Гл. 3 Сталин. Раздумье о России

               
       Вначале  30-х  годов  Сталин   задумывался  о  той  победе,  которую  одержали  большевики.  Он  прекрасно  понимал,  что  Николай  Второй  был  бездарным  государём,  что  его  вельможи  и  царедворцы  оказались  беспомощными  предотвратить  русско-японскую  войну,  что  Порт-Артур  и  Цусима – стали  прологом  к  будущей  войне,  которая  была  последней  в  правлении  династии  Романовых.
       Однажды  Сталину  показали  итоговый   список  царских  охотничьих  трофеев,  который  по  заведённому  обычаю  составлялся  в  Министерстве  Двора  в  конце  каждого  охотничьего  сезона.  Сталин  увидел  в  списке  у  Николая  Второго  не  только  добытых  медведей,  зубров,  оленей  и  волков!  В  списке  можно  было  отыскать   и  другие  поразительные  царские  трофеи  в  огромных  количествах.  За  шесть  разных  лет  Николай  Второй  застрелил  3786  бродячих  собак,  6176  бродячих  кошек  и  20547  ворон.  Эти  цифры  поразили  Сталина.  «Когда  же  управлял  великим  государством  этот  монарший  живодёр?» - подумал  Сталин.  То  он  в  финских шхерах  прячется  от  террористов,  то  он  на  охоте,  то  он  развлекается!  Чему  же  тогда  удивляться,  что  Великая  Империя  упала  к  ногам  большевиков,  как  спелый  кокос?            
       Но  ведь  корни  падения  династии  Романовых  следует  искать  в  глубинах  русской  истории.  Сталин  нередко  размышлял  о  том,  что,  может  быть,  и  новое  социалистическое  государство,  СССР,  также  бездарно  падёт  под натиском   исторических  событий  помимо  воли  новых  вождей,  его  последователей?  Не  праздный  интерес  Сталина!
       Мысль  русского  философа  Николая  Бердяева  заставляла  размышлять!  «Россия – самая  националистическая  страна  в  мире,  страна  невиданных  эксцессов  национализма,  угнетения  подвластных  национальностей  русификацией,  страна  национального  бахвальства,  страна,  в  которой  всё  национализировано,  вплоть  до  вселенской  церкви  Христовой,  страна,  почитающая  себя  единственно  призванной  и  отвергающая  всю  Европу,  как  гниль  и  исчадие  дьявола,  обречённую  на  гибель.  Обратной  стороной  русского  смирения  является  необычайное  русское  самомнение.  Самый  смиренный  и  есть  самый  великий,  самый  могущественный,  единственно  призванный.  Русское – и  есть  праведное,  доброе,  истинное,  божественное.  Россия – Святая  Русь!»  Почему же  непомерно  жёсткую  характеристику  даёт  России  Бердяев?   Откуда  такая  оценка?  Возможно,  в  русское  православное   сознание  навсегда  вошла  фраза  монаха  псковского  Елизарова  монастыря  Филофея,  сказанная  после  принятия  Флорентийской  Унии  в  1439  году  греческими  иерархами,  которые  согласились  на  союз  Православной  и  Католической  церквей,  и  после  падения  Византии  в  1453  году:  «Москва – третий  Рим!»  Филофей  писал  Великому  Князю  Василию,  отцу Ивана  Грозного: «Внимай  тому,  благочестивый  Царь!  Два  Рима  пали,  Третий – Москва  стоит,  а  Четвёртому  не  бывать!»  Ясно,  что  первый  Рим  пал  потому,  что  «начало  его  жизни  было  ложным  и  не  могло  устоять  в  столкновении  с  высшею истиною»,  как  говорит  философ  Владимир  Соловьёв.  Он  же  находит  причину  падения  Византии  в  «ложном  характере  их  веры».  Христианскую  идею  они  понимали  и  применяли  неверно.  Она  была  предметом  их  умственного  признания   и   почитания,  а  не  движущим  началом  их  жизни.  Главная  Формула  Владимира  Соловьёва – «Византия  погибла  не  потому, что  была  несовершенна,  а  потому,  что  не  хотела   совершенствоваться!»  Вот  и  причину  падения  России  Романовых  необходимо   искать  в  ошибках  правящей  династии.  Так  размышлял  Сталин!  Вот  и  стихотворение,  созвучное  мыслям  Сталина,  было  написано  позже: 
               
Мы  легко  за  всех  решим
В  Златоглавой –
«Русь – Россия – Третий  Рим!» -
Боже  правый!
От  восторга  вознесусь
Я  до  срока –
Одинока  наша  Русь,
Одинока!
И  опасны  нынче  дни,
Даль  жестока,
Православие  храни,
Словно  око,
И  храни  под  эту  прыть
Свет  и  выю –
Как  бы  нам  не  повторить
Византию,
Не  копнуть  безумный  слой
В  личной  драке –
Вон,  над  греческой  землёй,
Крест  во  мраке!
И  не  видит  пономарь
Купол  Главный,
А  у  нас  единый  Царь
Православный,
А  у  нас  высокий  взлёт
С  русским  стоном,
И  молебствие  идёт
По  канонам,
А  у  нас  не  только  гарь
В  огороде,
Да  и  правит  Государь,
Кесарь  вроде,
И  Икона  не  во  мгле
Дарит  милость –
Глянь!  На  Тихвинской  Земле
Появилась!               
Не  изведаны  пути
В  мире  строгом –
Нам  бы  ношу  донести
Вместе  с  Богом,
Нам  на  помощь  бы  призвать
Люд  могучий,
Нам  бы  пуп  не  надорвать
В  русской  буче,
Нам  бы  вновь  не  согрешить
Пилигримом,
Нам  бы  мир  не  насмешить
Третьим  Римом!
Слишком  сложная  верста
С  вечным  илом -
Нам  своя-то  борозда
Не  по  силам!
Что  тут  думать  и  гадать?
Холод  реет,
Осознаний  благодать
Не  согреет!
...Нам  работать  и  молчать,
И  учиться,
Мы  ж  готовы  поучать
Да  кичиться,
Ладить  призрачный  каркас,
Гладить  брюхо –
Нынче  истина  у  нас
В  чреве  слуха!
Нам  не  надобно  помех –
Тучи  гоним,
Мы  всегда  мудрёней  всех
И  учёней!
Да  и  судим  обо  всём
Сквозь  хворобу!
...Грех  гордыни  понесём,
Словно  торбу!
Жаль,  что  выкрики – не  стих,
Мало  стоят –
На  несчастии  других
Храм  не  строят!
И  свою  не  хвалят  твердь
У  посада -
Чтоб  понять,  нам  умереть
Часто  надо,
И  судачить,  возносясь,
С  пыльным  оком,
Не  смывая  тлен  и  грязь
Под  потоком!
Нет,  не  ведом  Божий  страх –
Грех  дымится,
Нам  Вселенский  Патриарх
Вроде  снится,
По  делам  и  гневный  глас
Без  Писаний –
Разбираем,  кто  у  нас
Православней?
Кто  премудрости  постиг?
Кто  как  мыслит?
Не  возвысить  Русь  без  книг,
Не  возвысить,
Не  найти  без  них  в  умах
Света  лучик!
А  не  много  ль  в  теремах
Самоучек?
Надо  помнить,  надо  знать
Конокрада -
Чтобы  Господу  внимать,
Думать  надо,
Пропахать  родной  отрог
В  месте  сиром,
Понимать – не  Русский  Бог
Правит  миром!
А  обрядность – тот  же  плен,
Веру  глушит,
Как  бы  Русский  Карфаген
Не  разрушить?
Как  бы  вынести  в  трудах
Злые  вёрсты,
Как  бы  в  землю  закопать
Пни-наросты!
Время  истиной  течёт,
Словно  сказка -
Самомнения  не  в  счёт,
В  них  опаска.
Мы  пока  ещё  в  пути,
В  месте  спора!
...Трудно  семечку  расти
Без  призора!
Русь-Россия  велика,
Путь  не  гибок,
Накопился  за  века
Грех  ошибок,
Грех  сомнений  и  обид
С  русским  сходством -
Часто  нам  не  ведом  стыд
С  благородством,
Непомерно  в  горе  злы,
С  ним  ни  шагу,
Мы  способны  в  кандалы
Взять  сутягу,
Потоптать,  чтоб  голос  сник,
Дать  отметку,
После  бросить  на  ледник
Или  в  клетку,
И  сказать  ему – молчи,
Пёс  смердячий,
Я  в  отеческой  ночи
Вечно  зрячий,
Я  решаю,  где  восход,
Где  закаты!
...Мимо  душ  кровавый  ход,
Мимо  хаты,
Мимо  истин  и  времён,
Мимо  брода –
Слишком  дорог  грешный  гон
И  свобода,
Слишком  много  смертных  плах
В  людном  месте,
Слишком  много  на  стволах
Перекрестий,
Слишком  много  пуль  в  висок,
Много  стужи!
...Затяните  поясок
И  потуже!
Впереди  коварна  гать –
Можно  сбиться,
Долго  нам  дано  шагать
И  молиться!
       
       Сталин  очень  часто  пытался  сравнивать  смуту  времён  Бориса  Годунова  и самозванцев.  Почему  же  тогда  устояла  Русь?  Он  сам  себе  пытался  отвечать  на  этот  вопрос.  Тогда  вельможи  и  церковники  искали  для  себя  послушного  царя,  пусть  и  не православной  веры,  главное,  чтобы  был  добрый  царь,  не  в  пример  Ивана  Грозного.  Это  они  придумали  самозванцев,  это  они  приносили  в  жертву  Отечество  ради  личного  благополучия.  Правда,  позже  несколько  опомнились,  но  их  поведение  история  никогда  не  оправдает,  хотя  сами  церковники  будут  себя  оправдывать!
       Русский  же  народ  искал  справедливого  и  сильного  царя,  а  после – доброго.  Народу  нужен  покой,  народу  нужны  времена  без  войн  и  царских  потрясений.  Народ  должен  пахать,  сеять,  собирать   урожай,  косить,  растить  сыновей,  любить  Отечество,  отмечать   
церковные  и  государственные  праздники,  ходить  на  митинги  и  верить  в  будущее,  считая,  что  оно  будет  с  каждым  годом  всё  лучше  и  лучше.
       И  тогда  народ  знал,  что  не  может  быть  Русь  без  царя!  И  пусть  это будет  царь,  вождь  или  генсек,  но  он  должен  быть  у  народа.  Пусть  он  будет  самым  великим  и  мудрым,  гением  народов  и  времён,  отцом  нации.  И  это  нужно  народу,  а  не  Сталину! И  ещё!  Народ  должен  всецело  доверять  своему  руководителю.  Такой  главный  вывод  сделал  Сталин.  Да!  Народ  поверил  самозванцам,  но  пришло  и  в  русские  умы  прозрение.  Тогда  ещё  русский  православный  люд   верил  голосу  церкви.  Тогда  ещё  был,  пусть  и  в  кремлёвском  заточении  у  поляков,  патриот  Земли  Русской  Патриарх  Гермоген.  Это  он  возвысил  свой  голос  из  заточения.  Это  из  обители,  созданной  Сергием  Радонежским,  по  всей  Руси  шли  призывы  к  защите  православия  и  Москвы.  Это  их  воля  и  молитва  возвысили  и  благословили  на  подвиг   Пожарского,   Минина  и  руководителя  казачьего  ополчения  князя  Дмитрия  Трубецкого.  Заслуги  последнего  Сталин  ценил  особенно,  считая,  что  он  достоин  такого  же  памятника,  как  Пожарский  и  Минин.  Сталин  ещё  раз  вернулся  к  трагическим  событиям  русского  государства.
        То,  что  русскую  историю  наши  предки  писали  несколько  не  так,  ориентируясь  в  первую  очередь  на  правящую  династию,  это  совершенно  ясно.  Мы  столько  знаем о  Минине  и  Пожарском,  что  эти  имена  заслонили  собой  и  Патриарха  Гермогена,  и  монаха  Палицына.  Именно  от  них  пошёл  призыв  по  всей  Руси  о  спасении  Отечества.  А  кто  знает  о  князе  Трубецком  Дмитрии  Тимофеевиче,  одном  из  руководителей  1-го  и  2-го  Земских  ополчений  в  1611-12  годах?  Почему  он  забыт?  Всё  очень  просто!  Пока  к  Москве  двигалось  ополчение  Минина  и  Пожарского,  то  под  Москвой  уже  стояли  казаки  князя  Трубецкого.  Он  был  казацкий  руководитель!  Казаки,  по  тем  временам,  были  для  дворянской  и  боярской  знати  страшнее  поляков.  Для  них  казак – это  вор,  беглый  крестьянин!  Когда  князь  Трубецкой  предложил  совместно  освобождать  Москву  от  захватчиков,  то  земская  знать  отвечала: «Отнюдь,  нам  вместе  с  казаками  не  стаивать!»  Три  месяца  хвалёное  ополчение  Минина  и  Пожарского  стояло  под  Москвой,  не  зная,  что  делать.  В  рати  Пожарского  числилось  до  сорока  родовитых  деятелей  со  «служилыми  именами»,  и  только  два  не  служилых  человека  сделали  больше,  чем  все  остальные  родовитые  люди.  Вот  как  пишет  об  этом  великий  русский  историк  Василий  Ключевский: «Палицын  по  просьбе  князя  Пожарского  в  решительную  минуту  уговорил  казаков  поддержать  дворян,  а  Минин  выпросил  у  князя  Пожарского  3-4  роты  и  сделал  с  казаками  удачное  нападение  на  отряд  гетмана  Хоткевича,  уже  подбиравшийся  к  Кремлю  со  съестными  припасами  для  голодавших  там  соотчичей.  Смелый  натиск  Минина  приободрил  дворян-ополченцев,  которые  вынудили  польского  гетмана  Хоткевича  к  отступлению,  уже  подготовленному  казаками.  В  октябре  1612  года  казаки  же  взяли  приступом  Китай-город.  Но  земское  ополчение  не  решилось  штурмовать  Кремль.  Сидевшая  там  горсть  поляков  сдалась  сама,  доведённая  голодом  до  людоедства».
       Но  это  ещё  не  весь  забытый  казацкий  подвиг!  Именно  казацкие  атаманы,  а  не  дворянские  воеводы,  отбили  польского  короля  Сигизмунда  от  Волоколамска.  А  ведь  польский  король  направлялся  с  ратью  и  припасами  к  Москве,  чтобы  взять  Москву  в  «польские  руки»,  как  пишет  Ключевский.  Но  самый  главный  вывод,  который  делает  лучший  и  бесстрастный  русский  историк,  заключается  в  следующем: «Дворянское  ополчение  здесь  ещё  раз  показало  в  Смуту  свою  малопригодность  к  делу,  которое  было  его  сословным  ремеслом  и  государственной  обязанностью».  Известно,  что  помещик,  потом  дворянин  получали  землю  от  царя  за  военное  служение!  Вот  в  чём  заключалась  «государственная  обязанность».  Сталин  понимал,  что  принизить  роль  Минина  и  Пожарского  невозможно,  но  надо  просто  объективно  оценивать  те  события,  и  воздать  должное  Трубецкому.  И  он  верил,  что  подвиг  Трубецкого  ещё  оценят.
       Князь  Трубецкой  был  одним  из  претендентов,  как  и  князь  Пожарский,  на  Царский  Престол  в  1613 году.  Но  кто  же  изберёт  казацкого  атамана?  Бояре  и  Земство  избрали  ребёнка – Михаила  Романова.  Им  нужен  был  слабый  государь,  чтобы  не  неволил  и  не  требовал  от  них  служение  по  полной  мере.  Сталин  подумал,  что  князь  Трубецкой  был  бы  более  полезен  для  России,  чем  Михаил!   
       Возвращаясь  снова  к  революции  1917  года  после  долгих  раздумий,  Сталину  стало  совершенно  ясно,  что  Николая  Второго  предали  по  причине  его  непригодности  к  управлению  таким  великим  государством,  как  Россия.  Он  был  слабый  и  недальновидный  государь.  Авторитет  Николая  Второго  и  его  правящего  Двора  был  низок,  царицу-немку  народ  ненавидел.  И  даже  попытка  благоразумных  деятелей  по  устранению  от  царской  семьи  авантюриста  Распутина  Россию  не  спасла.  Царя  предали  все – Святейший  Синод,  Дума,  генералы,  правящая  элита  и  союзники.  Народ  царя  не  предавал,  он  был  просто  равнодушен   к  судьбе  царя,  устав  от  войны  и  обмана.  Народу  нужен  был  мир,  земля  и  хоть  какой-то  порядок  в  государстве.  Народ  устал!  И  уставший  народ  на  тот  момент  поддержал  большевиков,  которые  обещали  мир  и  землю.    
        Сталин  неоднократно  обращался  к  нестандартным  выводам  и  мыслям  русского  историка  В.О. Ключевского.  Однажды  он  прочитал  оценку  царствованиям  Павла  Первого,  Александра  Первого  и  Николая  Первого: «В  этих  трёх  царствованиях  не  ищите  ошибок.  Их  не  было.  Ошибается  тот,  кто  хочет  действовать  правильно,  но  не  умеет.  Деятели  этих  царствований  не  хотели  так  действовать,  потому  что  не  знали  и  не  хотели  так  действовать.  Они  знали  свои  побуждения,  но  не  угадывали  целей,  и  были  свободны  от  способности  предвидеть  результаты.  Это  были  деятели,  самоуверенной  ощупью  искавшие  выход  из  тьмы,  в  какую  они  погрузили   себя  самих  и  свой  народ,  чтобы  закрыться  от  света,  который  дал  бы  возможность  народу  разглядеть,  кто  они  такие».  «Ключевский  ещё  в  1900  году    предсказал  падение  династии  Романовых,  так  что  его  мнение  можно  учитывать  в  отдельных  случаях!» - так  думал  Сталин.
      Но  у  Сталина  была  и  собственная  оценка  правления  Романовых  и  причин,  приведших  к  падению  правящей  династии.
      Основные   причины  падения  династии  Романовых  он  определял  так:
 - бездарная  внешняя  политика;
 - бесконечные  и  не  нужные  войны  под  лозунгом  «Русь,  Россия – Третий  Рим!»
 - желание  доминировать  в  Европе,  не  имея  на  то  ни  сил,  ни  средств;
 - реформы  Никона,  приведшие  к  расколу  и  последующему  уничтожению  и  изгнанию  русских  людей;   
 - отсутствие  экономических  реформ,  как  таковых,  и  запоздалые  реформы;
 -  странное  понятие  о  нравственности  у  дворянской  элиты;
 - борьба  за  власть  любыми  способами,  хотя  не  всегда  была  в  том  необходимость;
 - невыполнение  Святейшим  Синодом    своего  предназначения;
 - деградация  дворянской  элиты  после  смерти  Петра  Великого; 
       «Есть  и  другие  причины  падения  династии  Романовых,  но  все  эти  причины,  как правило,  производные  от  вышесказанного!» - так  думал  Сталин.  К  этим  причинам  он  причислял  и  т.н.  «восстание  декабристов»,  систему  фаворитов  и  содержанок,  влиявшую  часто  на  принятие  государственных  решений,  непомерный  бюрократический  аппарат  управления,  фактическое  устранение  от  управления  государством  здравомыслящих  и  достойных  людей,  замена  их  иностранцами,  служившим  царю,  а  не  Отечеству.   
       Сталин  понимал,  что  бесконечные  дворцовые  перевороты  после  смерти  Петра  Великого  вынуждали  обладателей  случайного  Трона  платить  по  счетам  своим  благодетелям  и  быть   в  постоянном  ожидании,  что  и  с  новым  обладателем  Трона  поступят  так,  как  поступал  нынешний  властитель.  Поэтому  самозванство  после  смуты  времён  Бориса  Годунова  в  России  не  завершилось.  Появилась  княжна  Елизавета  Тараканова,  т.н.  дочь  императрицы  Елизаветы  Петровны,   появился  Емельян  Пугачёв  под  именем  убиенного  Петра   Третьего.  А  убийство  законного  наследника  Престола  Ивана  Шестого,  Антоновича!   Ведь  недаром  поэты  написали  за  Ивана  Шестого  «Исповедь»,  обвиняя  Святейший  Синод  в  умолчании  факта  смерти  законного  правителя:               
       
Когда  и  русский,  тот  же  немец,
Когда  гвардейский  правит  клан –
Тогда  опасен  и  младенец,
И  я  опасен – Иоанн!
Шестой  по  счёту!  Из  сиятельств,
Судьбой  несчастною  учён –
По  воле  зла  и  обстоятельств
От  прав  наследных  отлучён,
От  торжества  и  жизни  вольной,
От  царской  свиты  и  от  слуг –
Я  не  познал  Первопрестольной,
И  Град  не  помню - Петербург!
И  ласка  матери  забыта –
Во  сне  родную  не  позвать,
А  всё,  что  дадено  для  быта,
Так  это – книги  да  кровать,
Да  узелок,  что  скручен  туго,
Ещё – забвения  стена,
И  казематы  Шлиссельбурга,
И  вид  казённый  из  окна,
И  часовых  усталых  смена,
И  невских  вод  беспечный  гул,
И  жизнь,  что  сводит  постепенно,
С  ума  меня  и  караул!
Не  будоражит  день  прошедший,
Надежды  нет  среди  теснин,
Но  знайте,  я  не  сумасшедший,
Я - человек!  Христианин!
И  в  том - не  ведайте  сомнений,
Перекрестите  лучше  лоб,
Я – Император  Заточений,
Ни  раб,  ни  барин,  ни  холоп,
И  не  слуга,  коль  думать  длинно,
В  холопский  промысел  не  вхож –
И  пусть  дрожит  Екатерина
Среди  напыщенных  вельмож,
Среди  жирующих,  жующих,
Держащих  денежку  в  руке -
Ведь  у  России  власть  имущих
Всегда  висит  на  волоске!
При  подлой  власти  плохо  спится,
При  власти - всякий  кровью  сыт,
И  знай,  немецкая  блудница,
Что  кровь  отмщения  кипит!
И  будет  всем  у  Трона  жутко –
На  то  Всевышнего  рука:
От  своеволий  до  рассудка
Тропинка  слишком  коротка!
И  не  бывает  тропок  длинных,
И  бесполезно  время  мчать –
Нет!  Не  дозволено  безвинных
Ни  убивать,  ни  заточать!
Я  даже  мёртвым  буду  сниться –
Меня  возмездие  вернёт:
И  пронесётся  Колесница,
И  расточит  Державный  Род,
И  вознесутся  к  небу  птицы,
Встречая  время  похорон,
А  сыновья-отцеубийцы
На  осквернённый  сядут  Трон!
И  в  чёрных  пятнах  будут  платья –
К  позору  время  потечёт,
И  не  считайте,  что  проклятья,
Клятвопреступникам  не  в  счёт!
А  из  того,  что  вы  свершили,
Кровавый  полнится  ушат –
Вы  перед  Богом  согрешили,
И  перед  вами  согрешат!
И  вам  от  крови  не  отмыться,
Вас  не  спасёт  ни  Двор,  ни  рать -
Уже  Народная  Десница
Спешит  Знамением  карать!
И  мы  обидами  не  квиты –
Мечта  о  рае?  Будет  ад,
И  что  сегодня  фавориты
Среди  блистательных  Палат?
И  что  соратники  у  Трона?
Что  сила  царских  воевод?
Падёт  Романовых  Корона
В  тот,  роковой  России,  год!
Пока  же  вас  ничто  не  гложет,
Пока  неведом  русский  стыд -
Грехи  простить  Россия  сможет,
Цареубийство – не  простит!
Так  и  должно  случиться  вроде,
И  так  уже  бывало  встарь –
А  что?  Не  ведали  в  Синоде,
Что  я – наследный  Государь?
Я – по  Закону  и  по  Правде,
Я  должен  править  много  лет,
Но  Трон  взяла,  за  бога  ради,
Петрова  дщерь – Елизавет!
И  в  этом  истины  простые –
При  ней  в  хламидах  чёрный  ряд:
Они  в  незнании  святые,
А  святость – в  ханжестве  хранят!
Они  всегда – благая  свита,
Они – с  Крестами  впереди,
Христова  Заповедь  забыта –
И  «не  убий»,  «не  укради»,
Но  наяву  иные  были,
Лишь  тот  же  Крест  у  алтаря –
Украли  Царство!  И  убили,
Меня,  наследного  Царя!
Но  грех  Земля  осудит  строго,
И  плахи  к  сроку  подберёт -
Коль  наши  Пастыри  без  Бога,
Безбожным  числится  народ!
Итог  историей  проверьте,
На  гуще  можно  не  гадать –
Ниспослан  свыше  Ангел  Смерти,
Осталось  только  подождать!
Грядёт  кровавая  эпоха
За  все  безбожные  дела,
И,  под  кривлянье  скомороха,
Падут  Кресты  и  Купола!

       Понятно!  Не  убавить,  не  добавить!   Незаконное  обладание  властью  не  позволяет  проводить  независимую  государственную  внешнюю  политику,  не  говоря  о  независимой  экономической  политике.  Пожалуй,  Только  Пётр  Великий  был  свободен  в  своём  выборе!  Он  и  достиг  многого.  А  Павла  Первого,  попытавшегося  проводить  государственную  политику  в  разрез  с  мнением  дворян,  просто  убили  с  молчаливого  согласия  сына  Александра.  Так  раздумывал  Сталин.
       Правителя  должен  поддерживать  народ  и  ближнее  окружение.  И  пусть  не  все  т.н.  соратники  согласны  с  тобой,  но  должна  быть  в  твоём  окружении  критическая  масса  последователей.  Россией  надо  править  жёстко!  А  по  необходимости – жестоко!  Народ  жестокость  простит,  если  ему  правильно  объяснить  причины  жестокости,  но  никогда  не  простит  слабости  и  половинчатости  в  принятии  решений.  Именем  народа  вершатся  в  истории  великие  свершения  и  великие  преступления!  Иного  не  дано!  Любая  опасность  для  правителя  и  государства  зреет,  как  правило,  среди  ближнего  окружения.  И  этот     надо  помнить!  Такие  выводы  делал  Сталин  для  себя.   
       Сталин  понимал,  что  русскую  правящую  элиту  и  членов  царской  фамилии  возвысило  право  обладания  непомерной  властью.  Отсюда – земля  и  крестьяне  с  дармовым  трудом,  несметные  богатства  и  привилегии,  желание  жить  на  европейский  манер  без  оглядки  на  нищий  народ  и  слабеющую  Россию.  Желание  блаженствовать  и  не  нести  обязательную  государственную  службу,  отдыхать  в  кругу  княгинь,  княжон,  любовниц  и  сытого  царского  Двора,  превращая  личную  жизнь  в  сплошной  праздник. 
       Среди  огромного  кланового  семейства  Романовых  можно  отыскать  отцеубийцу,  найти  прелюбодеев,  гомосексуалистов  и  казнокрадов,   мелочных  воришек,  завзятых  картёжников  и  биржевых  игроков.  Великие  князья  и  государи,  в  большей  мере,  стали  дурным  подражанием  для  дворянской  элиты. 
       Дворянская  элита,  сходя  с  исторической  сцены,  хоронила  вместе  с  собой  и  ослабевшую  Россию,  проиграв  её  мощь  в  стиле  азартных  игроков.  Элита  повинна   в  бедах   русской  земли:
               
Что  сложилось – всё  не  зря,
Вас  узнали,
Вы  как  воины  Царя
Начинали,
Как  защитники  Земли
С  правом  силы –
Не  укрыли  ковыли
Все  могилы!
Век  с  подлунной  высоты
Голос  ждёте,
Жаль,  Поклонные  Кресты
Не  найдёте!
У  порушенных  засек
Ваши  вехи –
Надевал  жестокий  век
Вам  доспехи,
Вас  мечом  перекрестил
И  иконой,
Бог  защитников  простил
В  жизни  сонной!
Был  от  Нарвы  до  Полтав
Выбор  точен –
Выходил  Петровский  сплав
Делом  прочен,
Славой  дерзкой  новизны,
Русским  гоном,
Были  вы  вознесены
Громким  звоном,
Пьяным  выкриком – «Налей!»
При  параде,
И  застольем  Ассамблей
В  славном  Граде!
Но  служение – есть  труд,
Это  сложно,
Коль  по  силам  был  Гангут,
Всё  возможно!
Значит,  время  шрамом  ран
Строит  крону –
Знать  по  силам  для  дворян
Брать  Корону,
Быть  при  том,  кто  больше  даст,
Кто  замечен –
И,  глядишь,  дворянский  пласт
Будет  вечен,
Будут  ладиться  дела
Век  у  тына!
...Замутила,  понесла
Вас  стремнина!
Не  положишь  палец  в  рот,
Кровь – водица,
Без  дворян  переворот
Не  случится,
Не  качнётся  русский  Трон –
Знай  ораву!
Будни  царских  похорон
Вам  по  нраву,
Вам  по  вкусу!  Вам  доверь –
«Будем  биться!»
К  вам  щедра  Петрова  дщерь,
Мать-Царица!
Символ  ваш  и  Божий  Свет –
Сердцем  рады:
Раздавай,  Елизавет,
Нам  награды,
Раздавай  за  все  труды –
Много  значим,
Сдвоим  тесные  ряды
На  раздаче! 
Подмастерье,  мастера –
С  веком  зреем!
...Был  за  Третьего  Петра
Дар  щедрее,
Тут,  как  с  неба!  Не  зевай,
Бей  отвагой –
Крой  бесовский  каравай
Острой  шпагой,
Принимай  случайный  слой
В  дерзкой  гамме –
Можно  знаком  и  землёй,
И  деньгами!
Не  дано  вам  падать  ниц –
Гордость  слышит,
Вам  грехи  Аустерлиц
Кровью  спишет,
И  падёт  дворянский  сын
В  пекле  ада –
Кровь  забрызганных  лосин
Не  награда,
Предпоследний  выдох-вдох,
Так,  вояки?
Это  жертвенник  эпох
Смертной  драки!
Так,  коль  многое  дано,
Так  у  Бога –
Спишет  грех  Бородино
Ненадолго!
Без  сомнений!  Что  о  том –
Бранью  жили,
Быть  под  Божеским  перстом
Заслужили,
Тут  иная  вышина –
Выше  барства,
За  Отечество  война –
Государство!
Вот  бы  так  и  навсегда,
Без  добычи -
Погибали  б  господа
В  гневном  кличе!
Но  проста  родная  гать –
Не  расстаться,
Вам  бы  истину  свергать,
Вам  бы  драться,
Вам  и  Царь,  сановный  сват
В  веке  оном –
Где  Сенат,  там  каземат
С  бастионом,
Перекладина  с  петлёй,
Злая  вёрстка,
Голодая  тайный  слой
И  извёстка,
И  досада,  а  не  злость
При  Короне –
Первый  раз  не  удалось
Быть  при  Троне,
Быть  при  царственной  меже,
Быть  при  схватке!
...Боже!  Русь  не  в  дележе –
Русь  в  достатке,
В  корабле  у  дальних  вод,
В  новом  следе,
В  вечной  славе  воевод
И  в  победе,
Там,  где  дарит  соловей
Песнь  с  тоскою,
В  дикой  гордости  своей
И  в  покое!
Русь  в  Молитве  и  Кресте,
Русь – в  народе,
Жаль,  что  истины  не  те
Нынче  в  моде,
И  судеб  злосчастных  стык –
Злые  были,
Свой,  но  «варварский  язык»
Вы  забыли!
Возвышает  вас  свербёж,
Выход  с  лаком,
Красота  Масонских  Лож
С  тайным  знаком,
И  свобода,  но  своя,
С  ближним  полем,
И  державная  скамья
Под  контролем,
Торжество  подблюдных  фраз -
«Кукареки»,
Баден-Баден,  не  Кавказ,
Там  абреки
И  на  случай,  Пятигорск,
С  малым  саном –
При  шинели  грешный  лоск,
Но  с  нарзаном!
Правда,  сакля  не  отель,
Грусть-морока,
Да  с  Мартыновым  дуэль,
И  не  только!
Русь  разведана  на  слух –
Вывод  главный,
Заменил  «остзейский»  дух
Дух  державный,
Дух  князей  и  кузнецов,
Дух  народа –
Жаль,  сыны-то  не  в  отцов,
Дурь-порода!
Блуд  у  собственных  застрех –
Надо  видеть,
И  солгать-то  вам  не  грех,
И  обидеть,
Осудить,  но  без  суда,
Без  печали –
Измельчали  господа,
Одичали!
Вот  такая  правит  гарь -
Укоризна,
Вам  и  Царь  давно  не  Царь,
И  Отчизна,
Так,  не  «мытая»  она,
Царь – «плешивый»!
...Возвышают  времена
Голос  лживый!
Вы-то  как?  Одно  рядить!
Вы  же  маги,
Вам  никак  не  угодить
На  бумаге,
Вам  бы  век,  но  золотой -
Будь  проворней,
Род  надменный  и  пустой
Вместе  с  дворней!
Тяжек  русский  облучок
В  дни  косые!
...О  России  что?  Молчок!
Мы – Россия!
Пьём,  рожаем  и  идём
К  ближней  соске,
Да  Россию  предаём
По-бесовски!
    
       Сталин  с  оглядкой  на  непростую  русскую  историю  делал  для  себя  выводы.  Уж  он-то  знал,  какой  должна  быть  сталинская  элита!  Каков  правитель – такова  и  элита!  Что  не  дозволено  правителю – не  дозволено  и  элите.  Скромность,  труд  от  зари  и  до  зари,  решение  насущных  проблем  народа  и  государства,  минимум  достатка  и  комфорта,  ровно  столько,  чтобы  результативно  работать.  Отвечать  головой,  если нужно,  за  ошибки,  за  сделанное  и  несделанное.  Никому  не  дозволено  залезать  алчными  руками  в  государственные  закрома.  Никому  не  дозволено  жить  по-барски,  когда  народ  надрывается,  решая  непосильные  задачи.  Сталин  знал,  что  некоторые  образцы  управления  государством  и  личного  поведения  можно  брать  и  у  правителей  Романовых.  Сталин  помнил  исторический  пример  по  пресечению  Николаем  Первым  т.н.  «высочайшей  контрабанды». 
       Старшая  сестра  Николая,  ставшая  в  замужестве  герцогиней  Саксен-Веймарской,  решила  сэкономить  на  таможне,  воспользовавшись  дипломатической  почтой.  Когда  весть  о  контрабанде  дошла  до  государя,  он  тут  же  вызвал  в  Гатчину  начальника  петербургской  таможни  с  двумя  досмотрщиками.  Контрабанду  конфисковали.  По  итогам  разбирательства  был  наказан  русский  посол  в  Берлине.  Кроме  того - Николай  Павлович  лично  сделал  выговор  министру  иностранных  дел  Нессельроде,  а  на    старшую  сестру,  герцогиню  Саксен-Веймарскую,   был  наложен  штраф  в  630  рублей  серебром.  Царь  считал – чем  выше  звание,  тем  выше  должно  быть  уважение  к  законам.   Сталин  подумал,  что  можно  брать  пример  и  с  императора  Александра  Третьего.  Он  был  прекрасным  семьянином,  пресекал  развратные  действия  своих  родственников  и  не  дозволял  вмешиваться  в  царские
дела  любящей  супруге.  Не  по  этим  ли  причинам  не  были  уничтожены  памятники  Николаю  Первому  и  Александру  Третьему  в  Петербурге?
       Совершенно  ясно,  что  вековая  деятельность  русского  народа  шла  на  службу  государству.  Недаром  же  русский  философ  Николай  Бердяев  писал: «Долгое  время  приходилось  защищать  Россию  от  наступавших  со  всех  сторон  врагов.  Россия  пережила  татарщину,  пережила  смутную  эпоху  и  окончательно  окрепла,  выросла  в  государственного  колосса.  Формы  русского  государства  делали  русского  человека  бесформенным.  Смирение  русского  человека  стало  его  самосохранением».  Что  ж,  по  причине  бездарного  управления  таким  государством  и  роковых  ошибок,  великая  империя  досталась  большевикам.  Этой  империей  надо  было  управлять,  понимая,  что  критическая  масса  ошибок  правящей  династии  привела  Россию  к  1917  году:            

Не  даётся  благодать
Делу  злому,
И  бессмысленно  рыдать
По  былому,
Облегчение  в  строке,
Если  правда,
Жаль,  в  державном  дневнике
Лишь  досада!
Тут  уж  как  не  суесловь
У  провала –
С  кровью  царская  любовь
И  опала,
И  с  замесом  белены,
И  с  подвохом:
Все  в  неравенстве  равны
По  эпохам,
Все  стоят  под  знаком  гроз
И  с  обетом,
Что  ж,  бывает  и  мороз
Царским  летом,
И  случается  жара 
Январями –
Самозванцы,  шулера
В  русской  драме!
Понимать – не  обнимать,
Глядя  в  око,
Тьма  царей!  Россия-Мать
Одинока,
До  костей  обнажена
Вдоль  ухаба –
Не  девица,  не  княжна –
Просто  баба!
Из  одежды – странный  крой
Кровью  вышит,
То  больная,  то  порой
Еле  дышит,
Нынче  дарит  слабину,
Завтра  хает,
Да  любимых  на  войну
Провожает,
Не  отходит  от  сумы 
Да  телеги –
То  пожары,  то  дымы,
То  набеги,
То  в  округе  смертный  страх
Ветром  свищет,
То  разбойник  в  закромах
С  топорищем,
То  идёт  на  брата  брат
К  месту  бойни,
И  не  Благовест!  Набат
С  колокольни,
И  призывы  да  мольба
Будят  ложно,
Два,  аль  три  перста  у  лба –
Всё  возможно!
Не  проснёшься,  не  уснёшь
В  русском  быте –
Замешали  правду  в  ложь,
Как  в  корыте, 
Странен  истины  покров
Между  вешек –
Наломали  царских  дров
И  полешек,
Корнем  в  прошлое  вросли,
Взрезав  вену,
И   наследство  разнесли
По  полену,
По  кусочкам  бересты,
По  огниву –
Охраняют  лишь  Кресты
Нашу  ниву!
Бесполезен  оберег
Без  кольчуги –
Продолжаем  смертный  бег
По  округе!
Не  спасают  алтари
Да  десницы,
Царедворцы  и  цари,
И  убийцы –
Все  едины  за  столом
И  в  притворе,
Русь  же  брошена  на  слом
Нам  на  горе!
Зря  у  собственной  сохи
Время  холим –
Нет!  Державные  грехи
Не  замолим,
А  построим  миражи,
Не  колодцы,
Нищелюбы  и  ханжи,
Богомольцы
Не  взойдут  на  Эверест -
Им  не  надо,
Перекрестие - не  Крест
Их  ограда,
Их  защитная  стена
У  погоста -
Власть  судьбою  сметена
Очень  просто!
Нет  ни  жезлов,  ни  корон –
Судьбам  сдались,
Слуги  царских  похорон
Разбежались!
Больше  некому  внимать –
К  бездне  гоним,
Заодно  Отчизну-Мать
Похороним,
Заодно  порушим  ларь,
Богом  данный!
...Не  исполнил  Государь
Долг  Державный,
За  безумною  верстой
Посох  сбился –
По  эпохам  род  пустой
Растворился,
Растворилось  в  быстрине
Наше  Царство,
Наступает  при  огне
Святотатство!

       Сталин,  как  никто  другой,  осознавал,  что  нужно  строить  новое  государство  на   новой  основе.  Но  где  она,  та  великая  основа?  Кто  же  имеет  опыт  строительства  первого  в  мире  социалистического  государства?   Этому  в  ссылках  и  на  каторгах  не  учили!  Многие  т.н.  соратнички  спешат  урвать  и  приспособить  власть  для  себя  под  крикливыми  лозунгами  и  идеологическими  мифами.  С  ними  придётся  бороться.  Нельзя  новой  власти  повторить  судьбу  Романовых!    Но  как  это  сделать  непросто!  Что  касается  борьбы  за власть,  Сталин  знал,  что  в  России  всё  придумано.  Надо  просто  умно,  жёстко  и  последовательно  распорядиться  наследством.  Писать  доносы  и  подмётные  письма  русский  люд  учить  не  надо.  Его  уже  обучили  этому  тайному  ремеслу.  С  помощью  народа  он  будет  избавляться  от неугодных,  желающих  захватить  власть,  стоит  лишь  напомнить   громогласно  о  «Слове  и  деле  государевом!»  Система  политического  сыска   сложилась  в  России  ещё  в  шестнадцатом  веке  и  действовала  до  восемнадцатого  века.  Каждый  подданный  под  страхом  смерти  должен  был  донести  об  известных  ему  умыслах  против  царя  и  членов  его семьи.  При  этом  произносилось  условное  выражение – «Слово  и  дело  государево!»  Доноситель  и  оговорённый  подвергались  перекрёстным  допросам  и  пыткам:

Навык  есть
И  старинная  школа -
Утром  пряник,
А  вечером  кнут!
По  России  шагает
Крамола
И  кремлёвский
Готовится  бунт.
Маскируйся,
Личина,  умело,
Будь  на  шаг
От  друзей  впереди -
Крикни  вовремя
«Слово  и  дело!»
И  в  застенок
Соседа  веди.
Пук  найдётся
Горящей  соломы -
Инквизитор
Поджарит  бока,
Всё  умеют  у  нас 
Костоломы,
Если  память  отцов
Коротка.
...Совесть  выше,
Чем  крик  и  отвага,
А  обман -
Посильнее  свинца,
А  «свобода» -
Страшнее  Гулага,
Коль  не  видно
Разбою  конца.

       Сталину  не  надо  было  придумывать  Соловки.  Они  уже  были  придуманы  и  опробованы  на  русских  бунтарях  и  неугодных  для  властей  личностях.  Стоило  Сталину  полистать  записки  русского  писателя  Сергея  Васильевича  Максимова  «Поездка  в  Соловецкий  Монастырь»,   написанные  после  позорного  поражения  России  в  Крымской  войне,  чтобы  ужаснуться  от  кричащих  фактов. 
       Вот  из  объёмного  материала  о  тюрьмах  Соловецкого  монастыря  только  некоторые  факты: «Двенадцать  чуланов  существовали  издавна  в  нижнем  этаже  старинного  здания,  построенного  ещё  в  1615  году.  В  1848  году  тюрьма  увеличилась  надстройкой  третьего  этажа.  До  того  времени  мест  заключения  было  несколько:  у  Никольских  ворот,  у  Святых  ворот,  под  крыльцом  Успенского  собора  и  в  башнях.  Позже  явились  новые  тюрьмы:  Келарская,  Успенская,  Преображенская.  Некоторые  тюрьмы  носили  названия  по  фамилиям  заключённых.  Иных  узников  не  помещали  в  тюрьмы.  Так,  священник  Симеон,  жил  в  хлебне,  прикованный  на  цепь,  и  в  таком  виде  месил  братские  хлебы.  Наступило  строгое  время  преследования  за  всякие  убеждения,  в  том  числе  и  за  религиозные.  Были  впервые  оживлены  новые  соловецкие  чуланы,  похожие  более  на  собачьи  конуры».  Максимов  приводит  примеры  частого  помешательства  заключённых.  Многие  не  имели  ни  имени,  ни фамилии.  Узников  обозначали  номерами.  Вот  ещё  более  жестокие  факты,  которые  приводит  очевидец,  писатель  Максимов:  «Под  башней  в  северо-западном  углу  крепости,  носившей  исстари  название  «корожной»,  находились  т.н.  земляные  тюрьмы».
       Это  были  ямы  на  целую  сажень  глубиной,  обложенные  кирпичом  и  покрытые  вверху  дощатой  настилкой,  на  которую  была  насыпана  земля.  Позже  земляные  тюрьмы  заменены  были  особенными  казематами  для  секретных  арестантов.  Сталин  нашёл  у  Максимова  пример,  когда  за  прелюбодеяние  Синодским  Указом  супружеская   чета  была  сослана  в  монастыри.  Супруг  Пархомов  был  доставлен  в  Соловецкий  монастырь  под  караулом  и  в  кандалах.  Сталин  подумал – «А  почему  же  Синод  не  высылал за  поголовное  прелюбодеяние  членов  царской  семьи?»  Да  кто  же  из  членов  Синода  захочет  ссориться  с  царским  окружением.  Двойная  церковная  мораль!    Не обошли  своим  вниманием  Соловки  и  поэты:

Память  сумрачной  строки
Не   изгонишь,
Если  скажут – «Соловки!»
Тут  же  вздрогнешь,
Крикнешь – «Господи!  Прости!
Эка  доля!»
Не  изведаны  пути 
Своеволья,
Не  искуплены  грехи
У  провала –
Путь  проложен  от  сохи
До  подвала,
От  застенка  до  крюка
У  острога –
Память  наша  далека
И  убога,
Но  велик  державный  скол
Русской  спеси –
Нам  приятней  частокол
Там,  где  веси,
Где  усадьба  на  юру,
Как  нелепость,
Где,  привыкнув  к  топору,
Ладят  крепость,
Ладят  стены  из  обнов
Или  звеньев!
...Русский  Храм  из  валунов
Да  каменьев,
Из  оборванных  судеб
И  набата –
И  не  только  мёртвым  склеп
Да  лопата,
А  с  подтёками  подвал
К  пользе  быта,
Чтобы  крепость  познавал
Из  гранита,
Чтобы  Крест  до  высоты
Был  ответом,
Да  у  нас  тюрьма – «Кресты!»
Что  об  этом?
На  разломе,  не  на  слух
Булка  сдобна –
Усмирять  мятежный  дух
Русь  способна,
Есть  свежатину  взахлёб
И  досыта –
В  храмах  множество  особ
Посокрыто!
В  том  любовь  и  нелюбовь –
Дело  Божье,
Всё  синоним – Храм  и  кровь,
И  острожье,
И  повтор  учеников
В  доле  клятой,
Есть  палач  у  всех  веков –
Соглядатай!
...Соловки – не  новизна
С  русским  страхом –
Тут  стена – на  всех  стена
И  с  размахом,
И  с  мужицкой  пятернёй
В  известь  влитой –
Храм  на  деле  коренной,
Знаменитый,
Соловецкий  буерак
В  русском  теле,
В  осень-зиму  больше  мрак
Да  метели,
Да  размашистый  прибой,
Скорбь  и  скалы,
А  над  северной  судьбой
Всё  оскалы,
Или  гнев,  что  век  не  стих,
В  дикой  роще –
Тут  знамение  Святых,
Тлен  и  мощи,
Тут  врагам  осинов  кол
Вместо  мести,
Тут  лихих  времён  раскол –
Двуеперстье!
Воедино  заплелись
Дни  и  сроки –
Тут  неведомая  высь
И  пророки,
Тут  надежда  рыбаков –
С  морем  схватка,
Весть  языческих  веков,
Как  загадка,
Мир  из  бухточек  и  вех
Веком  болен,
Тут  раскола  давний  грех
Не  замолен,
Не  сгорел  в  Святом  Огне –
В  камне  длится,
По  гранитной  старине
Кровь  сочится!
Вознесён  далёкий  край
Над  веками –
Выбирать  опасно  рай
С  Соловками,
Поклоняться  тем  ветрам,
Быть  свободней!
...Стал  надолго  грешный  Храм
Преисподней!
Выше  русского  вершка,
Выше правды –
Кровь  омыла  мужика
Все  ограды,
Не  звонят  колокола –
Зло  и  дико,
Лишь  в  разломах  расцвела
Кровь-брусника,
Краснобока  и  полна –
Видит  зрячий,
Да  разносит  тишина
Лай  собачий!
...Тут  не  пленный  и  не  зэк
В  день  высокий,
«Тут  куётся  Человек!» –
Скажет  Горький,
И  поверит,  торопясь –
«Не  стреножим!»
Это  с  новым  миром  связь,
Значит,  можем,
Значит,  славим  и  поём,
Тешим  роды,
Мир  свободный  создаём
Без  свободы,
Без  Молитв  и  без  Креста –
Выбор  истый,
Помолитесь  в  три  перста,
Атеисты,
Вдруг  зачтётся  смертный  грех,
Не  таитесь,,
А  за  этих  и  за  тех
Помолитесь,
В  этом  множество  причин –
Вывод  дельный,
Поминальный  нужен  чин,
Не  расстрельный,
Не  ушанка,  не  тулуп,
Грешный  витязь,
Помолись,  коли  не  глуп,
Все  молитесь!
Помолись,  Славянка-Мать,
У  острога –
Будем  долго  поминать
Русь  без  Бога!
Бесполезно  повторять,
Коль  не  слушать –
Крест  над  церковью  сорвать
И  порушить,
Прокричать,  так  должно  быть
И  вовеки,
Правда,  Веру  не  убить
В  человеке!
Разберётся  млад  и  стар,
Всё  не  просто,
И  кровавый  комиссар –
Не  Апостол,
Не  несёт  благую  весть,
Не  возносит,
Лишь  огнём  разводит  месть,
Словно  косит,
Вяжет  смертный  поясок
Красной  нитью,
Пайка – лакомый  кусок
К  чаепитью,
К  роковому  кутежу
И  застолью!
...Кто  крестьянскую  межу
Выстлал  болью?
Вырос  буйный  очерет
Вдоль  болотин –
По  России  правит  смерд,
Зол  и  плотен,
Ходит  сытым  по  стерне
За  похабством,
И  доволен  сам  вполне
Святотатством!
...Значит,  снова  повторяй
В  речи  длинной –
Перемешан  Русский  Край
С  серединой,
Выкрест  следует  окрест
Не  к  Распятью –
Перепутал  Русский  Крест
С  рукоятью,
В  пропасть  сам  засеменил,
Выпил  соки,
И  булатом  заменил
Дух  высокий!
Бесполезно  к  Богу  звать,
Коль  завеса –
Надо  с  Богом  изгонять
Злого  беса!
Не  опустимся  на  дно –
Бог  выносит,
Но  за  то,  что  нам  дано,
Всё  же  спросит!
          
       Из  воспоминаний  писателя  Максимова  было  понятно,  что  строгость  содержания   заключённых  зависела  от  характера  архимандритов.  Так,  архимандрит  Досифей  Неронов  «был  самым  строгим  и  суровым  дозорщиком».  Он  давал  самую  убогую  пищу для  арестантов,  нередко  «присаживал  в  одиночные  камеры  по  двое  таких  арестантов,  которые  ненавистны  были  друг  другу  по  религиозному  разномыслию». 
       С  каждым  заключённым  присылались  инструкции  по  их  содержанию.  «Одних  смиряли  по  монастырскому  обычаю  либо  батогами,  плетьми  и  цепью,  либо  сотнями  земных  поклонов.  Грамотным  не  давали  книг,  перьев  и  бумаг,  не  позволяли  обмениваться  разговорами».  Также  Максимов  сообщает,  что  в  прежние  времена  до  нынешнего  столетия  присылались  в  соловецкие  тюрьмы  и  такие  лица,  которые  кричали страшные  слова – «Слово  и  Дело!»   «Этим  без  всяких  словесных  внушений  и  духовных  наставлений  клали  в  рот,  поперёк  его,  палочку  с  завязками,  какая  употребляется  для  зверей,  пойманных  живьём».  Что  ж,  Соловецкий  Монастырь – это  вотчина  раскола,  тайн  и  великих  прегрешений.  И  историю  Монастыря  надо  понять,  а  не  оправдать:   
      
…Прости,  пустынная  обитель,
Прости,  земная  благодать –
Я  не  монах,  а  просто  зритель,
Хочу  прошедшее  понять!
И  пусть  порадует  сегодня
Всех  монастырь,  как  отчий  дом,
Преображение  Господне
И  скит  со  стареньким  крестом!
О,  Боже  мой!  Святое  братство,
И  ваш  обыденный  обряд -
«Что  в  меру – лучшее  лекарство,
Что  выше  меры – это  яд!»
Быть  может,  мы  не  знали  меры?
А  Никон  всё  затеял  зря?
За  что  погибли  староверы
Под  небом  северным  горя?
И  где  она - стихия  ада?
И  для  чего  церковный  спор?
Что  ж,  восьмилетняя  осада -               
Векам  жестокий  приговор!
Мы  беды  все  верстаем  хором
С  подачи  дьявольской  руки –
Не  раз  звучало  приговором
Простое  слово – «Соловки!»
Но  замели  обиду  вьюги
И  непонятную  вину –
Здесь  появились  дети-юнги
В  ту  беспощадную  войну.
Коль  мне  за  прошлое  обидно,
Тогда  и  вывод  мой  таков:
Здесь  победителей  не  видно –
Есть  жертвы  сумрачных  веков!
Прости,  суровая  обитель,          
Мне  не  назначено  гадать,
И  я – рассказчик,  не  учитель,
Хочу  понять,  не  оправдать!

       Ну,  что  ж!  Вот  она,  Россия!  Её  придумывать  не  надо!  С  великим  русским  милосердием  и  состраданием  веками  уживаются  жестокость   и  бессердечие,  которые  оправдываются  молитвой  и  служением  Всевышнему.  Да  нам  ведь  только  прикажи!  Мы же  готовы  быть  в  подручниках  для  любой  власти!  Мы  усердны  в  безумии,  и  готовы  возвыситься,  унижая  и  уничтожая  себе  подобных.  Да  был  бы  правитель  доволен  нами!  Сталин  прекрасно  понимал  психологию  русского  народа  и  использовал  эту  слабину  в  своих  целях  очень  часто.
       Сталин  знал,  что  ему  нужны  полководцы,  подобные  Суворову. Но  он  не  мог  не  знать,  что  с  именем  великого  полководца  связаны  трагические  события  русской  истории,  а  именно – депортация   некоторых  народов  Крыма  и  Кавказа.
       Неспроста  заинтересовала  Сталина  книга  «История  кубанского  казачьего  войска»  члена-корреспондента  Императорской  Академии  наук  Ф.А. Щербины,  издания 1910  года.   Из  книги  становилось  ясно,  что  славяно-руссы  Предкавказье  всегда  считали  своим.  С  народностями  Кавказа  не  только  велись  постоянные  войны,  но  и  поддерживались  дружеские  отношения.  Русские  князья  нередко  женились  на  горских  княжнах.  Но  с  появлением  в  Предкавказье  народов  тюркского  происхождения,  принявших  Ислам,  возникла  глубокая  рознь  между  славяно-руссами  и  горцами.  Но  эта  рознь  базировалась  не  только  на  религиозной  основе,  но  и  на  культурных  и  житейских  традициях  горцев.  Не  только  горцы,  но  и  татары    нередко  считали  «военные  грабежи  способом  добывания  материальных  средств.  С  точки  зрения  религиозного  фанатизма  русский  был  для  черкеса,  татарина  и  турка  гяуром,  неверным,  с  точки  зрения  экономической – доходная  статья  и  сам  лично,  и  его  скот,  и  имущество».   Щербина  пишет,  что  в  среде  самих  татар  и  горских  племён  не  было  мира.  Родовые  распри,  взаимное  соперничество,  притязание  на  господство,  набеги – всё  это  вело  к  розни  и  ссорам  между  народами,  обитавшими  по  обе  стороны  Кубани.   
       Суворов  прибыл  на  Кубань  вначале  1778  года.  Существующие  русские  укрепления  Суворов  оценил,  как  вполне  сносными.  Но  он  решил  возвести  новые  укрепления  с  правой  стороны  Кубани.  Абазинцы  и  черкесы,  говорит  Суворов,  склонны  к  грабежам  и  воровству,  но,  при  несомненной  личной  храбрости,  не  отличаются  стойкостью.  Татары  или  ногайцы,  по характеристике  Суворова,  отличались  «всегдашним  непостоянством».  Суворов  доносил  Румянцеву  новые  сведения  о  закубанских  горцах.  «По  словам  пленных число  их  доходит  до  20  тысяч  человек,  из  которых  вооружены  ружьями,  саблями  и  луками  не  более  1500  человек.  Пороху  и  свинцу  у  них  мало.  За  горсть  пороху  дают  овцу,  а  за  пять  свинцовых  пуль  отдают  хорошую  бурку.  Русских  черкесы  боятся,  а  татар  считают  плохими  единоверцами  и  единомышленниками».
      Осуществление  суворовских  планов  пришлись  «не  по  сердцу  горцам».  Они  тут  же  стали  нападать  на  русские  пикеты  и  тревожить  русские  войска.  Со   своей  стороны  Суворов  рассылал  горским  народам  письма  с  приглашением  «жить  в  миролюбии».  Щербина  пишет,  что  Суворов  к  черкесам  относился  предупредительно  и  дружелюбно.  Русские  войска  щадил,  а  все  его  распоряжения  сводились  к  обеспечению  мира   между  различными  народностями. 
      В  1783  году  Потёмкин  убедил  Шагин-Гирея   отказаться  от  престола  в  пользу  России.  Приведение  в  подданство  татар  поручено  было  Суворову.  «Суворов  пригласил  в  район  Ейского  укрепления  татарских  мурз,  обласкал  их,  угостил  сытным  обедом  и  водкой.  Татары  пили  за  здоровье  Императрицы,  скакали  на  лошадях,  смешавшись  с  казаками  и  русскими.  Два  дня  продолжался  пир,  на  третий  день  утром  30  июня  ногайцы  разъехались  по  степям,  считая   себя  друзьями  русских.  Сто  быков,  800  овец  и  500  вёдер  водки  произвели  своё действие».
       Скоро  русское  правительство  пустило  в  ход  давний  приём,  вербуя  новых  сторонников  из  татарских  мурз  и  авторитетных  горцев.  Многим  были  даны  места  в  русской  службе.  Некоторые  сторонники  России  были  произведены  в  штаб-офицеры,  а  другие   в  обер-офицерские  чины,  что  прельщало  новых  сторонников.      
 Хану  Шагин-Гирею  была  назначена  пенсия  по  200000  рублей  в  год.  Край  был  умиротворён.   Когда  же  по  решению  князя  Потёмкина  ногайские  татары  должны  были  переселиться  в  уральские  степи  и  дальше  на  восток,  в  момент  переселения  татары  подняли  бунт.
       Суворов  велел  русским  войскам  принять  выжидательное  положение.  Вспыхнул  ожесточённый  бой,  в  котором  было  убито  до  1300  татар.  Произошла  ужасная  бойня.  Опрокинутые  драгунами  и  казаками   ногайцы  бросились  в  болотистую  реку,  вязли  в ней  и  погибали  под  пулями  и  картечью.  Позже  выяснилось,  что  в  возмущении  татар  участвовал  хан  Шагин-Гирей.  Князь  Потёмкин  приказал  его  арестовать.  Но  хан  успел  уйти  за  Кубань.  После,  когда  были  усмирены  татары,  Потёмкин  разрешил  поселиться  хану  в  Воронеже.  Но  Шагин-Гирей,  лишившись  престола,  тосковал  по  родине  и  просил  разрешения  отправиться  в  Турцию.  В  Турции  хана  отправили  на  остров  Родос,  где  его  вероломно  задушили.
       Суворов   преследовал  татар,  укрывшихся  за  Кубанью  и  Лабой.  Вот  как  описывает  Щербина  сражение  с  татарами  вблизи  урочища  Керменчик  в  12  верстах  от  Кубани: «Здесь  произошло  последнее  сражение  с  татарами,   самое  ужасное  по  своим  последствиям.  Первыми  бросились  с  пиками  на  татар  донцы,  за  ними  драгуны  и  гренадерский  батальон.  Через  три  часа  боя  огромное  и  кровавое  поле  битвы   более   двух
тысяч  трупов  усеяли  окружающее  войско  пространство.  Аулы  были  сожжены,  а  к  концу  битвы  на  поле  осталось  боле  5000  одних  убитых.  И  казаки,  и  солдаты  одинаково  не  давали  никому  пощады – убивали,  резали  и  кололи  мужчин,  женщин,  стариков  и  детей.  И  здесь  татары  в  отчаянии  убивали  своих  жён  и  детей,  чтобы  избавить  их  от  плена,  а  имущество  уничтожали.  Пожаром,  кровью  и  трупами  были  обагрены  последние  потомки  Великой  Орды».
       Сталин  в  этих  трагических  событиях  нашёл  ещё  одно  подтверждение  слабости  Русской  Империи.  Империя  расширялась  до  необозримых  размеров,  но  нужного  обустройства  присоединённых  земель  так  и  не  осуществила.  И  это  сказалось  позже,  после  революции  1917  года  и  в  период  Гражданской  войны,  когда  многие  национальные  образования  пожелали  иметь   самостоятельность.  В  том  была  бомба  замедленного  действия,  готовая  взорваться  в  момент  ослабления  центральной  власти.
       Сталин  так  и  не  узнал,  что  т.н.  «национальные  образования»  захотят  быть   самостоятельными  государствами,  что  станет  причиной  кровавых  войн  после  1991  года.