Стоят с утра усталые и злые...

Стоят с утра усталые и злые,
Из сумерек, до сумерек идут
Простые работяги из России.
С рождения обобранные тут.

Их взгляды заглушённые, вполсилы
Глухой, гремучей мыслью живут
О том, что их ниразу не спросили,
Послав туда, куда в сердцах лишь шлют.

На тяжкий труд, в глухую безнадёжность,
Бетонно-глинянную, давленную грязь,
Где просто двигаться годами очень сложно,
А думать тяжелей в десятки раз.

Они стоят усталою толпою,
Куря последнее, чтоб только дотерпеть,
Дождаться встречи с непонятною мечтою,
Уже травмированной, минимум на треть.

Они втекают в сумерки и холод
Районная худая гопота,
Давно отсортированные школой
Не верящие в маму и Христа.

Они эллекторато-населенье,
Трудяги, масса, черновой народ.
И нежное эстетское томленье
Вбивают просто со стаканом в рот.

Небрежно, бесполезно и поспешно.
Заткнуть, забить и отгорев, забыть,
Как позже забывают головешки
На пикниках, где кончилось, что пить.

Они дождутся дикою пружиной.
Покуда живы и родятся тут,
Считаются рабочею скотиной.
И тем страшней, когда запор сорвут.

И бесполезно "егозою" злобы
Тащить вдоль пастбища очередной забор.
Их злоба закалённой, высшей пробы
От древности до самых этих пор.

Их призывают хавать и молиться
Богам чужим, но сквозь похмельный бред
Растёт вопрос - Кто плюнул людям в лица?
И отыскавши испросить ответ.

Кто виноват? Что делать? И доколе?
И бесполезен будет протокол
Пред обозлённой и обобранной толпою
Простой и грубой, словно вывернутый кол.

Они стоят не вечной остановке.
Но транспорта до счастья нет и нет.
Я с ними мёрзну. Тесно и неловко
В душе, незнающей, что им сказать в ответ.

Они стоят и ищют справедливость,
Мусоля "рупь" в мозолистых руках
Корявых, позабывших, как красиво
Задуман мир в высоких облаках.