Неопалимая купина

Не дал детей Бог Антонине, 
Ей воевать пришлось сполна,
Неопалимая купина,
И за отвагу ордена.

Медали были  и награды ,
Значки,  билеты,  ордена,
Из пуль сплошные канонады,
Войны хватило ей сполна.

Могла родить,  но отказалась,
Врачу сказала: "Реж" тогда,
И правильно ей то казалось,
Любовь убита навсегда.

Кого любила- смерть настигла,
Семь граммов жизнь оборвала,
Одну любовь ее убила,
Надежды разом все сожгла.

Спустя полгода взрыв, осколок,
Кусок земли и низ болит,
И  в пояснице боль до колик, 
Всё! Антонина - инвалид!

Но все кончается когда-то,
Настала жизнь после войны,
И в жизни девушки-солдата,
Тянулись хмуро эти дни.

Хоть молода была девчина,
Не допускала до себя,
И у нее была причина,
Жила серьезно не любя.

От ухажеров не отбиться,
Но всем дала она отпор,
И если б горю не случиться,
Была семья себе в укор.

Но говорила Нет ребятам,
И вся работе отдалась,
Ее душа, душа солдата,
От той войны вся обожглась.

Как инвалиду дом ей дали,
Верней квартиру в доме том,
Старинный дом отвоевали,
И жили в доме том потом.

Соседи были загляденье,
Ей помогали в чем могли,
Не сон и вроде не виденье,
Очаг надежды разожгли.

Детей учила в школе Тоня,
Строга была не по годам,
От тех уроков дети стонут,
Не любят дети строгих дам.

Случилась как-то неприятность,
За кражу девочку одну,
И показала Тоня властность,
Отчислив Таню,  ну и ну!

Та Таня позже отомстила,
Прошло лет 20 с той поры,
Что за посуду из под мыла,
Не заплатила,  хоть умри.

Увидев Таню все забыла,
Что была мыльница в руке,
И ее в сумку положила,
Без чека,  мысли в бардаке.

И Антонина вдруг упала
То поясница знать дала,
От боли той она страдала,
И встать на ноги не могла.

Олег и Аня - просто чудо,
Олег помог на ноги встать,
Они сказали :"Рады будем"
Чем можем будем помогать.


И журналистка предложила,
Как было дело изложить,
Как Тоня в армии служила
И бонус с книги получить.

За год и книга получилась,
Про это фильм решили снять,
Пока беда с ней не случилась,
Олег стал Тоне объяснять,

"Теть Тонь,  давай мы переедем,
Соседи сьехали  давно,
Я дачу снял и мы уедем", 
А Тоня всё ждала кино.

В том доме было два подъезда,
И в первом нет уж никого,
Олег устал уж ждать отъезда,
А Тоня всё ждала  его.

Когда сьезжали,  всю проводку,
Соседи срезали под ноль,
Всё  знал Олег,  но только  толку,
От знаний тех совсем нисколь. 

Теть Тоню мысли посещали,
Про смерть все думала она,
Совсем ей ноги отказали,
Боялась стать она одна.

В комоде вальтер и патроны,
Подарок это с той войны,
Никто не знал про эти схроны,
Ей не хотелось тишины.

Хоть и жила с ней вместе Зина,
Уж девятнадцатый ей год,
В соку она и сердцу мила,
Давно на пару с ней живет.

Всегда присмотр за ней ведется,
Ведь инвалид, не чует ног,
Но как-то раз она проснется,
От Зины ждет она звонок.

Так начиналось злое лихо,
Закоротило провода,
Сон.  Дым? Но очень тихо,
Пришла нечаянно беда.

Олег всё видел,  что розетки,
Перекусили на корню,
Одна искра, и все газетки,
Предались весело огню.

То сон, иль дым ей явно снится,
Но слезы явно на глазах,
Ой!  Что же Господи творится!?
Солдат не знает слова страх!

Так!  Подтянуться,  слезть с кровати,
Рукой коляску подтащить,
Ног не поднять и сил не хватит,
Как тяжело,  охота выть.

Беру журнал,  в окно кидаю,
И сразу стало чем дышать,
Тянусь - коляска отьезжает,
Под дверью дым,  хочу кричать.

Уж полки тлеют, все сжигая,
Листает книги все подряд,
Уже к кровати подбираясь,
Вдруг слышу выстрел наугад.

Забытый вальтер то в комоде,
Огонь патроны начал есть,
Я не трусиха по природе,
И получилось вроде сесть.

Летят патроны как попало,
И я выпячиваю грудь,
Тугая боль и вдруг  пропала.
Могла пожить еще чуть-чуть.

Неопалимая купина,
Прозвали так, ну что сказать!
Ах Антонина,  Антонина! 
Как Купину все будут знать!