к более прекрасной жизни находил большой отклик.

По какой бы стране он ни путешествовал, в каких бы условиях ни находился, он всегда писал картины. И не только картины, но и свои книги и свои дневники. Конечно, это было возможно только благодаря строгой самодисциплине.

Николай Константинович всегда верил, что труд очищает жизнь, что человек через труд разрешает насущные проблемы и поднимается на следующую ступень эволюции. Сам Николай Константинович был как бы олицетворением этой мысли — он трудился всю свою жизнь.

Его творческая работа никогда не прекращалась. До самых последних дней он всегда работал, и если не писал картин, то писал свои многочисленные статьи, которые широко расходились по Индии и многим странам.

День его начинался очень рано — он вставал в 5 часов утра и приступал к работе над картинами. Если же были другие задания, он включался в жизнь текущего дня. Надо отметить, что Николай Константинович никогда не торопился, не суетился, всегда работал размеренным темпом. Например, когда он писал, то писал медленно, но мысль его была так сгармонирована со скоростью писания, что он излагал законченную мысль без какой-либо поправки или оговорки.

Когда он создавал свои картины, то у него были определенный план и ритм. План был всегда основательно разработан, и он ему строго следовал. Он никогда не торопился, но всегда поспевал всё сделать и поспевал сделать гораздо больше, чем другие, которые торопились как можно быстрее что-то написать или что-то сделать.

У него, так же как у Елены Ивановны, не было светской жизни, эта жизнь их совершенно не интересовала, поэтому они не тратили время впустую. С самого утра и до позднего вечера их день был занят полезной работой. Днём были встречи, которые входили в орбиту общественной жизни отца, он делал также свои записи, в перерыве слушал музыку — это его освежало — и затем до позднего вечера продолжал свою работу. И так всегда его день был полностью занят кипучей творческой деятельностью.

Когда он путешествовал, то был вынужден отрываться от налаженной работы. Путешествия физически были очень трудными, хотя и очень интересными. Когда Николай Константинович прибывал на стоянку, то пока разбивали лагерь, он немедленно садился записывать свои впечатления. Таким образом, у него день никогда не был потерян, и благодаря этой замечательной дисциплине он смог оставить такое богатое наследие.

Николай Константинович обладал совершенно изумительной памятью: если он что-то услышит или прочитает, то это навсегда оставалось при нём, он мог вспомнить самые сложные тексты, какое-нибудь стихотворение, которому его учили в детстве, он помнил полностью всю жизнь. Эта богатая одаренность вместе с дисциплиной, которую он считал необходимой для каждого человека, помогли ему подняться на высшую ступень творчества.

Николай Константинович всегда думал, что, в конце концов, главная задача жизни — это самоусовершенствование. Искусство или какие-либо другие творческие достижения могут быть очень большими, но в центре внимания всего остается жизнь самого человека, его личность. Он считал, что его творческая жизнь, его искусство — это только пособники самоусовершенствования. Он всегда работал над самим собой прежде всего. Он хотел подняться над тем, кем он был, и закончить свою жизнь более совершенным человеком. И в этом он преуспел. Он стал совершенно исключительным человеком, человеком мудрым, замечательных личных качеств.

Я очень много встречал людей во всем мире, но другого такого человека, как Николай Константинович, встретить мне не пришлось.

Николай Константинович и Елена Ивановна Рерих оставили после себя замечательное наследство. И пройдёт много времени, пока всё это будет освоено и оценено».


Елена Ивановна Рерих была сердцем, наставником и главным устоем семьи Рерихов. Николай Константинович, Юрий Николаевич и Святослав Николаевич Рерихи необычайно высоко ценили роль Елены Ивановны как светлого гения семьи. В своих воспоминаниях Святослав Николаевич Рерих отмечал: «Для нас и для всех, кто близко с ней соприкасались, это духовное общение было как бы живым утверждением высших истин предвечной правды. Её жизнь горела как живой светильник, утверждая своим примером существование прекрасного мира, осознание которого поведёт человечество к новым достижениям, к новым открытиям».

Николай Константинович Рерих называл Елену Ивановну в своих произведениях «Ведущей». Вместе с тем она была человеком удивительной скромности. Войдя в жизнь знаменитого художника, она всегда держалась в тени. Большинство её трудов издано под псевдонимами.

«<…> Позвольте мне сойти с пьедестала, водруженного Вашим прекрасным, любящим сердцем <…> Я люблю простоту во всем и всякая напыщенность и торжественность мне органически нетерпимы. Не люблю учить, но только передавать знания», – напишет она в одном из писем своему другу.

Основным трудом жизни Елены Рерих являются четырнадцать книг философского учения Живой Этики, созданного в сотрудничестве с Учителями Востока. В нём представлен синтез мудрости Востока и современных научных достижений Запада.


«В грязи лежит затоптанный Алмаз. Прохожие спешат пройти спесиво;
Но ценность не упустит добрый глаз, искусная рука отчистит грязь
И тусклый камень заблестит на диво; И в каждой Грани – светел и силён –
Огонь простанства будет отражён!» (Наталья  Дмитриевна Спирина «Капли»)
 
Также напоминаем слова Елены Ивановны Рерих: «Многие ли умеют читать и усваивать прочитаное? Читают глазами, но не духом и сердцем, и внутренний смысл остаётся недоступным…» Омойте глаза родниковой водой и откройте Сердца свои!
Зовём всех к Пробуждению и Просветлению своего СоЛнечного СоЗнания, к беседам, разговорам, к учебе, к труду и со-творчеству, а значит к сотрудничеству!