Тайна одной фотографии. Часть 1

Добрый, милый, старинный городок Нолинск в Вятском крае. Он окружен высокими, необыкновенной красоты лесами, где всегда много  грибов и ягод, и холмами, которые местные жители  называют увалами и угорами. С одного из угоров виден весь городок вместе с рекой, которая  огибает его с южной стороны. А какие нолинские чистейшие холодные родники, с живой водой! Их на моей родине называют ключами! А широкие луга с  самыми нежными и милыми сердцу полевыми цветами. И целебный воздух, которым не надышаться, когда возвращаешься туда ненадолго!  Именно там самое бездонное и чистое небо, каким оно виделось в нашем детстве. А звезды,  яркие и крупные, на темно-синем небе над нашим городком! Если не видели, (в больших городах они не видны) то вам - только сюда!
И именно там, в этой волшебной красоте природы прошло мое детство и самые лучшие школьные годы. О моем городке детства можно говорить много, но лучше меня и трогательнее сказал  поэт-земляк Александр Анфилатов:

Мне сегодня снился городок,
Где церквей божественная святость,
Где итог моих  бесчисленных  дорог,
И где мамы неожиданная радость.
Возвратился! Нежность сохраня,
Ко всему, неброскому, простому,
Где на церкви в колокол звонят,
И дорога обернется  к дому.
Вот и он, в серебряной росе,
Где в воротах мама поджидает,
Старый дом, во всей своей красе,
Как ворота близкие до рая.
Открываю. Все начнется вновь,
Милые, простые, дорогие,
Моих дней священная любовь,
Милая, сгоревшая  Россия!

Так почему же поэт называет свою любимую Россию и нашу малую и прекрасную родину сгоревшей?

Это напрямую связано с тем, о чём буду говорить дальше. Речь пойдет об очень грустной, трагической судьбе в Вятской епархии священнического старинного рода Юферевых, из которого происходила и моя мама. В связи с этим хотелось бы вспомнить  стихотворение дивного поэта из Нолинска, Валерии Ситниковой, и ее грустное видение, которое отражает истинное положение   вещей с 17 по 90 е годы ХХ века, состояние души людей того времени;  присутствие  веры или ее почти полное отсутствие, разрушенные, заброшенные храмы не только в вятском крае, но и по всей Руси:

Не видать ни лесов, ни полей
За пылищей и смрадом,
По останкам деревни моей
Пролегла автострада.
Ночь тоскует у наших дверей,
Словно нищая кошка.
В алтарях уцелевших церквей
Догнивает картошка.
Что ж ты ноешь, пустышка-душа,
О приюте взыскуя?
А давно ли, восторгом дыша,
Пела ты «Аллилуйя!»
Тем, кто храмы швырял в небеси,
Не жалея тротила?
Потому-то тебе на Руси
Алтаря не хватило!

Это сейчас мы  говорим о божественной святости церквей и благоговеем и восторгаемся, когда слышим  колокольный  звон над нашим городком и в тех городах, где живем.  Но не во времена моего детства.


Как мы горим обидой за Державу,
За русский дух и за родную речь,
Но предками завещанную славу
Не нам и приумножить, и сберечь.
Не единеньем - распрями гордимся,
И доносить спешим, и заушать.
И если мы на что-нибудь годимся,
То лишь до основанья разрушать.
И с пьедестала старый бог низринут,
И слава, как учили, только дым...
И срам, что наши мёртвые не имут,
Пришла пора расхлёбывать живым.
(Валерия Ситникова)

Очень много доброго помнится из дорогого сердцу детства. Школа, мои самые лучшие учителя, дом пионеров, спортивная школа и многое другое. Но дороже всего - это память о моей любимой маме. Это была спокойная, очень добрая, и в то же время,  сильная духовно, и глубоко верующая женщина.

В нашем доме во времена моего раннего детства всегда было множество икон,  большую часть которых мама прятала от чужих глаз. Я видела, как мама каждый день тихо и спокойно молится  за всех нас. Каждый раз, провожая из дома хоть на минутку, говорит мне и всем своим детям: « С Богом.» Это было так необходимо и так привычно, как воздух, что, кажется, если бы она не произнесла этого когда-нибудь, я не смогла бы и выйти без этого короткого благословения.

Я знала, что мама происходила из рода протоиерея Юферева Аркадия Михайловича. Но об этом во времена моего детства молчали даже мы, маленькие дети, каким-то образом понимая, что это может принести беду, хоть дедушки уж давно не было . Кроме икон от чужих глаз убирали подальше необычный дореволюционный альбом, который никак не вписывался в ту, более чем скромную жизнь. Его золотое тиснение и толстые страницы, в которые вставлялись старинные фотографии.  Они  тоже были совсем не обычны: высокохудожественные портреты, выполненные истинными фотохудожниками, или семейные торжественные фотографии. На большинстве из них -  наши родственники - священники. Женщины - в длинных элегантных платьях. Мы знали многих, кто изображен на этих фотографиях, но больше ничего об этих родных дома не говорилось.

 Очень давно, много-много лет назад я попросила у мамы несколько старинных фотографий, сама еще не понимая их ценности.

На одной из фотографий, которая всегда больше всего привлекала мое внимание, была изображена красивая, молодая семья брата моего дедушки, протоиерея Юферева Леонида Михайловича, его жены Евстолии и троих милых мальчиков, их детей, от трех до семи лет. Они счастливы и благополучны, и им кажется в этот самый момент, в котором их запечатлел фотограф, что так продлится  всю долгую жизнь, и она будет такой же стабильной и надежной и пройдет в любви и вере, как до 1914 года.
На обратной стороне - надпись рукой Леонида, она адресуется моим дедушке и бабушке:
 «Дорогим братцу и сестрице о.(отцу) Аркадию Михайловичу и Марии Архиповне  с отроками, их любящих»   
 Леонид, Евстолия, Николай, Виктор, Михаил Юферевы.  1914 . январь.

Получается, что на этой фотографии Леониду Михайловичу 30-31 год, старшему сыну Николаю - 7 лет, младшему Михаилу - 3 года.  Я обратила внимание, как вежливо и ласково Леонид обращается к брату, моему дедушке,  по званию и по имени и отчеству, называя братцем и сестрицей моих бабушку и дедушку, хотя они были тогда очень молодыми людьми. Это говорит об их духовной близости и искренних, теплых братских отношениях. Я подолгу вглядывалась в эти чистые, духовные, открытые  лица, но ничего не знала об их судьбе. (Мой дедушка протоиерей Аркадий Юферев и прадедушка протоиерей Михаил Юферев и другие Юферевы тоже были на фотографиях  в этом альбоме.)

В один из последних приездов на родину, когда мама была еще жива, мы  с ней беседовали обо всем и подолгу. Однажды её лицо вдруг стало очень грустным, как будто на него легла глубокая тень из прошлого, она  спросила меня, помню ли я фотографию с семьей Леонида Михайловича? Конечно, я помнила, тем более, что фотография все эти  годы была у меня. То, что она произнесла, потрясло меня, и не дает покоя по сей день. Все: сам протоиерей Леонид и его мальчики, которые тоже стали впоследствии священнослужителями,  были арестованы и расстреляны. Домой никто из них не вернулся. Меня поразило еще и то, что мама хранила свою тяжелую, семейную тайну всю свою долгую жизнь, до начала 21 века. Наверное, жизнь научила ее быть такой осторожной, и  её сдерживал страх из прошлого за свою семью. Еще раньше я слышала от мамы и о том, что моего дедушку протоиерея Юферева Аркадия Михайловича, который служил в одной из церквей Нолинского района, тоже арестовывали, теперь уже предполагаю, что, возможно, в связи с делом брата, держали в холодном, ледяном погребе несколько дней. И, к счастью для бабушки и его восьмерых детей, отпустили. Но его здоровье было подорвано, он застудился и потом тяжело болел до конца жизни.

Конечно, мне очень хотелось добраться до истины. Что  же произошло с моими  предками-священниками? Почему они были арестованы? Но такой возможности не представлялось долгое время. И вот чуть больше года назад я стала искать в интернете все, что связано с предками моей мамы и с фамилией Юферевы, и мои поиски увенчались успехом.

Благодарю за умные и добрые рецензии:

Валерию Салтанову:

И у меня есть такие фотографии - семьи моей прабабушки. Точёные иконописные лица, удивительные одежды... Берегу эти старые фото и горжусь ими.
Сберечь память, разузнать подробности жизни своих родных, связать их имена с судьбой малой родины, вплести туда же строки любимых поэтов-земляков - всё это Вам удалось сполна. Обязательно приду почитать продолжение.
Как же я с Вами согласна: самые крупные звёзды - на родной сторонушке!

Александря Анфилатова:

Прочел Ваше повествование несколько раз. Узнаю наш, вятский характер и талант. Пока мы помним близких, они живы. Вы избрали благородный труд - вернуть к жизни давно ушедших родных.Это добрый, богоугодный труд.Желаю Вам новых успехов и находок. Спасибо, что использовали и мои скромные произведения

Юрия Кулдашова:

Мгновеньем кадра потемневшим,
К себе из прошлого манит.
Обрывком тайны пожелтевшим,
Альбом из памяти хранит!

Вольта Яковлева:

И душ, и рек там чистота,
И родники хрустальны... ---
Красив и свят весь Вятский край,
Жаль: прошлое печально.

Вся РУСЬ прошла те времена, ---
Страшней нет сновидений...
Вновь возрождается Страна
И храмов возрождение!

Лидии Калушевич:

Нелли, спасибо большое Вам за такое сердечное повествование об истории Ваших родственников, о стращных событиях 17-90-х годов. И хоть кажется, что за последние годы мы многое узнали об этом историческом отрезке нашей родины всё-таки есть люди, и в том числе вы, которые, как учёные-археологи старательно откапывают странички нашей многострадальной истории и делятся с неравнодушными читателями этого сайта. Спасибо Вам за эту память. Она делает нас людьми. Нечто такими же семейными воспоминаниями о тех страшных событиях я рассказала в своей поэме "Распятая Русь". Она тоже есть у меня на странице. Это тоже наша история. Спасибо Вам за ваше сердце российского человека