Встать! Суд идет!

Встать!  Суд идет!  Вот Судный День -
Для нас он раз в году бывает,
На нас Его ложится тень -
О том как жить напоминает.

Когда приходит Судный День
Мне судьбы чудятся иные:
Их осудили на смерть всех -
Виновных в том, что лишь другие.

Услышал как-то я сравнение
И поразился правоте:
"Еврей - он вроде канарейки,
Живущей в шахте, в темноте.

Она живет, пока живется,
Но  газ проник под шахты свод -
Ей первой умереть придется,
Ну а затем - другой народ".

Наверное не зря нашивки
Звезды Давида на груди
Как канарейки в клетке бились
И знали - вряд ли им уйти.

И канарейкой задохнулись
Вдохнув "циклона" едкий смрад...
Немногие назад вернулись
Но тем другим - пришел закат.

Все те, историю кто знает
Те согласятся - да, правы
Все кто евреев изгоняет
От них остались лишь следы.

Следы былой и бурной славы,
Следы побед, былых границ.
Не слышен гром былых парадов,
Не виден блеск их колесниц. 

От них остались лишь предания
В Завете Ветхом об одних,
В учебниках для познавания,
В былинах, сказках о других.

А есть которые не знают,
Что их конец уж за углом,
Былым величием бряцают,
И восхваляют свой дурдом.

Но Судный День придет для всех,
Для нас, для них. Без веры, с верой,
И чьи-то слезы, каждый грех
Судья оценит полной мерой. 

Нам говорят, что в этот день
Бог Книгу Жизни открывает
И изучить нас всех не лень,
И в “быть-не-быть” игру играет.

Народом Книги нас зовут,
И в Книгу смотрит наш Всевышний.
Пришли мы все сейчас на Суд,
Решает Он: “А кто здесь лишний”?

“О, не суди. Судим не будешь” –
Вот новой Библии завет.
Но мы судимы, верим в Суд мы,
В Суд Высший, выше суда нет.

И в этот день, для нас единый,
Мы верим в то, что Он прийдет,
Что Он один, неповторимый.
- “Встать Суд идет”!
       - “Встать Суд идет”!

5779 год