Во мгле тысячелетней

Дальней неизведанной тропою,
Все дела оставив на потом,
Я иду по выцветшему полю
В август желтоглазый босиком...

Где-то здесь, во мгле тысячелетней,
Мчится вдаль Батыева Орда:
Стонут кони под секущей плетью,
Стонут от набегов города.

Выйдя из монгольского тумана,
Азию склонив к своим ногам,
Жаждут крови внуки Чингисхана,
Жертвы принося своим Богам...

Кровь кипит в степных ордынских жилах,
Кони выгрызают удила...
Гой, князья, пора созвать дружину!
Время бить набат в колокола!

Пой, Боян, чтоб гусли-перегуды
Заиграли звонко, гой еси!
Пой, гусляр, чтоб слышали повсюду
Песнь твою все княжества Руси!

Что же вы, князья, в пылу усобиц,
Раздирая Русь на сто частей,
Хищникам кровавым уподобясь,
Проглядели варварских гостей!

Землю будоражит страшный топот
Тысяч кровью залитых копыт...
Бойся, мир, Орда идёт в Европу,
Старая Рязань уже горит!

Пой, Боян, о том, как бил Евпатий
Злых ордынцев, смерти вопреки,
Как текли лавиной супостаты,
Заливая кровью лёд Оки!

Пой, Боян, о волнах Светлояра,
Китеж-град укрывших под собой!
Пой, как до конца сражался яро
Град Козельск, разрушенный Ордой!

Пой о тех князьях, кто распри сея,
Вотчины свои не сберегли!
Калка их не сделала мудрее,
И детинцы даже не спасли.

Выжжено засеянное поле,
Басурманский вой окрест летит.
И набат горящих колоколен,
Не слыхать за грохотом копыт.

Пой, Боян, о скорби всенародной!
Но застыл в безмолвии гусляр,
И укрыл его в воде холодной
Волнами своими Светлояр.

Долго длиться горькому затишью,
Долго собираться будет Русь,
Чтобы слово Дмитрия услышать,
Выучить и помнить наизусть.

Знал Боян, что свет рассеет тучи:
Он в былинах нам воспел давно,
Что стоять Руси в веках грядущих
Волею народною дано.