Об одном конкурсе переводов

Представляю вниманию читателей комментарий к подстрочникам, представленным на конкурс литературных
переводов «Дружба литератур– дружба народов! 2018» (далее– Конкурс), который проводится
Администрацией муниципального образования «Город Астрахань», Астраханским региональным
отделением общероссийской общественной организации «Союз писателей России» и ещё четырнадцатью
региональными общественными организациями.
Подстрочники выполнены особами, которые не знают или не пожелали узнать, что такое
подстрочник, для чего он и как должен выглядеть. Поэтому с ними работать нельзя.
В скобках приведены мои комментарии.

Первый подстрочник, стихотворения Куляш Ахметовой «Казахстан», с казахского:

О, Казахстан, ты- песни,(почему не одна песня?)
Мечты, Аладдин, золотая колыбель, чёрный лес. (опять мечты, не мечта; золотая колыбель-
т.н. алтын бешик- нужен комментарий в сноске; почему чёрный лес?)
Ошибочно сказать, что чего-то не хватает.
Таких, как я, нуждающихся в тебе, много.
Мой дорогой, мой Казахстан!

Ты – потрясающий и красивый,
Поймите, как чудесны течения твоих рек. (К кому ещё обращается автор?)
Орлы хорошо известны в крыльях (странный речевой оборот)
 Замечательный, неисчерпаемый пример.
Моя песня – Казахстан!

О, Создатель, спасибо, что создал Родину! (два однокоренных слова в одной строке!)
Лучший взгляд моего деда. (??)
Вы также столкнулись (??) с счастьем моего ребенка.
Моя душа – мой Казахстан!

Красивый цветок в области(?) поэзии,
С какой сливы и вишни вы(??) когда-либо были?
Чувствуя себя свободной,
Я хочу жить в моём сыне Элиме!
Широкий круг – Казахстан!?? (почему вопрос?)
(Строфы «разнокалиберные»: во всех кроме второй по пять строк.)

И этот подстрочник представлен ДВУМЯ организациями:
Астраханской региональной общественной организацией казахской культуры «Жолдастык» и
Фондом развития казахской культуры?

Второй подстрочник, стихотворения Агагелды (правильно АгагелЬды) Алланазарова,
без названия:

* * *

Белый конь пасётся в степи.
Разноцветными красками весна бушует.
Весёлые дожди поливают траву.
(Степь настолько обширна, что дождей её одновременно ОРОШАЮЩИХ много.)
Далеко-далеко (?) от нас (??) горизонт.

Ветер дышит, словно прекрасная женщина.
Даже пустыня очарована весною,
Как и весь остальной мир.
Вот и мои строчки рождены весной.

Как я радуюсь, что мои славные предки
 Поселились именно здесь, на просторах.
Это счастье – что у меня есть Родина,
Которой можно восхищаться и гордиться.

Белый конь похож на заветную мечту,
На мечту народа. Под его ногами цветёт пустыня. (недавно степь?)
Белый конь пасётся, как сама природа (природа пасётся?).
Наверное, сам Гёроглы где-то(?) рядом с ним (с конём? и Гёр-оглы пасётся?).


Третий построчник, стихотворения Нурафиза Гусейнова «Не поёт моя память журавлиную песню»,
с азербайджанского:

Разве я так говорил, что потерялась всякая надежда,
Что никто не в силах её вернуть?
Руки по-прежнему тянутся к небу, молитва на устах,
Значит, душа вырвется из духоты неверия!

Пускай кажется, что в тоскливые дни солнце не светит,
Что снег в такие дни заметает все пути.
Да, прибавляется седины на голове,
Да, всё больше учась и привыкаю я молчать.

Разве седина – это саван для прожитых лет?
(В седину не укутывают прожитые годам для похорон)
Мамы нет на белом свете, но я, её продолженье, жив.
Может быть, родные горы возьмут на себя хоть часть горя?
Прошу у судьбы журавлиные крылья, как мальчик,

Чтобы улететь от подступающей всё ближе осени.
Потому что в душе царит (?)горькая полынь.
Не поёт моя память журавлиную песнь. Может, и правильно?
( Нет, неправильно.
В заголовке– песню, в строке– песнь?
Если песнь, то руки тянутся к небесам, не к небу.)
Вот нарисую воробья– ему улетать не надо.
(Почему автор вдруг решил нарисовать воробья?
Память ли собралась улететь с журавлями, душа ли готова
вырваться из духоты неверия?)


Четвёртый подстрочник, стихотворения Залму Батировой, «Дагестан», с аварского:

Дагестан– любимый горный край,
Родина свободных и вольных народов,
Не преклонившийся врагу никогда,
(Преклоняются перед кем-то или чем-то.)
Крепких, как сталь, сыновей земли.

Не падал ниц ни перед какой бедой.
Поднимись, Дагестан, с гордостью вновь.
(Он же не падал? После абдулатиповщины
ему следует без гордости отряхнуться.)
Изранен не раз, но папаху сберёг.
С достоинством гляди в этот мир.

Исподтишка тебя не убить,
Сплочённых народов земля.
Опоры не искал, хоть и ранен был,
Взрастивший героев мой край.

Твою честь превыше жизни храня,
Приумножают почёт твой горянки.
Смело кинутся в бушующее пламя,
(Спасения ли ради чего или кого?)
С пелёнок к седлу привыкшие сыны.
(Несколько комично.)

Да здравствует Дагестан– горный край,
(Это уже было в первом катрене.)
Свободных и гордых народов земля!
(См. там же.)
Рука помощи– другу, для врага– кулак,
Суровых предков нам, потомкам, дар.
(Кулак и рука- дары предков?)

Огнём закалённые, кровью омытые,
Историю хранят твои горные склоны.
Мужество, стойкость, волю стальную,
Как знамя свободы, держит Дагестан!
(Мужество и стойкость держит?)

Пятый подстрочник, стихотворения  Аревшата Авакяна, «Страна армянская», с армянского:

Во всех направленьях твоих нагорий,
(Армения– страна с неопределённой географией, подобно Сербии.
Её нагорья в основном остались в Турции.)
Подобно сторожевым воинам,
Стоят твои сторожевые камни,
(Слово-реалию в студию! Без дважды сторожевыых.)
Твои ласточки (Ласточки без гражданства!) разрезают небо.

Через проникновенья (взаимопрониктовения?) земли и неба
Проходит духовная жизнь народа–
По венам земли и крови(?).

Каждый армянин–
Движущийся обелиск
На твоей священной земле.
(А что армяне диаспоры?)

Ты – небольшая страна,
Но граница твоих мечтаний
(Граница не кончается!)
 Не кончается в пристанище бесконечности.
(Что такое пристанище бесконечности?)

С твоих каменных куполов
Вонзаются (?!) в небо кресты,
Твоё сердце всегда окружено
Жизненным трепетом веры.

Дух бессмертных твоих героев
Днём и ночью порхает
Перед сменой (В виду смены.)  твоих поколений,
Хотя какая-то откровенно противостоящая
 И замаскировавшаяся предательская сила
(Откровенно замаскировавшаяся?)
 Всегда препятствует твоему прогрессу
 И тянет назад.
(Газетная строфа, длинная такая. Назад, значит
во время геройское. Что впереди, бабушка надвое сказала.)

Шестой подстрочник, стихотворения Николая Санджаева, с калмыцкого:

***
В Китае, в стороне неблизкой,
Ты рядом и в яви (наяву) и во сне (во снах).
Чем дольше, тем ближе ты,
Вросла (?) в меня Родина моя.

Смотрю я, прищурив узкие глаза,
С пирамид египетских на восток.
Туда, где солнце начинает свой разбег,
Туда, где начинается Земля–
Мне видятся ковыльные просторы.

На Балтике, где волны
 С трёхэтажный дом,
Меня три года накрывали с головой.
Я думал со слезами на глазах (не скрываю.)
О малых озёрах Калмыкии моей.

В горах Тянь-Шаня, в прохладный полдень,
Где тепло и холод живут бок о бок,
Где видно всё окрест(ущелье как степь?),
При дуновении ветра степного (откуда там степной ветер?),
Я ощущаю – Родина моя! (?)

Вокруг меня альпийские цветы,
Диковинной раскраской полыхая,
Неоновый (?) совершают хоровод.
Но для меня краше всех этих цветов
Тюльпан с наших солончаковых полей (степей.)
(Поля, даже солончаковые, пашут– там тюльпанам несладко.)

Я рад, что езжу по городам и весям–
Мне их традиции и нравы интересны,
Везде учусь вниманью и терпенью,
Но всё, что вижу и вбираю,
Наполнено твоим дыханьем, Родина!

Твоё дыханье в душе своей храню,
И помню о том, где бы не был,
Что проводив в дорогу своё дитя,
Своей молитвой путь его торишь,
И рада встретить возвратившегося,
Калмыкия моя!
(Этот подстрочник хорош и почти пригоден для перевода.)

Седьмой подстрочник, стихотворения Михаила Иванова, «Якутская избушка», с якутского:

Стоит предо мной избушка трудяги саха
( Кто такой саха?
Почему трудяги, не труженика?
Передом к автору, задом к лесу?)
Она колыбелью народа веками была,
(Что за вместительная и нерушимая такая избушка, не избище?)
Как будто бы вышла бабушка
Встречать в халадае* меня.

Так же как бабушка мудрая
Ждет она гостей издалека,
Всем, чем богата, она угостит,
Будет рада, что обогрела людей.

Не запиралась дверь у избушки –
Знак доверия людям традиция сия (тут в самом деле архаизм?),
Камелёк благословенным теплом
Всех обогревала и в стужу спасала.
(Камелёк не она, а он.)

Да проста избушка и неказиста,
Но спасала людей в лихие года,
Голодный и уставший здесь у неё
(В ней или у неё?)
Всегда находил и пищу, и покой.

В долгую зиму, в лютый мороз
Было спасением очага тепло,
(Уже очаг, не камелёк.)
А в полуденную жару летнего дня
Спасительной прохладой окружит она.

Да, признаться честно, не хоромы
И не белокаменный дворец,
Но сердце любого саха
Доброй памяти о ней полно.

Многих ты, скромная избушка,
Провожала, пожелав добра.
Многие с порога избушки
Начинали путь за высокой мечтой.
(К высокой мечте.)

Склоняю голову благоговея,
Пред тобой избушка скромная—
Колыбель ты теплая народа
И посвящаю благодарные слова.

*халадай– фасон национального женского платья народа саха

Восьмой подстрочник, стихотворения Сувайнат Кюребеговой, без названия, с табасаранского:
* * *

Прими меня в объятия свои,
Родной уголок, вернулась я к тебе,
Вновь материнское тепло
Я чувствую —
Рождаюсь заново.
Салам тебе,
Вершина Каркул-дага,
Позволь мне вдохновлять
(Самонадеянно вдохновлять или смиренно вдохновиться?)
твою весну,
Позволь мне с твоей вершины
Взор кинуть на родную землю,
(Не принявшую в объятия скиталицу?)
Где сладок мне вкус даже горькой полыни,
(Запах или вкус?)
Где дорог мне даже комочек глины.
Скажи, что делать мне,
Чтобы гнезда здесь не были пустыми,
Чтобы слепые
не растоптали маковое поле?
(Дикий мак или культурный?)
А ведь пришлось моему народу,
Чтоб сохранить тебя, родной Каркул,
(Сохранить гору?)
Скольким врагам давать отпор.
Вот крепость «Семи братьев» —
трон Табасарана,
стоит поныне.
Безмолвные камни...
Нет, не безмолвные они,
Раненые, стонущие...
Я вернулась к тебе,
Родной уголок,
Прими меня...

Девятый подстрочник, стихотворения Валерия Тургая, без названия, с чувашского:
***

Я ни разу не соврал тебе, родной чувашский народ!
Хотя ходил не по гладким тропам.
Порою пел, чтобы душу отвести.
(Правду не пел, хоть и не соврал.Так, душу отводил?)
Порою, быть может, играл с огнем.
(С каким огнём? Спичечным коробком поиграл, не чиркал?)

Лжецов вокруг меня было полно.
А что? Сегодня мало разве таковых?
На словах они, вроде бы, с тобою вместе.
Только дела их всегда совсем другие.
(Теперь ясно: народу не обязательно петь правду.)

Знаю, что с древних времен так было.
Неужели это так будет всегда:
Один в огне горит за правду,
(Кто-то другой, не автор.)
Другой обогащается, благодаря лжи?
(Ну почему же: я даром разбираю подстрочники и горю от стыда за участников и организаторов конкурса.) 

Для сердца человеческого на земле нет покоя!
Постоянно (Как буриданов осёл?) выбирает человек свою тропу.
Наступит время, когда имя мое позабудется,
И слезы лить не будут на мою могилу.
(Как первые две строки этого катрена связаны с двумя последними?)

И все же, как роса, чиста моя душа
Перед тобой, народ чувашский мой, – всегда
Только ради тебя она пылает и страдает.
(Поверим на слово? Душа автора страдает от нерешительности.)
Твое доброе имя, народ мой, никогда не опозорю!
(Лжецы тоже не позорят его, даже славят.)



Девятый подстрочник, стихотворения Адама Ахматукаева, «Дозволенный приговор», с чеченского:

Судьба Чечни под приговором:
«Помиловать нельзя казнить!»
Запятая, не поставленная, когда писался вердикт,
Нависла над ней, словно палач.
(Не поставленная запятая нависла? Как нож палача- не клеится: больно куцый.)

Торжествуя, Вино-Правитель-Лев*
Выставил тридцать восемь мишеней**,
И целились в них – о сколько судеб сжигая! –
Сколько орудий, сколько самолетов!

«Возмездие придет даже от младенца, что в колыбели!» –
(Чья цитата, каков контекст? Или это пословица?)
Услышавший это, лишившись рассудка,
Убьет и дитя, выстрелив из самолета...
(Из самолёта не стреляют.)
Если выживет (ребенок) – останется сиротой.

Сколько «точечных» (точных) ударов мимо цели пойдет,
(Точечых или точных?)
И предательство будет прозрачным.
Потерпит и мир, дозволяя
Крушить мир невинных людей.

«В небе Чечни отныне не будут летать
Самолеты, которые мирных людей губят!» –
(Точную цитату Ельцина трудно зарифмовать!)
«Так, Лев имел в виду не это» –
Будут своё твердить и толкователи (заинтересованные в войне).

И добро, и зло– вышедшее из его уст–
Выдавая в выгодной для себя форме,
Они даже незначительный спор
Могут перевести в войну.

И эта(настоящая) война, быть может, тоже рублёвая:
(Рублёвая значит дешёвая, чуть не копеечная. Чеченцы назвают её коммерческой.)
(Настоящая в смысле, например, горячая, не экономическая, или нынешняя?)
Приносящая единицам – доходы, и тысячам – горе.

Ею дозволенный приговор вынесен Чечне:
«Помиловать нельзя казнить!»

* Это о Борисе Ельцине.

** Здесь аллюзия. Во время захвата боевиками Салмана Радуева дагестанского села Первомайское в январе 1996 года
президент РФ Б.Н.Ельцин сделал по телевидению странное заявление: будто там, в захваченном селе, засели 38 боевиков,
и все они находятся под прицелом 38 российских снайперов.




продолжение следует