***

Я очень люблю Амстердам. Искренне и почти безотчётно. Как когда-то мне показалось, этот город умеет переплавлять в себе кого угодно. Африканцы, азиаты, славяне, южноамериканцы - все, независимо от изначальных источников впитывания культуры, становились здесь голландцами в самом лучшем значении этого определения.
Побывав в первый раз в этом городе, я не мог не заметить показавшуюся мне довольно забавной услугу: уличные писсуары для мужчин. Как говорится, дёшево и со вкусом. А уж внутренняя свобода, которая по моему, зашоренному советским воспитанием мнению, поневоле должна была сопровождать это действо, представлялась мне чуть ли не образцом раскрепощённости и настоящего вольнодумства, присущими истинным приверженцам эпикуреизма.
Хорошие были мысли. Здоровые были эмоции. Веселые были чувства. Практически, они собой составляли немалую часть моего капитала познания, которым я столь свободно люблю распоряжаться между выдохами в вдохами.
Но все это - было.
После посещения Аддис-Абебы мое сокровище было безнадежно утрачено. Кто-то сейчас подумает, вот же сумасшедший этот Ноцкий, если его беспокоят столь низменные вещи! И будет не прав. То есть, не то, чтобы вообще не прав. Нет, он будет не прав в частности, но в очень важной, как с точки зрения культурологической, так и с точки зрения мужской физиологии и женской психологии, частности. И сейчас вы поймёте, почему я получил ещё один катастрофический удар под ложечку от обыкновенного эфиопского ежедневья.
Вдохнули? Ок.
В Аддис-Абебе мужчины любого возраста справляют малую нужду ровно там, где приспичит. Никаких туалетов, писсуаров, кустиков, подъездов и прочей столь привычной нам ерунды, отягощенной тяжелым наследием поведенческих стандартов, выстроенных на ложном стеснении и минимальной гендерной вежливости, здесь нет. Всё просто: воспринял зов пузыря, остановился, снял брюки, взял в руки все необходимое, и, не обращая внимание на многочисленных прохожих, изливаешь в таком банальном виде душу на матушку-землю.
Смотрится ужасно. А ведь я - мужчина, и с довольно свободными взглядами на жизнь.
Я пытался увидеть хоть одно возмущенное или (пускай уж!) - смущенное лицо, но мои старания разбивались о многотысячное безразличие и равнодушие, отпечатанные на этих милых черных мордахах, которые со столь же приветливым выражением вытягивали у меня из кармана деньги, приносили в кафешке из ржавого листа офигительный кофе, или предлагали довезти из аэропорта в отель, находившийся на расстоянии девять километров, за всего лишь семьдесят долларов.
И мне кажется, я понял, прочувствовал, познал будущее этой страны, которое, скорее всего, будет заключаться в вечном позировании для любого современного последователя Жерома Дюкенуа Старшего.
А для полного проникновения в страну мне осталось лишь одно - выяснить ответ на простой, но напрашивающийся вопрос: а как теперь жить?!.:)
P.S. Да! Голландцы теперь для меня - простые североевропейские пуритане, которые вряд ли когда-то поймут, что такое настоящая внутренняя свобода. И это, не смотря на то, что здесь, в Эфиопии, выращивается большая часть так называемых голландских цветов, которыми предприимчивые (вот тут я им не откажу) жители низинных земель торгуют вовсю в старушке Европе, поддерживая таким образом свой имидж колонизаторов-просветителей..:))