Ульрика и Аугусто

В конце, на краю, при отсутствии света,
Во время чумы, на излёте плей-офф
Я буду почтенным твоим Пиночетом,
А ты – моей милой Ульрикой Майнхоф.

Убийственной глупостью ныне плодятся
В «донецкой республике» новые Че.
У жизни пока ещё много градаций –
И вот либералом стал твой Пиночет.

Безмолвием (в нужных пределах упорным)
Спасает меня от бессмысленных слов
Валькирия бывшая, ныне же – норна:
Моя дорогая Ульрика Майнхоф.

Взволнован опять. Не осталось ни шанса
Из сердца бойца удалить этот штамп.
Прекрасно ли? Был бы я немцем/германцем –
Сказал бы: Ulrike Meinhof ist mein Kampf.

Потерян опять. Не осталось ни шанса
Поранить пространство, пойдя на таран.
Шикарно ли? Был бы чилийцем/испанцем –
Сказал бы кому-нибудь: No pasaran!

При полном отсутствии смысла Вселенной
Мы встроим метафоры в собственный мир.
Я твой, а всё прочее – второстепенно.
Ты, если нетрудно, всё просто пойми.