Почтовый роман

Лейтенант Петр Шмидт и Зинаида Ризберг:
ПОЧТОВЫЙ РОМАН
 * * * * * * *
Зинаида Ризберг…Они встретились случайно в вагоне поезда, следовавшего из Киева в Одессу. Стоял чудесный летний вечер, садилось июльское солнце. Слабый ветерок, попадавший в полуоткрытое окно вагона приятно обвевал двух беседующих пассажиров — Зинаиду Ризберг и Петра Шмидта.

Он видел ее лицо под черной вуалью, загадочную улыбку и большие лучистые глаза, в которых угадывалась необыкновенная жажда любви. Чуть более получаса длилась их первая встреча, но она оставила неизгладимый след в сердцах молодых людей. Ризберг вышла из поезда на станции Дарница, а Шмидт не спал всю ночь, думал о ней и почему-то был уверен, что и она вспоминает своего странного попутчика.
* * * * * * *
Незаурядная Шмидта личность.
На фоне других весьма необычна
Поступки его безумные просто,
И возникает немало вопросов.
Не лучшая наследственность Петра:
У старших братьев «мозговая горячка».
С нервными припадками сестра,
Покончив с жизнью, на небеса ушла.
Морскую службу начал с истерики:
Он был разбит своей женой вдребезги.
Проституткой когда-то была она.

И Петр кричал в кабинете Кулагина.
Адмирал отправил его лечиться,
Но всё же во флот пришлось возвратиться.
Биография Шмидта разнообразна.
И всё было бы у него прекрасно.
Только страшно неуживчивый характер.
Ругаться был со всеми большой мастер.
Всё никак не подойду к его роману.
Простите дилетанта графомана.
Петр с Зинаидой виделись два раза.
Глаза в глаза и оброненная фраза.
В вагонном купе состоялось знакомство,
И Шмидтом завладело глубокое чувство.
Посыпались нервные, нежные письма,
Полные любви и глубокого смысла.
* * * * * * *
"Сегодня дивное утро, я проснулся очень рано, открыл окно, на меня пахнуло утром, свежестью и радостью, и я подумал о вас. Мне легче с думою о вас, думы отводят грусть, дают энергию к работе. Наша мимолетная, обыденная, вагонная встреча, наше медленно, но идущее все глубже сближение в переписке, моя вера в вас - все это наводит меня часто на мысль о том, пройдем ли мы бесследно для жизни, друг для друга. И если не бесследно, то что принесем друг другу: радость или горе?.."
* * * * * * *
Он принял революцию пятого года.
Так деятельности жаждала природа.
Мятежный крейсер «Очаков» возглавил,
И себя навек в истории оставил.
Шансы мятежников ничтожно малы,
Хотя восставшие захватили еще корабли.
Не приняли их сторону офицеры,
Не последовали его, Петра, примеру.
* * * * * * *
"Велика ли во мне сила убеждения и чувства? Вынослив ли я? На первый вопрос отвечу вам: да, силы убеждения и чувства во мне много, и я могу, я знаю, охватить ими толпу и повести за собой. На второе скажу вам: нет, я не вынослив, а потому все, что я делаю, это не глухая, упорная, тяжелая борьба, а это фейерверк, способный осветить другим дорогу на время, но потухающий сам. И сознание это приносит мне много страдания, и бывают минуты, когда я готов казнить себя за то, что нет выносливости во мне".
Новые письма Зинаиде Ризберг он будет писать уже из тюрьмы.
"Обидно быть оторванным от жизни в тот момент, когда она забила могучим ключом... По моей коробке, в которой я сижу, можно сделать только два шага. Чтобы не задохнуться, воздух мне накачивают через трубу. Дайте мне счастье. Дайте мне хоть немного счастья, чтобы я был силен и вами и не дрогнул, не сдался в бою..."
* * * * * * *
Он не сдался в этом решающем бою.
Требовал не стрелять по «Очакову»,
Угрожая вешать заложников на рее.
Но власти покончили с ними быстрее:
Открыли огонь по кораблям восставшим,
И завершили операцию блестяще.
* * * * * *
Испачканный сажей лейтенант Шмидт попытался выдать себя за кочегара, но был сразу разоблачен. Его перевезли на флагманский броненосец "Ростислав", потом в гарнизонную тюрьму и далее в крепость Очаков.
После первых залпов матросы стали прыгать в воду. Среди общей паники запертые в кубрике офицеры сумели выбраться, сорвали красный флаг и подняли белый. Погибло не менее 40 восставших, среди моряков эскадры потерь не было. Бой длился всего 45 минут.
 «Ты прости меня, моя голубка, нежно, безумно любимая, что я пишу тебе так, говорю тебе "ты", но строгая, предсмертная серьезность моего положения позволяет мне бросить все условности.

"Я писал тебе при всякой возможности, но письма эти, верно, не доходили, ты прости меня, моя голубка, нежно, безумно любимая, что я пишу тебе так, говорю тебе "ты", но строгая, предсмертная серьезность моего положения позволяет мне бросить все условности.
Знаешь, в чем был и есть источник моих страданий, - в том, что ты не приехала... Ведь ты не знаешь, что перед казнью дают право прощаться, и я бы спросил тебя, а тебя нет. Это было бы для меня страшным и последним горем в моей жизни..."
В тюрьме лейтенанта навещали сестра и Зинаида Ризберг; последняя, увидев узника, рухнула на нары с криком: "Бедный Петя!"
"Завтра ты войдешь ко мне, чтобы соединить свою жизнь с моей и так идти со мной, пока я живу. Мы почти не виделись с тобой... Духовная связь, соединившая нас на расстоянии, дала нам много счастья и много горя, но единение наше в слезах наших, и мы дошли до полного, почти неведомого людям духовного слияния в единую жизнь".
* * * * * * *
"Петр Петрович ждал меня у окна. Когда я вошла, он подошел ко мне, протягивая обе руки. Потом заметался по каземату, схватившись рукой за голову... Из груди его вырвался глухой стон, он опустил голову на стол, я положила свои руки на его и стала успокаивать. До сегодняшней встречи мысль о смертной казни была чем-то отвлеченным, вызывалась рассудком, и после свидания, когда я увидела Шмидта, услышала его голос, увидела его живым, реальным человеком, любящим жизнь, полным жизни, этой мысли было трудно вместиться в моем мозгу..."
* * * * * * *
Казнь состоялась 6 марта на безлюдном островке Березань, Командовал Михаил Ставраки, друг детства Шмидта, сидевший с ним за одной партой. Подойдя к лейтенанту, стоявшему перед строем солдат, он перекрестился и встал на колени. Петр Петрович сказал: "Вели лучше своим людям целиться прямо в сердце".
После революции капитан 2-го ранга Ставраки был расстрелян. Еще раньше был убит вице-адмирал Чухнин: революционеры открыли на него настоящую охоту, в июне 1906 года Чухнина застрелил на собственной даче садовник-матрос Акимов, позже ставший под псевдонимом Николай Никандров советским писателем-маринистом.
Чухнина похоронили в севастопольском Владимирском соборе рядом с Нахимовым и Корниловым. Казненный им Шмидт был зарыт на Березани; его тело не отдали родным. Популярность покойного была такова, что в нескольких городах появились фальшивые "сыновья". А настоящий сын Евгений не принял Советскую власть, воевал против нее в армии Врангеля, выпустил в эмиграции воспоминания об отце.
Торжественно отмеченное 20-летие революции 1905 года подняло популярность Шмидта на новую высоту: его перезахоронили на севастопольском кладбище Коммунаров, его именем называли улицы, ему посвящали поэмы (одну из них написал Борис Пастернак).
Появились и новые самозванцы, что комически обыграли Ильф и Петров в истории о "детях лейтенанта Шмидта". Вряд ли авторам позволили бы так вольно шутить по поводу других героев революции. Но к Шмидту советский агитпроп всегда относился свысока: путаник, неудачник, неврастеник...
Таким он, в сущности, и был. Но это не может обесценить его безрассудную смелость - одинокого борца с системой, которую так высоко ставит наша история.
И это не может обесценить его странную, короткую и безответную любовь.
Зинаида Ризберг: "18 февраля приговор прочли в окончательной форме и разрешили нам проститься тут же, в здании суда. Я могла прильнуть к его руке... Он обнял меня, обнял сестру и заторопился... Присяжный поверенный... передал мне последнее письмо Шмидта".

"Прощай, Зинаида! Сегодня принял приговор в окончательной форме, вероятно, до казни осталось дней 7-8. Спасибо тебе, что приехала облегчить мне последние дни. Живи, Зинаида. ...Люби жизнь по-прежнему... Иду на [смерть] бодро, радостно и торжественно. Еще раз благодарю тебя за те полгода жизни-переписки и за твой приезд. Обнимаю тебя, живи, будь счастлива. Я счастлив, что исполнил свой долг. И, может быть, прожил недаром".

* * * * * * *

Письма Петра Шмидта публикуются по книге Зинаиды Ризберг "Лейтенант П.П. Шмидт. Письма, воспоминания, документы" (М., 1922).
*******
  ОТКЛИК:
Петр Шмидт вошел в историю.
Ни разлукой, ни тюрьмой
Не был сломлен злом и горем -
Он на плаху шел героем,
В сердце сохранив любовь.
 ДОРОТЕЯ ЛИТВАК
*******