Мужик

Как-то хлебный был година,
Земляника и малина,
Очень крупною была,
Витаминов набрала.
Набрала тепла и света,
Всё, что ей даёт планета,
В дело всё потом пойдёт
И в варенье, и в компот.
С ними чёрная рябина,
Облепиха да калина,
Лук батун и кабачки,
И фасольные стручки.
А на грядках огурцы,
Были просто молодцы,
Много мы тогда их съели,
С добавлением сольцы.
А укроп в теплице пёр,
Этот дюже был хитёр,
Обогнал все помидоры,
Карбонат зонтом подпёр.
Ствол в два пальца толщиной,
Первый раз видал такой,
И редиску там сажали,
Урожай был неплохой.
Кабачки и патисоны,
Были разные фасоны,
И зелёный, и рябой,
Ровный длинный, и кривой.
Чесночёк не подкачал,
И корней, и стрелок дал,
Базилик, тимьян, мелиса,
Там, заведует Лариса.
И картошка не плоха,
Главное, что нет жука,
Прёт люпин, на разный цвет,
Только вот, черешни нет.
Но особенно приятное,
Заманчивое даже,
Было необыкновенное
Грибное изобилие.
Все, как будто заболели,
Едут, едут за грибами,
Из Карякова в Большое,
Из Большого в Закорячье.
Кто живёт в деревне Вольной,
Едут в Заливной посёлок,
Ну а те, кто с Заливного,
Возле Вольной бродят в роще.
Так вот я, под это дело,
По грибы идти собрался,
Чтоб зажарить их с картошкой,
Да с лучком на постном масле.
А ведь можно заморозить,
Благо есть под это место,
А ещё сушить повесить
Подберёзовые шляпки.
Так же мы их маринуем,
Варим в облитой кастрюле,
Не забыв гвоздику кинуть,
И ещё душистый перец.
Собираюсь, одеваю,
Китель свой рабочий, старый,
Брюки чёрные и берцы,
Чтоб змея не укусила.
Голову укрыл я кепкой,
Чтобы всякая зараза,
Как клещи и короеды,
Мне туда не набежали.
Ведь вопьются мне под кожу,
И потом попробуй вырви,
Не один пинцет не сможет
Их отковырнуть оттуда.
Высосут из мозга соки,
И тогда пиши пропало,
Мать родная не узнает,
Дураком вернусь из леса.
Взял ведёрко из пластмассы,
У которого изъян был,
Ручка профиля такого,
Что, ужасно режет руку.
Но мой сын убрал дефекты,
Вот ведь головастый парень,
Обернул кусочком тряпки,
Закрепил всё дело скотчем.
Не о чём не беспокоясь,
Я короткою дорогой,
Напрямки через деревню,
Шёл в берёзовую рощу.
Вот последняя развилка,
Начинаю углубляться,
И приглядываюсь сразу
К мшисто-травяной подстилке.
А на ней два мухомора,
Ну красивые, конечно,
Если б были бы съедобны,
Съел бы сразу, в сыром виде.
Зонтик ложный, он не крупный,
Сантиметров восемь шляпка,
Вон и бледная поганка,
Затерялась в палых листьях.
Что-то всё одни поганки,
Попадаются, пока что,
Я ещё на них любуюсь,
Подхожу и нагибаюсь.
А вокруг меня деревья,
То берёза, то сосёнка,
Чёрные дубы, да клёны,
Да орешника кустарник.
Ежевика, да малина,
Так цепляется зараза,
Все портки мне поцарапала,
И руку возле пальцев.
Глядь со мною параллельно
Мужичок идёт с корзиной,
В сапожищах по колено,
В тёплой куртке камуфляжной.
- Рад приветствовать, коллега,
Как у вас дела с грибами,
День какой сегодня тихий,
Просто время для прогулок.
- Здравствуйте, денёк и в правду
Не плохой сегодня вышел,
А грибов, да так немного,
Еле дно закрыл ведёрка.
Срезал я две сыроежки,
Подберёзовик и зонтик,
Горсть дождевиков некрупных,
И пучок оленьих рожек.
- О, да вы гурман, я вижу,
Вы подлипники берёте?
Я-то как-то их не очень,
Горьковатые заразы.
Ну а так, набрал краснушек,
Завидухи попадались,
Во гляди, один подгузник,
Обсолютно не червивый.
А вообще, грибов не много,
Видно сходят потихоньку,
Вот два дня назад, чуть дальше,
Столько белых я нарезал.
Там ещё, где только можно,
Перепаханы траншеи,
Толи от лесных пожаров,
Толи просто так, для смеха.
Только там гадюк до страсти,
Так и норовят вцепиться,
Где там разберёшь, в травище,
Палка это, или змейка.
Я теперь, гляди какие,
Сапоги себе надыбал,
В них ни то что те гадюки,
Даже кобра не укусит.
Так за мирным разговором,
Разошлись два человека,
Каждый по своим тропинкам,
Соблюдая толерантность.
Тихие места, глухие,
Почва мягче с каждым шагом,
Мхи, лишайники и плесень,
Да упавшие берёзы.
Глядь, коричневая шляпка,
Подберёзовик таится,
Ножку длинную, рябую,
Мхом закрыв от лишних взоров.
А вот там, с кустом черники,
Белый вылез оглядеться,
Тут же слизни, в этой жизни,
Его взяли в обороты.
А какие мухоморы,
Это ж чудо, не грибочки,
Съел бы все, когда б не соки,
Ядовитые до смерти.
Вон лисичка, что-то мало
Попадаются сегодня,
Мы, бывало, с моим папой,
Их корзину набирали.
Стал орешник больно частый,
Временами непролазный,
Тут грибы поистащили
Свои виды урожая.
Тут какая-то тревога
В моём теле поселилась,
Прям какое-то волнение
По коже пробежало.
Чу, кусты зашевелились,
Слышу плавное движенье,
Тихое листвы шуршанье,
И травинок шевеленье.
Толи зверь какой ступает,
Толи человек блуждает,
Толи заглянул медведь,
На берёзки поглядеть.
Тут из-за куста выходит
Огроменная собака,
Чёрно-серого окраса,
С виду, вроде бы, овчарка.
Села медленно на землю
И рычит оскаля зубы,
А у ней во рту клычищи
Сантиметра два, не меньше.
Я окаменел от вида
Толи волка, толь собаки,
Мочевой пузырь сдавило,
Весь покрылся мурашами.
Ничего себе сходил я
За грибочками сегодня,
Всё приехали, выходим,
Покормил жену и сына.
Так и замерли мы оба,
Я, боясь пошевелиться,
И она готовясь прыгнуть
И рыча без передышки.
- Слышишь, милая собачка,
Ты не ешь меня, не надо,
Я не вкусный и костлявый,
Лучше, вон, поймай косулю.
Вдруг, мужик ещё выходит,
Вот уж день сюрпризов полный,
Да ещё такой детина,
Метра два наверно будет.
Шляпа, как у Робин Гуда,
Нож на поясе огромный,
Сапожищи с подворотом,
Сорок пятого размера.
А в руке его корзина,
Я таких ещё не видел,
Я в неё спокойно влезу,
Даже со своим ведёрком.
Статный, борода большая,
Брови с пол моей ладони,
Смотрит на меня сурово,
Будто я его ограбил.
Я чего попал к гигантам,
В параллельный мир какой-то,
Лишь приблизившись к лещине
Пересёк черту и нате.
- Здравствуйте, а этот пёсик,
Он не ваш, случайно, будет?
Просто, как-то неспокойно,
Смотрит он на мои руки.
Вон, и слюни выпадают,
Землянику затопили,
Я вообще люблю животных,
Но надеюсь на взаимность.
- Альма, фу, зачем пугаешь,
Не рычи, свои, не видишь?
Всё при нём, ведро и ножик,
Он грибник, он не опасен.
Здравствуй парень, ты не бойся,
Очень умная собака,
Порычит, да и забудет,
Вон уже хвостом виляет.
Просто, вишь, не ожидала,
Она встретить человека,
Вот и растерялась малость,
Потому и зарычала.
А собака, право слово,
Трётся об меня, играет,
Подставляет свою гриву,
И хвостом своим виляет.
Правда, так толкает сильно,
Что боюсь упасть в крапиву,
Но, уж лучше острекаться,
Чем попасть на ужен к Альме.
Только диалог услышав,
Изменилось у собаки
Отношение к чужому,
Незнакомому мужчине.
А мужик, лишь улыбнулся,
Сдвинул шляпу на затылок,
И пошёл своей дорогой,
Скрывшись где-то за кустами.
И уже оттуда свистнул,
Громко гавкнула собака,
И рванула, что есть мочи,
За хозяином любимым.
Ну а я побрёл с ведёрком,
Дальше по земле замшелой,
Между сосен и берёзок,
Собирать грибы к обеду.
Требуха ещё дрожала,
Как же, пережить такое,
А с утра и не поверишь,
Что такое приключится.
Альма, надо же какая
Удивительная кличка,
А мужик, Илья, наверно,
Так на Муромца похожий.
Шлем ему бы на макушку,
Да коня с огромной гривой,
Васнецов бы непременно,
Написал его с грибами.
Я плутал по старым тропам,
Что заросшие брусникой,
Через заросли осины,
Наступая на свинушки.
Долго мужика я помнил,
И собаку его, Альму,
Будто вышедших из сказки,
Про бобовые побеги.
Как приятно пахла мята,
Мох зелёный словно вата,
Паутина на носу,
Как же здорово в лесу.