Глава одиннадцатая

Опустилась ночь на крыши,
Небо звездами полно,
И осенний мрак колышет
Почерневшее окно,
Да кобель натужно воет
На холодную луну,
Да тревожно сердце ноет,
Нарушая тишину
Беспорядочным биеньем.
Что-то будет в эту ночь?
Страх настигнет на мгновенье,
А затем несется прочь.
Вновь волна его прихлынет...
Холодно, бросает в дрожь,
Кровь младая в жилах стынет.
И Оксане невтерпеж
Поскорей дождаться утра.
- Чует сердце, быть беде!
Поступила я не мудро
И теперь торчу в узде,
Словно дикая кобыла.
Ну зачем я за суму
Продалась? Как все постыло!
Что мне делать, не пойму?
Как избавиться от старца?
Стал он мерзок мне сейчас.
Вот твои, проклятый, ларцы,
Забери их сей же час! -
Разожгла огонь в камине
И спалила все дотла. -
Жемчуга твои отныне
Будут пепел да зола.
А затем в кровать упала
И забылась тяжким сном.
Все исчезло, все пропало,
Лишь надсадно за окном
Продолжает выть собака...
Вдруг раздался страшный крик.
- Господи, кричат однако!
Может это мой старик?
И Оксана босиком
К двери кинулась бегом.
Чуть дыша, приникла ухом,
Но глухая ночь кругом.
- Что ж с моим случилось слухом?
Ведь кричали на весь дом?
Видно страх владеет мною.
Успокоиться, уснуть
Этой тягостной порою
И прогнать ночную жуть.
Так и сделала, заснула...
Вдруг камин заполыхал,
Резко гарью потянуло,
Кто-то громко закричал...
И в агонии предсмертной
Скорчился больной старик.
С быстротой неимоверной
Огнь в покой к нему проник.
Тянет руки он к Оксане,
Страшно на нее глядит,
Что-то бредит о Степане
И в окно рукой грозит.
А затем старик растаял
И в пылающем огне
Сына видит на коне.
Громко пес борзой залаял
И взметнулось пламя ввысь.
- Барышня моя, очнись! -
Вдруг раздался чей-то стон.

    Оксана

- Да пойдите же вы вон
От меня!

    голос

- Вставай, Оксана,
Ты меня не узнаешь?

    Оксана

- Марфа?

    Марфа

- Поднимайся, панна,
Барин помирает!

    Оксана

- Врешь!

    Марфа

- Нет, не вру. Средь ночи темной
Вдруг хватил его удар.

    Оксана

- Он сгорел? Его пожар
Лавой поглотил бездонной?

    Марфа

- Панночка, да ты в бреду?

    Оксана

- Боже, впрямь, что я плету?
Сон привиделся мне страшный,
Да теперь уже не важно.
Раз старик сгорел во сне,
Значит сам Господь ко мне
Расположен. Так и есть,
Пусть свершится эта месть!