Был привкус горьким шоколада

Осталось чувство радости и грусти,
С одним желаньем до конца понять:
Людская глупость нас с тобой отпустит,
Или заставит все как есть принять?

Погожий день вдруг сделавшись ненастным,
Вопрос не ставил: быть или не быть?
Людская глупость даже миг прекрасный,
Во, что угодно может превратить...

Был вечер полон той волшебной силы,
Что слал нам август, уходя в закат.
Стихи читали - чей-то образ милый,
Светлее делал твой усталый взгляд.

И тишина хранила миг полета.
В стенах дворца витал волшебный сон.
И вдруг, по хамски, начинает кто-то
Шуршать фольгой, нарушив унисон.

Нет, не ребенок детскою рукою,
Тот шоколад хотел себе достать.
Седая дама, все шурша фольгою,
Об этикете стала забывать.

Что ей до нас, кто в этот мир тревожный,
Вплетал стихов чарующий мотив.
Она потом послушает их, позже,
Желанье плоти, в действо, воплотив.

Смолчали все, но от стыда краснея,
Хотелось встать и выдать пару слов:
"Здесь музу чтут, а вы себя жалея,
Пришли пожрать, под музыку стихов!"