Раз картошка, два картошка...

Раз картошка, два картошка…

Первая часть.

«Вторым хлебом» тот называют,
Картофель наш. Всем нам родной.
Однако, в нашей же России,
Не сразу стал  нашей едой.

150 лет надо было,
Чтобы пришёлся овощ сей,
По вкусу основной там массе,
Людей. Против – были бунты.

А на Руси долгое время,
Распространённым самым  всё ж,
Овощем  - была наша репа,
Без репы русским – никуда.

Но, Пётр – Первый  как – то съездил,
В Европу и отведал там,
Картофель. Завезён что будет,
Туда с Америки уже.

Но, поначалу европейцы,
Выращивали там его,
Растением – декоративным,
Одумавшись, стали тот есть.

Пётр Первый задумал также,
Выращивать овощ у нас.
Но, не пришёлся он по вкусу,
Не с солью, с сахаром, став есть.

Народу же не объяснили,
Как нужно есть картофель тот,
Сырой попробовали кушать,
На вкус пробовали ботву.

И не пришли в восторг, конечно,
И не один десяток лет,
Картошку проклинали, ибо,
Не могли приготовить ту.

Вслед за Петром, его внедреньем,
Екатерина (2) занялась.
Народу тогда объяснили,
Как с голоду бороться там.

Лучшее средство состояло.
В «яблоках земляных»
Кой в Англии  все называли,
Как – потетес.   Красиво как.

Опять при той Екатерине (2),
Картофель так же не пошёл.
Само название смущало,
«Картофель». Кто, немецкий знал.

Им слышалось: «крафт  тойфельс»,
А по - немецки, значит то,
Чёртова сила». Но, по правде,
Немецкий знал ли тот народ?

Княгиня же, по крайней мере,
Голицына – считала там,
Сажать, тот  - непатриотично,
Лучше сажать репу у нас.

Агроном Болотов, в России,
На грядках начал тот сажать,
Статью научную составит,
О том картофеле тогда ж.

Пушкин, печёный ел картофель,
Но, это лучшие умы.
И далеки те от народа,
И узок круг был тех людей.

Как оппозиция в России,
Против картофеля ж тогда,
Старообрядцы горой встали,
И говорили всем они:

«Яблоки эти – порождение дьявола!» Потому что картофель есть
Отражение того заветного яблока, за которое лишился блаженства
Первоначальный человек, и что когда оно с проклятием было брошено
На землю, то от него родился картофель и, следовательно,
Семя сие есть антихристово»

Была ж там версия другая,
Картофель вырос как – то раз,
У дочери там на могиле,
Царя Мамерса. Был такой.

А дочь – по наущенью дьявола,
Была распутницей тогда.
И кто картофеля отведал,
 Распутником,  тот станет сам.

«И попадёт он в ад за это».

Справедливости ради скажем,
В Европе тоже всё не так.
Проблемы там существовали,
Фридрих Великий «воевал».

Прусский король, силой заставил,
Крестьян сажать картофель тот,
Потом пришёл он к убежденьям,
Пример показывал другим.

В век в 19, в начале,
Картофель уж завоевал,
Европу полностью. Россия ж,
В том плане отставала там.

Вторая часть.

Император, Николай - Первый,
Решительно взялся тогда,
За насаждение картошки,
Как лучшего всегда хотел.

Крестьяне, чтоб не голодали,
Картошкою питались там.
Если, вдруг, хлеб не уродится,
Спасение нашли бы в той.

И по приказу Николая (1),
Специальные книжки, там,
Вышли. В которых объяснялось,
Растить как, и употреблять.

А отличившихся особо,
В выращивании культур,
И в поедании -  всех ждали,
Премии, ценные призы.

Но, Николай всё же в то время,
Сам не надеялся  совсем,
На мирную ту пропаганду,
Командным методом - решил.

Крестьянам просто приказали,
Сажать картофель. И везде.
Никто из царей тогда прежних,
Не доходили до того.

1834 год
И под приказы те попали,
«Картофельные» эти там,
Удельные тогда ж крестьяне,
Те – собственность царской семьи.

Народ привык, что от той власти,
Хорошего ничего нет.
Сажать, коль они заставляют,
Картофель тот. Худого жди.

Чиновники, местные эти,
Решили рыбку половить,
В мутной воде. И они стали,
Взятки брать  с тех, кто не сажал.

За избавленье от приказа,
Картофельной повинности.
Кое – где начались волненья.
Их подавили. Жёстко там.

Этих несчастных землепашцев,
Гораздо строже всех тогда,
Чем тех, кто на руку нечистый,
Чиновников, берущих мзду.

1840 год
В этот год очередь доходит,
До государственных крестьян.
Которых было совсем больше,
Чем тех, удельных всех тогда.

Высокий статус  те имели,
Что у помещиков все там,
И у удельных крестьян, также,
Свободными, ведь были те.

А подневольность в положенье,
Их, заключалось только в том,
Чтобы в казну там государства,
Уплачивать налог всегда.

Но, на беду тогда, в то  время,
Министр Павел Киселёв,
Там проводил тогда ж реформу,
Как «Госдеревней» управлять..

И как случается нередко,
В истории нашей страны,
В замысле – хороша реформа.
Но исполненье – подвело.

Сторонником был Киселёв в то время,
Отмены постепенной там,
Там тоже – крепостного права,
Самоуправление ввёл.

Для «госкрестьян» суды улучшил,
Больницы, школы там открыл.
Но, ввёл раздутый тогда очень,
Чиновничий там аппарат.

Заметили крестьяне сразу ж,
В этой реформе там одно,
С них стали брать там больше денег,
Чиновников, чтобы кормить.

И вызвала эта реформа,
Там недовольство средь крестьян.
А тут приказ – сажать картошку,
Как издевательство для них.

И тут крестьяне те решили,
«Что их в неволю отдают.
Помещику, мол, возвращают,
То – Киселёву. А кому ж?

Хуже того – они ж решили,
Что  конец света всех их ждёт.
И что пришёл уже «антихрист»,
В образе Киселёва там.

Этот антихрист заставляет,
Сажать картошку.  Хочет их,
Всех совратить в  другую веру,
А без картошки, то – нельзя.

И начались бунты в России,
Уничтожать начали там,
Картофельные все посевы,
Заодно – старост, писарей.

Третья часть.

Если священник заступился,
Там за картофель, значит он,
Сам перешёл в другую веру,
В веру «антихристову» там.

Всех больше писарям досталось,
Крестьяне верили ж тогда,
Что, те придумали посадку,
Овоща, злостного тогда.

А те, в кафтанах там ходили ж,
С пуговицами. А на них,
Печати. Значит,  они  будут,
Так же антихристовы все

В «овощных мятежах» в России,
Участие примут тогда,
Полмиллиона душ крестьянских,
Север, Урал, Поволжье – все.

После восстанья Пугачёва,
То, был самый большой уж бунт.
Правительству там приходилось,
Использовать даже войска.

Порой и одного там вида,
Военных. Уж хватало там,
Чтоб прекратить те беспорядки,
Боялись все же все властей.

Когда ж военная  команда,
В Рыбинскую волость пришла,
Крестьяне пали на колени,
Прощения просили ж там.

Но, где – то всё же оказали,
Отпор серьёзный тем войскам.
Там даже где – то применили ж,
И артиллерию тогда.

В конце – концов, бунт погасили,
Зачинщиков – сразу ж в Сибирь.
Других – в солдаты, там забрили,
Кого – сквозь строй там провели.

1843 год
Правительство в тот год решило,
Всех государственных крестьян,
От принудительных посевов,
Картофеля – освободить.

Но, примет мудрое решенье,
Власть.  И там разрешит:
«Свободную выкурку  людям» -
Там , из картофеля – вина.

На всех заводах разрешили,
Также – приём того вина,
Спирта иль водки – то, неважно,
Наравне с «хлебными» тогда ж.

Спирт стали делать из картошки,
Дело пошло. Стали ж сажать.
Понравилась людям картошка,
Потом понравилась на вкус.