Узбек

1-й: - Ты слышал, японцы обещают к 2040 году построить базу на Луне...
2-й (перебивает): - Ерунда! Базу на луне будут строить молдаване!
                (народный анекдот)

 
1.

Он был узбек. По-русски плохо
он говорил, с трудом большим
он понимал и, хоть не пил,
но выглядел каким-то лохом.

Был мят и беден его вид,
и можно было бы с упреком
придраться к его драным брюкам,
к тому, что он всегда небрит,

что он нечист, и я с улыбкой
надменной и слегка пустой
его к себе пускаю в дом,
и он идет походкой робкой,

глядит тайком по сторонам.
Я - царь его, работодатель,
господь, Аллах и наниматель
и может быть ему не дам

работы, выгнав со двора,
и он, согнувшись пополам,
пойдет к каким-то там чертям,
а я скажу: - Давно пора

вот этим гребанным таджикам,
как молдаванам и узбекам,
так прочим нравственным калекам
убраться! До скончанья века

иль боле будем их терпеть?
Пора нанять кого другого,
а не слепого иль хромого,
кто не на ящиках сидеть,
 
а будет целый день работать,
к тому ж по-русски говорить,
при этом не курить, не пить
и думать О МОИХ заботах.

2.

Он был учитель, как и я.
Копченый нос на смуглой коже...
...уверенность, что он все может,
угасла уж в его глазах.

Он был отец двух дочерей.
Он, как и я, дал каждой имя,
по праву называл своими...
...но их не видел много дней.

Он бросил свой Узбекистан,
чтоб пол мне выстелить паркетом,
навесить дверь у туалета...
...чтоб детям что на дастархан

в далеком и родном ауле
поставить было б просто в будни
и чтоб в глаза знакомым людям...
Да, ладно. Мы о том не будем.

И погнала его нужда
сквозь города, поля и веси.
С семьей живут другие вместе,
а он в далекий “никуда”

отправился, забросив школу,
свой класс, предмет и кабинет,
где проработал столько лет,
и где до боли все знакомо.
 
Где спелый во дворе инжир,
чтоб есть, срывают прямо с веток,
и где зимой тепло, как летом,
и каждый вечер дома пир

случался бы, коль был порядок
в стране его. Его стране!
Но уж не по его вине...
И он бежал. И уж навряд ли

вернется в свой голодный край
к своей больной жене и детям,
хотя сильней всего на свете
он любит этот милый рай.

Он был узбек, а глуп был я.
Не видел в мастере толковом
тот самый дастархан у дома,
его сидела где семья.

3.

Я осознал свою ошибку.
Он тут же приглянулся мне.
Поторговавшись о цене,
но как-то скромно, а не шибко,

он согласился на работу.
Решил довериться ему
и я, /  и спрятав все в своем дому,
и вверив всю мою заботу

о красоте полов и стен,
карнизов, плинтусов и окон
ему, при том я слишком много
растратить точно не хотел.

Он взялся лихо за ремонт
и был от счастья словно пьяный,
но посмеялся над “армяном”,
что делал мне водопровод.

Сказал, что тот совсем безрукий,
как, впрочем, весь кавказский люд,
и если выбирать из блюд,
то уж не хачапури с луком.

Потом критиковал паркет,
который положил татарин.
Татар он тоже долго шпарил…
Я захлебнулся, и ответ,

как ком, застрял неловко в горле.
Эмоций всплеск! Девятый вал!
Вдох! Выдох! ...все же промолчал.
Подумал: “Еще немцев вспомним...”

4.

Мой дом как призрак МКС
и как страна моя большая,
пригрел народы от Тянь Шаня
до самых северных чудес.

Насколько русский я - не знаю.
Во мне смешалось сто кровей -
поляк, хохол или еврей,
и даже может быть татарин;

И я такой, не изменюсь.
И хаить братьев я не вправе.
Я каждой крови благодарен
и каждой низко поклонюсь.

09 - 21 сентября 2018
Иллюстрация: Сергей Белый (Специально для произведения, 2019).