Ирина Жизневская - Нежный голос из Минска

НЕЖНЫЙ ГОЛОС ИЗ МИНСКА

Эта «нежная орхидея» живёт в Минске, любит свой красивый город, пишет о нём такой же изумительной красоты стихи… Почему – орхидея? Потому что она сама похожа на перламутровую пудровую орхидею и ещё потому, что это её любимый цветок, и огромное множество этих удивительных растений цветёт у неё, радуя собой счастливую обладательницу этого богатства, а также друзей и поклонников её творчества. По специальности – дефектолог, Ирина Жизневская с детства услышала в себе голос поэзии и неуклонно пошла за ним, поверив в него раз и навсегда. Редчайший случай: ей практически удалось избежать влияния любимой ею Марины Цветаевой, чья властная сила обычно всегда отслеживается в стихах влюблённых в её поэзию девочек. Да что там – и зрелых поэтесс тоже!
Но у Ирины – свой путь. Легко и непритязательно, воздушно и филигранно, глубоко, мудро и упрямо пишет она свои стихи, складывая судьбу из этих прекрасных образчиков русской поэзии, судьбу неповторимую, особую, только свою.

МИНСКАЯ ОСЕНЬ
               
Минская  осень  короче  глотка, 
звонче  цыганской  пирушки...
Греюсь  за  чашечкою  молока 
в  тихой  уютной  кафушке. 
Минск  на  закате  прохладен  и  нов, 
ластятся  к  небу высотки. 
Взбалмошный  город!  и  пахнет  чудно;: 
драниками  и  шарлоткой.

Милая  осень!  Кармин  и  шпинель 
сыплются  клёнам  в  ладошки. 
Льнёт  к  волосам  паутинок  фланель, 
щурятся лужи,  как  кошки. 
Вечер  густеет.  Стекает  закат 
с  клёнов  плечистых  на  лужи.
Зябко  закату,  ему  б   молока.
Температурит.  Простужен... 
Ветер  игрив,  подростково-басист, 
треплет  каштан  в  оторочке.   
Еду домой,  говорливый  таксист 
с  мысли  сбивает,  со  строчки. 
Пуговкой  к  небу  пришита   луна, 
краешек  чуть  скособочен...

Выдохну  день  на  туманность  окна 
и  улыбнусь.  Доброй  ночи!

Далеко не всем женщинам-поэтам даётся потрясающей глубины ирония – отличительная особенность стихов Ирины Жизневской, их фирменный знак. Недаром в излюбленных авторах у неё – тончайше замечающая каждую деталь Тэффи, мастер психологических нюансов, короткой ёмкой остроумной зарисовки, этот Чехов и Зощенко в юбке – в одном лице.
А какие она пишет верлибры! У неё можно учиться естественному дыханию нерифмованной строки, а можно просто впитывать её свободный стих, погружаясь в него, наслаждаясь его простором и свободой, упиваясь бесконечной переливчатостью смыслов.

ИЗ ЖИЗНИ ВЕРЛИБРОВ

Терракотовые стихи,
обожжённые солнцем,
в золе и глине.
Они не хандрят,
не пугаются осени,
времени и тишины,
не столбенеют
от любви и одиночества,
не лучатся изнутри
таинственным светом.
Их не записать
травинкой на мокром песке,
не уложить под карандаш
игристыми рифмами,
не заставить
свиристеть по-птичьи.
Они вырываются из безмолвия,
тукаются в лист,
как печать в оправдательный приговор,
превращают в реальность
мгновения бытия.

У верлибров звучные имена,
но нет правил, стандартов
и тесных формул,
которые ломают им рёбра и позвонки.
Бойкие слова и фразы
цепляются за рваную кромку строк,
поэтому стихи иногда стесняются
своей несуразности и неуклюжести.
Они не любят
случайных читателей
за суетливость и непонимание,
а читатели
недолюбливают верлибры
за их огромность
и хинный привкус свободы.
Графоманы брезгливо морщатся –
Мол: «фу, недостихи,
своенравны, шершавы,
кашляют клочьями строк,
бесят своей монотонностью,
не по осени шелестят.
А давайте-ка
вытопчем их дактилем,
покромсаем на междометия,
подкорректируем рифмами
или выплеснем прочь!»

А верлибры ходят за мной следом,
заглядывают в глаза,
наливаются светом
и просят:
«Стань словом,
разрежь страницы нетронутого неба,
и пиши же, пиши!»
Я хребтом ощущаю
крылатый солнечный жар,
чувствую лёгкость в душе
и пишу, пишу,
а то вдруг они навсегда исчезнут,
просто уйдут из жизни,
и мне снова придётся
заговаривать рифмы,
разнашивать строки,
слова укрощать в столбцы.
http://www.stihi.ru/2018/01/08/4707
 
Мы встретились, будучи далеко друг от друга. Но возникло притяжение, ощущение протянутой руки, совпадения душ, близкого дыхания… Так бывает, и расстояние здесь ни при чём. Об этом – моё стихотворение, посвящённое Ирине Жизневской и ставшее впоследствии песней – «Тихо празднуем».

* * *
                Ирине Жизневской
Тихо празднуем. Снег – в окно,
Растворённый, как сахар, в дожде.
Абсолютно ведь всё равно,
Кто ты, друг мой незримый, и где.

Нераскрытой колодой карт
Боль уснёт в потайном уголке…
Прикоснётся холодный март
К запылавшей внезапно щеке.

Это разве не волшебство –
Быть расслышанным в сонмище звёзд?
Тихо празднуем душ родство
Друг от друга за тысячи вёрст.

Ещё одна ипостась поэзии Ирины – музыка: о ней она тоже пишет по-своему, уделяя внимание подробностям, тонкостям переживаний, мелодике или оркестровому звучанию стиха, смысловым аллитерациям или звуковым синкопам.

МУЗЫКАНТ

Ноты выронив в запале, расплескав горстями звуки,
Он играет на рояле о любви и о разлуке.

Клавиш пальцами касаясь, обжигая сердце страстью,
В светлых грёзах растворяясь, музыкант грустит о счастье.

Как играет он печали!.. Ноты – вечные скитальцы,
Стонут клавиши рояля и целуют нежно пальцы.

Брызжет музыка по венам, замирает на излёте –
Он без боли, вдохновенно, душу вытащил из плоти.

Струи музыки прощальной  вниз стекают серебристо,
Ласково и беспечально смотрит Бог на пианиста.
 
Для всех, кто хочет познакомиться с поэзией этого автора, – ссылка на её страничку:
http://www.stihi.ru/avtor/irinazhiznewsk

Валерия САЛТАНОВА

24 мая 2018
Ростов-на-Дону