Мова

Станет моим врачом только родная мова.
В руки чужим мячом лето две тыщи седьмого.
Ну же, спаси, спаси. Я не успею выжить.
Мир мой от си до си кто-то умело выжег,
Сплюнул и прикурил от уголька дивана.
Помнишь, ты говорил, это и есть нирвана.

Лопает почки звук рвущегося пространства.
Сколько уже на круг этого постоянства?
Этот апрель продрог.  Мы не для водевиля.
Каждый из нас — пророк собственного бессилья.
Одолевает лень. Вновь за душой — ни цента.
Я — не твоя мишень. Просто с дырой по центру.

Ты не стрелял. Сама расковыряла рану.
Знаешь, была зима, вечная, как нирвана.
Я вышивала крюк,  мыло, веревку — значит,
Просто хотела рук, а получила мячик,
Верный удар в живот, ниже… Лицо — известка.
Снова, как эшафот, лягут к ногам подмостки.

Дни мои мне малы, и не спасут заплаты,
На острие иглы ангелам тесновато,
Ангелам на игле просто не повернуться,
Яблочко столько лет на бесполезном блюдце…
К плоскости под углом градусов в девяносто
Путь мой сквозь бурелом ляжет легко и просто.

Кручен удар и лих. Я приняла — неймется.
Глядь, а в руках моих солнце чужое жжется…

весна, 2007