Черный принц

      СКАЗКИ ДЕДА ЛОГОПЕДА.

 
          СКАЗКА ПЯТАЯ.
               
      Ч Е Р Н Ы Й   П Р И Н Ц.
               
             - 1 -

Давно это было, не помню и где,
Но жил королевич, взрослевший уже,
Жениться пора бы, но девы той нет,
Чтоб ликом мила, чтоб признал ее свет.
Король с королевой все сына корили:
«Женился б скорее», - об этом просили.
А он отвечал, что еще не встречал
Ту деву, о коей ночами мечтал.
А звали его от рожденья Леоном,
Иль попросту Леня, - но это лишь дома.
Уж скольких невест ему сватал отец,
Но всех отвергал удалой молодец:
То нравом сварлива, то ликом не та,
То слишком кичлива, то слишком глупа -
Не видит ни в ком он супруги своей,
Средь них даже дочери двух королей.
И вот, не дождавшись женитьбы Леона,
Скончался отец, надо думать корона
По праву к Леону уже отойдет,
Как только три дня с погребенья пройдет.
Развеять тоску, пострелять на охоте
Бекасов на дальнем от замка болоте
Леон в одиночку чуть свет поскакал
И в чаще лесной в этот раз заплутал.

Плутал целый день и под вечер уже
Услышал плесканье и шум в камыше.
Раздвинув камыш, увидал на зоре
Три лебедя белых на гладкой воде.
Подплыли ко брегу и сбросили перья
И в то, что увидел Леон не поверил:
Стояли три девы прекрасных пред ним,
Совсем еще юны и с ликом одним.
Сестрицы, смеясь, стали тотчас играть 
В горелки, надеясь друг друга догнать.
И так заигрались, что им невдомек,
Как перья Леон у одной уволок.
Набегавшись вволю, сестрицы пришли,
И перья лишь двух на песочке нашли.
Два лебедя взмыли, захлопав крылами,
А девица третья бредет за камнями,
Все ищет и ищет, - Кто мог унести
Одежку из перьев? - Но нет не найти.
Тут вышел Леон и к девице подходит,
И с девицы глаз потрясенный не сводит:
Стройна, белокура, как яхонт глаза,
Из них отчего-то сбегает слеза. 
Леон, завороженный, тихо и внятно
Сказал, чтобы девице сделать приятно:

«Не бойся меня, о тебе я мечтал,
И вот, наконец, невзначай повстречал 
Такую, что в снах приходила ко мне,
И лучше жены не сыскать мне нигде. 
Я стал королем после смерти отца,
Наследую трон короля-храбреца,
И очень прошу быть моею женой,
И в замок поехать сейчас же со мной».
Что делать девице? – Красавец король,
И страшно в лесу оставаться одной.
Леон и коня между тем разыскал
И с девицей милой домой поскакал.
Представилась: «Леда меня все зовут.
Мы с сестрами часто купаемся тут.
Владеем немного совсем волшебством
И тут недалече наш с сестрами дом».
Так, мило беседуя долгой дорогой,
Они познакомились ближе немного,
И Леда смеялась, и страха уж нет,
Но все же Леон ждал от девы ответ:
Согласна ли замуж пойти за него,
Покинуть сестер и отца своего?
Услышав ответ, он девицу обнял,
Пришпорил коня и домой поскакал.
 
Чрез месяц богатую свадьбу сыграли
И Леды родных на нее приглашали;    
Сестрицы ее уже замужем были
И вместе с мужьями на свадьбу приплыли.
Приплыл с ними также худой господин,
Весь в черном, гуляющий вечно один.
Он жадно на Леду всю свадьбу глядел,
Но так ничего ей сказать не посмел.
Леон же весь вечер был занят другим –
Теперь он и счастлив, теперь и любим,
Немногим с супругой такой повезет,
И под руку с нею он в спальню идет.
Но только свечу лишь хотел запалить,
Как Леда вдруг жалостно стала молить,
Но нет, не Леона, а гостя того,
Что в черном весь был и лица своего
Страшился, поскольку с рожденья урод,
И вечно смеялся над этим народ. 
Но Леда узнала кто был перед ней –
Могучий колдун, а по жизни злодей;
Он взглядом одним мог любого убить
И мужа просила сейчас пощадить.
Страгон рассмеялся и Леду схватил,
И тотчас исчез, словно тут и не был.
И Леда исчезла, лишь только фата
Осталась Леону – кругом пустота.

Поведали сестры, что этот Страгон
Давно, безнадежно в их Леду влюблен,
Что сватался к ней не один уже раз
И трижды уродом получен отказ.
«Его Черным Принцем в народе зовут
И от него все беды только ждут.
Никто и не знает где замок его,
А, впрочем, спрошу я слугу своего», -
Леону одна из сестер говорила
И тотчас слугу обо всем расспросила,
Но тот, хоть и стар был, ничем не помог,
Не знал он к Страгонову замку дорог.
Вмешалась тут, к счастью, вторая сестра,
Сказала Леону: «Поспи до утра,
А солнышко встанет - езжай к нашей тете,
Что вот уже век, как живет на болоте,
Колдует немного и травы сбирает.
Уж если не тетя, то кто тогда знает?».
 
И утром, не смея замешкаться боле,
Скакал на коне бедный муж через поле
Уже распустившихся первых цветов,
Но их замечать был, увы, не готов.
Одна только мысль в голове у него:
Когда же злодея найдет он того?
Но вот уж и поля завиден конец,
И в лес прискакал удалой молодец;
Хоть часто бывал здесь, и лес этот знал,
Но все-таки страх вдруг Леона сковал:
«А вдруг не поможет колдунья ему,
К кому же с несчастьем своим я пойду?
Кто скажет, где принц, наконец, обитает?
А может быть вовсе никто и не знает?».
Вот так, пробираясь сквозь дебри лесные,
Он вышел к болоту, где твари земные
Уже водяным передали бразды,
И солнце не видно, - до первой звезды
Осталось чуть-чуть, и кромешная мгла
Накроет болото, и жди только зла
От всяких кикимор и тварей болотных,
Что ждут не дождутся в трясине залетных.

Но вот огонек углядев впереди,
Хоть рядом порою не видно ни зги,
Леон на маяк этот спешно бредет,
С трудом, но коня за собою ведет.
Средь топи поганой стоит островок,
Избушка на нем, а в окне огонек
Горящей лучины едва лишь заметен:
«Не то, чтобы ночью, - сюда и при свете
Никто без особой нужды не придет,
Боясь, что погибель свою здесь найдет», -
Подумал Леон, все ж в избушку входя,
И голову низко в почтенье клоня.
«Все знаю, не надо рассказывать мне», -
Сказала колдунья, сидя в полутьме, -
«Поведаю тайну, что нашему роду
Годами пришлось укрывать от народа.
Однажды наш предок спас старца седого,
Тонувшего в море средь шторма большого.
За это тот старец его наградил,
Волшебным деяньям его обучил.
И так поневоле ко всем поколеньям
Творить чудеса снисходило уменье:
Супруга твоя, да и сестры, пожалуй,
Умеют немного, скажу даже мало,
Лишь только принять образ птицы какой,
Иль порчу убрать своей легкой рукой.
Но братец их дальний, жестокий Страгон,
Пошел еще дальше… Теперь уже он

Кого невзлюбил, окажись только рядом,
То враз уничтожит одним своим взглядом.
Лишь этим богатство свое приобрел,
И всяк, кто с ним бился, погибель нашел.
Но я научу как управиться с ним,
Как Леду спасти и остаться живым.
Живет он на острове, что в океане
И вряд ли врасплох его кто-то застанет,
Но я тебе шапку волшебную дам,
Чтоб вовсе невидимым ты там предстал.
Но шапки одной недостаточно будет,
Его победит только тот, кто добудет
Щит медный, с зеркальным на нем отраженьем,
И с этим щитом ты получишь спасенье.
Его охраняет отшельник Пахом,
Смотри же, сейчас покажу его дом», -
Она подошла к казану на столе,
Где травы пахучие в темной воде
Варились, и тотчас кипеть перестали,
И в глади отвара виденья предстали:
Был виден не ветхий, но крохотный дом,
А рядом стоит невысокий Пахом.
Табун лошадей щиплет тут же траву,
Которых пасет сей старик на лугу.

«Вот этот табун не могли приручить,
Три дня попасти, чтобы щит получить,
Довольно уж много достойных людей
И тем поплатились главою своей.
Но я научу как табун сохранить,
И как щит заветный тебе получить», -
Она все подробно Леону сказала
И путь к дому старца ему указала.
Колдунья вручила волшебную шапку,
Свирель из бамбука, гусиную лапку -
Все то, что Леону могло пригодиться,
Сказала, что должен скорей торопиться.
Еще напоследок ему пожелала
Коня уберечь и зачем рассказала.
Леон поклонился старухе до пола,
Сказал: «Благодарен за доброе слово,
За помощь твою, за совет, за дары.
Но все ж до свидания, до лучшей поры».
Вскочил на коня и помчался с рассветом.
Навстречу ли смерти? – Кто знает об этом? 
 
                - 2 -

Путь к дому Пахома далек и не близок
И ждали Леона частенько сюрпризы:
То речку лесную в брод надо пройти,
То вместе с конем надо в гору взойти.
Его он берег, как сказала старуха –
Делился водой, да и хлеба осьмуху
Давал, чтобы с голоду конь не упал,
Хоть сам от лишений порою страдал.
Иной раз подстрелит какую пичугу,
А если б не это, то было бы худо.
Ночною порой отдыхали немного,
Чтоб сил накопить и скорее в дорогу.
А звезды на небе уж были не те,
К которым привык на родной стороне:
Видать уж далеко от дома ушел,
Но старца Пахома пока не нашел.
Но вот как-то раз пред вечернею зорькой
Завидел Леон небольшие постройки.
Подъехал поближе – по кругу стоят
Столбы друг за другом, а сверху висят
С десяток отрубленных кем-то голов,
Тут конь на дыбы, повернуть уж готов,
Но чувствуя крепкую руку Леона
Продолжил свой путь до избушки Пахома.

А тут и Пахом – ростом сам не высок,
Брада по колено, - «Что надо, сынок?
Зачем в эту даль заявился ко мне?
Не лучше укрыться во сумрачной мгле», -
Не очень радушно встречает старик
И путника взглядом тяжелым сверлит.
Леон рассказал все как есть о себе,
О Леде, о принце, о горькой судьбе,
Просил старика ему щит передать,
Чтоб Леду из плена он мог вызволять.
«Ну что ж, коль удастся, то будет он твой,
А нет, так ответишь своей головой.
Три дня лошадей попасешь на лугу,
И коль всех пригонишь, - тебе помогу», -
С ухмылкой Пахом это явной сказал
И спать до утра в свою избу позвал. 
Наутро Леон, - уж на век заучил,
Гусиною лапкой табун окропил,
И к вечеру все заявились домой,
А старец ходил промеж них очень злой:
Приметил, как лапкой кропил их Леон,
И только лишь парню привиделся сон,
Пахом эту лапку тихонько украл,
Но вот про свирель ничего он не знал.

Наутро второе табун разбежался,
Но к вечеру снова в загоне собрался:
Леону лишь стоило дунуть в свирель,
А все уж на месте, волшебная трель
Опять собрала всех, и счет их был точен,
И этим Пахом был весьма озабочен.
Но ночью свирель у Леона стащил,
Подумав, что этим его погубил.
И вот наступил и последний денек.
Кобыл распустив, сел Леон на пенек,
Когда же луч солнца последний исчез
Леон за конем своим выбрался в лес.
На ржанье коня кобылицы собрались
И с этим конем все в загоне остались,
Резвились играючи здесь до утра,
Но час лишь потехе – в дорогу пора.
Хоть жалко Пахому, но все же во двор
Щит вынес, коль был о щите уговор.

Теперь лишь осталось добраться Леону
До замка злодея, но путь незнакомый
Ему предстояло немалый пройти,
И остров затем в океане найти.
Вскочив на коня, по лесам и полям
Леон поскакал, и со счета уж дням
Он сбился, преследуя цель лишь одну:
Скорее увидеть супругу свою.
Под солнцем палящим, и в дождь проливной,
Порою голодный, порою больной,
Но все ж таки прибыл на брег океана,
Где остров был виден за дымкой тумана.
«Не этот ли остров?», - подумал Леон, -
«Не здесь ли живет этот злобный Страгон?».
Поодаль увидел он двух рыбаков,
Что в короб грузили богатый улов:
Ставрида, хамса, да и звезды морские
Попались им нынче, а крабы какие
Старались из лодки назад уползти –
Решился Леон к рыбакам подойти:

«Не этот ли остров Страгона, друзья?
Быть может туда подвезете меня?».
Но оба в ответ замахали руками:
«Об этом и речь не веди даже с нами.
Никто не поедет, и денег не надо.
И ты бы не ездил, поскольку не сладит
Никто с этим принцем во веки веков.
Не веришь? – Ну что ж, поезжай, коль готов
Принять неминучую смерть поутру,
А лучше бы ехал назад по добру».
И понял Леон, что напрасно просить,
О принце вообще не хотят говорить,
Но все ж упросил свою лодку продать,
И перстень за это пришлось им отдать.
Поплыл по тишайшей по утру воде,
Навстречу еще неизвестной судьбе;
Все думал: а вдруг щит ему не поможет,
Супругу не вызволит, голову сложит.
Чем к острову ближе, тем выше волна,
И лодку уже заливает она.
Но все же причалил и к замку идет,
Припомнив про шапку, ее достает.
Одел и невидимым тотчас предстал,
А щит под плащом у себя укрывал.

У замка из камня стоят изваянья,
И тут до Леона доходит в сознанье,
Что это погибших останки людей,
Которых сгубил этот гнусный злодей. 
Проходит по замку – и нет никого,
Не видно Страгона, ни стражи его,
Вокруг тишина, но пройдя чуть вперед,
Заметил Леон и свечи огонек.
Заходит в большую и мрачную залу,
И принца он в ней не заметил сначала:
Тот молча сидел за дубовым столом
На троне, увенчанным сверху орлом.
Он хлопнул в ладоши и надо же чудо -
Явились пред ним на столе ниоткуда
Закуски на блюдах и кубок с вином,
Его он пригубил, но чем-то взбешен.
Отбросил принц кубок, проклятья рыча,
Не громко, но чуть не погасла свеча,
И чуть успокоившись, взял себя в руки,
И тут, словно принца развеять от скуки,
Откуда-то музыка вдруг зазвучала,
Но принцу, казалось, и этого мало.
Он хлопнул в ладоши и Леда стоит,
И голосом твердым ему говорит:

«Еще раз скажу: я не буду твоей,
Уж лучше мне в стае прожить лебедей,
Хоть там не увижу твой злобный оскал;
Напрасно меня вновь сюда ты позвал».
Услышав супруги глас милой своей,
Леон, сквозь открытые створки дверей,
Без шапки волшебной пред ними предстал,
И принцу нелестное слово сказал.
Принц, выслушав слово, в ответ рассмеялся:
«Откуда и как в замке ты оказался?
Неужто не мил белый свет, паренек?
А, впрочем, узнал – это ты муженек.
Напрасно тебя я тогда пожалел,
Но это исправим, раз сам захотел».
Страгону не нужно готовиться к сече,
Он только взглянул мимолетно на свечи,
И взглядом Леона хотел превратить
В холодный гранит, чтобы спор прекратить.
Но если бы знал, то наверно осекся,
И взгляд на Леона бросать остерегся.

Щит выдержал взгляд и его отразил,
А луч, отраженный, Страгона убил.
Он камнем предстал, не желая того,
Что принял здесь смерть от себя самого.
Леон в довершение камень разрушил,
Чем спас от злодея невинные души,
Которых взгляд принца еще мог сгубить
И в камень холодный легко превратить.
Пришлось повозиться и с Ледой немного
Пред тем, как отправиться вскоре в дорогу:
Услышав угрозу Страгона к супругу,
Она в забытьи находилась с испугу;
Но голос Леона привел ее в чувства,
С его баритоном неплохо б искусству
Вокала достойную дань одолжить, -
Не будь он король, мог и пением жить. 
В объятьях Леона супруга всплакнула,
Неволи тревожные дни помянула,
Но молодость все же свое наверстала -
Чрез час все забыла и прежней предстала:
Смеялась с Леоном, порой невпопад,
И замок покинув, увидев закат,
Просила покинуть сей остров скорей,
Омытый волнами им чуждых морей.

Уж в сумерки дружно гребли в океане.
Пристали ко брегу. Заливистым ржаньем
Встречает Леона скучающий конь,
Копытами бьет, высекая огонь.
Скорее домой, побродить по дворцу,
А то королю ведь совсем не к лицу
Свое королевство, народ, да и знать
На долгие сроки одних оставлять.
Но прежде заехали к старенькой тете,
Что век проживала в глуши на болоте,
Волшебные вещи старухе вернули,
Отвару испили и тут же уснули,
А с новыми силами встав поутру,
Уж к вечеру прибыли все ко двору.
Устроили пир, пригласили гостей:
Баронов, князей, даже двух королей,
И Леды сестер не забыли позвать,
С мужьями те прибыли к ним пировать.
Гуляли неделю, а может и две -
Не помнит народ, ибо в их голове
Все как-то смешалось и было неясно,
Но то, как гуляли все помнят прекрасно.
Чету королевскую все полюбили:
Простому народу дары подносили,
И подать посильную брали с людей,
Поэтому в семьях помногу детей.
Своих семерых королевичей с Ледой
Леон воспитал, и подолгу беседой
Их слух занимал, вспоминая былое,
Но с ними случилось немного иное.
А, впрочем, история эта другая,
И может о ней мы когда-то узнаем.
               
                - « » -