Геология

Меня никогда не прельщали туристические походы, палатки и прочие романтические печеньки. Кого-то прельщали. Стройотряды, турклубы, трико, значки на спецухе, фонарики. Целые акадЭмики, попыхивая дорогими трубками с дорогим же табаком, неслись на электричках и оленьих упряжках куда-то за горизонт, " за запахом тайги".

Но тут образовалась причина и, как не странно, возможность побывать в экспедиции. За мелкое правонарушение ( или как сказала бабушка " зыка вырастили") мне грозило два года условно с последующим презрением родственников и долгим знакомством с участковым Лунцевым. Правонарушение еще не было раскрыто и я ожидал справедливой кары от руки моих товарищей ибо, давая клятву пионэра, я так и сказал " и пусть меня покарает рука моих товарищей.."
В геологоотряде, который вот уже десять лет обслуживала по бухгалтерской части подруга моей мамы - тетя Валя, приболел штатный носильщик. Они так называли разнорабочих, которые степенями не блистали, но имели руки и голову, способную этими руками управлять.

Меня быстро оформили на ставку и пообещали на ближайшие пол года снабдить тушенкой, топором и занятостью, согласно штатного расписания.

Через семь дней, аккурат к 11 часам до полудня, я бросил свой рюкзак на панцирь кровати в балке. Так началась моя геологическая песня.
Было и тяжело и приятно. В моем понимании экспедиция воспринималась как ежедневный подвиг и преодоление стихии, я к этому готовился. Однако, условия были волшебными. Не считая мошки, меня все устраивало. В последствие меня устраивала и мошка.

Мои коллеги не просто искали минералы, они составляли карты, примечали где растет мох и где разбросаны валуны особой породы.
Их алгоритмы меня не очень волновали, но там я узнал, что в Палеозое был Пермский период. А у меня как раз в Перми баба Шура жила. Я подозревал, что она очень старая.

Там я в первый раз услышал из заводного проигрывателя виниловых дисков песню Autumn Leaves в исполнении Эрика Клэптона. Под эту песню наш бородатый геолог Стаффиевский танцевал с переводчицей из таллинского филиала треста. Бог мой, я кроме песен Бернеса в исполнении шофера Борьки Трофимова и гимна СССР в шесть утра ничего и не слышал раньше. Судьба судьбинушка.

Полюбил эти места, не сказать " туманы и запах тайги", нет что-то большее. Сопки здесь, рыба в реках, люди, которые живут по пол года в глуши. Здесь остался. Вот уже 25 лет как осел. Работаю егерем, дети, внуки.