Рассказ из жизни

Я глотаю последние вздохи...
Пальцы мёрзлые сжали межу.
За оврагом,  - у старой протоки
В окровавленной луже лежу.

Ветер свищет. И лоб обжигает.
Лицо блекнет. Сосульки с бровей...
В голове заунывно ветает
Злобный вой из тоскливых полей.

Мне, похоже, уже не подняться,
Затуманенно клонет ко сну.
Много в жизни случалось мне драться, -
В первый раз меня нож полоснул.

Да, теперь уж другие законы.-
Не кулак, а тесак и обрез.
Но не мог я к той своре с поклоном,
Хоть и знал, что наступит конец.

Сново влез в непосильную драку, -
С мордобоем и рубкой, опять.
Мне не жаль, не себя, не рубаху, -
Не хочу только в яме стонать.

Надомной уже ангел пархает...
В ушах брежжит бубенчиков всхлип.
Иль, сознанье в бреду застелает -
Песнопеньем - предсмертный мотив.

Белый снег, превратился в багряный,
Рана точет, - ну вот и покой.
Слышу, лай! Кто-то в вверх - на поляну
Поволок меня сильной рукой.

Я глаза приоткрыл  полусоннно
И шепчу: "Здравствуй, ангел. Встречай!"
Голос сверху: "Смотри, он холодный,-
Вроде наш, - надо срочно врача".

Пёс лизал мою щёку шершаво,
Сани мягко скользили в глуши.
Голос вновь, как звонок из тумана:
" Ты, собаке, спасибо скажи.

Как увидел тебя он - не знаю!?
Из саней в даль рванул - и скулит.
Я за ним, по оврагу, по краю,-
Глянул вниз... кто-то вроде лежит.
И поставь обязательно свечку
Всем Святым, - что в канаве не сдох".
Его голос далёкою речью
В меня влился и тихо умолк...

Пусть ещё я сейчас в смутном мраке,
Скоро дырка в боку заростёт.
Поклонюсь тогда в ноги собаке, -
Помолюсь, что не вмёрз ночью в лёд.

Как же часто хожу я по краю.
В омут, в бездну - сломя головой.
Не  пришлёт Бог "собачего лая"...
И накроют могильной плитой.