Смерть Булгакова

Стеклянная расплывчатая муть
Колышется над скомканной постелью.
Седьмую ночь я не могу уснуть,
С рассудком разлучаясь постепенно.

Ни свет, ни тень – лишь отблески в окне;
Потухший взгляд заволокло от боли.
Я обречен на то, чтобы на мне
Исполнилось проклятье родовое.

Я никогда так прежде не страдал,
Все тело будто бы сжимают клещи.
Так мой отец когда-то умирал,
Точь-в-точь как я, безвольный и ослепший.

Я изможден, не вешу и полста;
Без сил обвисли руки, словно плети.
Но на вопрос: «Похож я на Христа?» –
Никто из близких даже не ответил.

Им кажется, что я уже погиб.
Но даже если я вот-вот умолкну,
Из горла вырывающийся хрип
У них в ушах останется надолго.

Я жду, быть может, жар спадет к утру,
Хотя и не могу понять, – зачем мне.
Я точно предсказал, когда умру,
Но знание не дарит облегченья.

Будь я уверен в том, что там – покой
Иль пустота – ни ночь, ни день, ни вечер,
Я бы легко на смерть махнул рукой.
Подумаешь! Никто из нас не вечен.

Но эту сказку я придумал сам,
И в этот час она совсем не к месту.
Кто знает, что нас ожидает там?
Страшна не смерть, пугает – неизвестность.

И вот беда, – будь ты стократ речист,
Там каждому в его воздастся меру.
Я не агностик и не атеист,
Мой ужас в том, что не могу не верить.

Меня предупреждали много раз,
Но я не слышал в гордом ослепленье;
И тем, что многих малых ввел в соблазн,
Я путь себе отрезал к отступленью.

Словами покаянного псалма
Шевелятся запекшиеся губы.
Что ж, свой исход я заслужил сполна.
Пора на суд, а дальше – будь что будет.