Немецкое явление

НЕМЕЦКОЕ   ЯВЛЕНИЕ
(рассказ   с  улыбкой)

Александр   Визиров

      Утомительный поиск ночлега в российской глубинке увенчался успехом  -   перед нами возник мизерабельный терем на опушке леса, напоминавший кемпинг для сосланных за избыток лет пенсионеров. Как и предупреждали знающие люди, на входе вместо тривиального «МЕСТ НЕТ»  -  сияло буржуазное «WELCOME», что могло дезориентировать случайного путника, по неосведомленности попавшего в медвежий угол. А может эта глухая затерянность двухэтажной гостиницы и стала поводом к вывешиванию вольнодумной таблички, служившей одновременно и манящей рекламой, и негласным паролем, и отелем, с многозвездной степенью независимости от всего и вся, кроме денег. Не легко дается обывателю неожиданная двусмысленность.

    Мой друг  -   закоренелый русский немецкого происхождения, с распространенной в тевтонских краях фамилией, сразу почувствовал в англосаксонском радушии забытую родину.
      -      Мест нет!   -  услышали мы с порога осточертевшую фразу от пергидрольной дежурной, сходу подрубившую хрупкую надежду. Радушие и гостеприимство заманчиво развешенные на фасаде тут же осыпались как глиняный песок.
       -      А, нам и не нато!    -    с сильным акцентом, видимо обретенным от шока, ответил контуженный милой обходительностью приятель.
   Услышав пленительную закордонную речь, всегда пахнущую ассигнациями, сонная администраторша оживилась, с ехидством разглядывая незваных гостей.
          -      Говорю же, мест нет!   -  повторила она, но уже без гостиничной уверенности в голосе.
   То есть: мест не совсем нет - послышалось нам - а как-бы частично: всего лишь по пол места в каждом номере. Осталось только приложить усилие, чтобы из них получилось целое, а лучше два целых... и в одном номере  -  грезилось нам.

       -      Их не понимайль!   -   указал земляк большим пальцем на меня, с перепуга оказавшегося позади.
       -      Нам переночеват…   -   поддал он еще немецкого прононса для убедительности.

     Не веря в образ заблудших иностранцев, должностное лицо для большей острастки рявкнуло тоном дознавателя НКВД.
       -      Фамилия?   -
       -      Гейдрих!   -   вытянувшись по струнке, представился приятель, неожиданно почувствовавший себя военнопленным.
 Зная особую ценность женской энергии, она перевела грозный взгляд на меня, не дрогнув ни граммом телесного жира.
       -      Геббельс!    -   по-офицерски выпятив грудь, отрапортовал я.
       -      Доктор!    -   добавил приятель, ввернув палец в потолок.
       -      Будете шутить -   не поселю!   -    припугнула блондинистая дежурная, протягивая через стойку властную руку    -   
       -      Аусвайс!    -    молча требовал провинциальный рисепшн.

 Пролистав нужные страницы приятельского паспорта с инспекторским пристрастием, она поняла, что ребята не шутят, и фамилия клиента действительно  -   Гейдрих.
   Профессиональное чутье стразу же подтолкнуло администраторшу к решительным действиям. Приосанившись и сменив менторский тон на елейный, дежурная таинственно проворковала, косясь на суетившуюся поодаль горничную.
       -     Ну, ладно. Есть тут у меня бронь…   -
       -     О, бронь! Ест гуд!    -   многозначительно произнес Гейдрих   -   
       -     Панцер!   -   пояснил он, поворачиваясь ко мне.
       -     Я, Я!  -  ответил я, бровями показывая немецкое удовлетворение.

       -      До утра я вас размещу в бронированном номере…    -   продолжала дежурная.
      -      О! Мы ест защищены!    -    обратился ко мне приятель, повеселев в глазах.
      -      …но, чтоб утром…   -    постучала она увесистым пальцем по конторке, снова соскользнув в грубый тон    -   …духу вашего здесь не было!
      -   Немецкого…   -   тихо буркнула она.

     В предвкушении желанного отдыха мы дружно потянулись к своим портмоне, по ходу прихватывая безнадобные паспорта.
      -      Валентина Митрофановна! Откройте ребятам пентхаус!   -    крикнула она горничной, директивной фразой смывая ненужного свидетеля.
      -      Но, на всякий случай в свой блокнотик я вас все же запишу…  -   блаженно слюнявя толстый палец, листала дежурная подмётный талмуд    -    Мало ли сейчас немцев по России бродит…  А то и фамилии при случае не вспомнишь...
      -      Гей… -  дрих …  -   диктовала она по слогам непривычную фамилию   -   и…  -  помня о сохранении женской энергии,  вопросительно перевела взгляд на меня…
      -      Геббельс…     два «б»   -    многозначительно  добавил я по-русски.
      -      Доктор!   -   педантично напомнил услужливый приятель.

Но, удовлетворенная платой дежурная уже не обращала внимание на бесследно исчезнувший акцент. Увидев спускающуюся горничную, она бодро объявила:
      -     Ну, все, товарищи немцы  -    идите, заселяйтесь!    -

      -     А, что это за делегация?   -   услышали мы шепот за своей спиной.   
      -     Не обращай, Митрофановна, внимания…  это люди из Гестапо   -   пренебрежительно махнув рукой, проинформировала начальница работницу   -   Скоро сюда заселится весь третий рейх!
      -     Ну, это ж надо же!    -    воскликнула в сердцах пожилая горничная   
      -   А, как же мы расселим все эти три рейха, когда у нас всего то два этажа, да горбатый «пинхаус»!
      -     Не, волнуйся за немцев   -   ответила дежурная   -   если не поместятся здесь, мы их в лес к партизанам отправим. Тут недалеко…  -   напомнила она.
      -     У нас даже целого белья столько нет…    чтобы три рейха…    -   не унималась жалостливая горничная.
      -     Ничего, партизаны всем белое белье выдадут!