Как закалялась Митькина сталь эпизод 4

 Отношения Митьки со своим двоюродным братом Колькой были непростые. Колька был на  6 лет старше. Митька тянулся к нему, а Колька часто издевался над ним, обзывая маленького Митьку и доводя его до слёз.
 В этот злополучный день родители Кольки куда-то уехали. Мальчишки мирно играли. На столе лежало огромное, зелёное яблоко. Оно пахло так, что у Митьки слюнки потекли.
- Коля, я яблоко хочу,  - робко попросил Митька.
- А ты попробуй, отбери его у меня, - Колька схватил яблоко, усмехнулся и впился в него зубами. Его лицо излучало блаженство и превосходство.
 Митька сглотнул слюну.
- Коль, дай откусить. Ну, пожалуйста...
- Не дам. Сам съем, - важно изрёк Колька и снова смачно отгрыз ещё один ароматный  кусок.
 Митька готов был расплакаться:
- Ну дай откусить хоть один разок. Дай.
 Колька свысока глянул на Митьку, подумал и изрёк:
- Открывай рот пошире! Шире открывай!
 Митька повиновался.
 Недолго думая, Колька с силой вдавил яблоко Митьке в рот:
- Кусай! Кусай, я сказал! - потребовал он, вкручивая яблоко всё глубже в Митькин рот.
 У Митьки из глаз бырзнули слёзы. Его рот был широко раскрыт, но откусить кусочек яблока он не мог. Где-то около ушей он почувствовал боль. А Колька всё вкручивал и вкручивал в его рот яблоко и приговаривал:
- Кусай! Кусай!
 Митька не выдержал и разрыдался от боли.
- Рёва! Рёва-корова! - презрительно выпалил Колька и выдернул яблоко из Митькиного рта. Он отскочил подальше от Митьки и снова начал его дразнить.
 Митька плакал. Ему было больно и обидно, а Колька всё дразнил и дразнил его. Митьке хотелось отплатить брату за его издевательства и он бросился на Кольку с громким рёвом. Они бегали вокруг стола. Колька был старше и проворнее, и Митьке никак не удавалось даже дотянуться до него. Под ногами хрустнула игрушка. Митька запнулся и упал. Левую руку пронзила боль. А Колька смотрел на него и злорадно смеялся. И тут Митьку накрыла ярость. Мгновенно высохли слёзы, глаза гневно блеснули. Правой рукой он схватил стул за спинку, с лёгкостью поднял его над головой и швырнул в Кольку через стол. Стул с треском врезался в стену и рухнул на пол со сломанными ножками. Колька же успел пригнуться.
- А я родителям скажу, что ты стул сломал, - злорадствовал Колька.
 Митька рыдая от обиды и боли, хлопул дверью и побежал домой. Когда Митька  добрался до дома, он уже не плакал. Теперь ему было страшно: накажут... накажут за стул...
- Мама, я упал. У меня рука болит, - сказал он матери, которая стряпала на кухне  пироги.
- Поболит и перестанет, - равнодушно ответила мать, не глядя на сына.
 Митька вздохнул и пошёл к себе в комнату. Он лёг на диван и свернулся калачиком. Рука болела, где-то около ушей пекло и рот открыть тоже было больно. Ему хотелось плакать, но он помнил, что мужчины не плачут.
- Поболит и перестанет, - думал он.
 Рука опухла и очень долго болела, но маме он больше не жаловался. Ведь всё прошло, как она и обещала. Только косточка у запастья некрасиво торчала. Так ведь это же - не беда. А челюсть Колька Митьке тогда вывихнул. Митька это понял, когда стал взрослым.
- Задириха и Неспустиха, - говорила Митькина мать о Кольке и своём сыне. - Вместе тесно, в врозь скучно.
 Вот так всё время братья то воевали, то мирились, то снова воевали и снова мирились.
 Так закалялась Митькина сталь.