Яна Язова. На дне

В тинята

Нарочено страстно цигулките пеят,
разпуснах безмълвна прозирен воал...
и впитите в мене очи– те пак пламенеят!
Цигулките ронят безгласна печал.

Обжегва ги страст... и ръце се простират...
В уста ми се впиват пияни уста...
Горещи и алчни ме пръсти допират...
Усмихвам се жалко... Заглъхна нощта.
 
На пладне едва се от одъра вдигам.
Натегнали клепки, в устата горчи...
И с поглед забулен едва придостигам
пречистата радост на дневни лъчи.

Оглеждам се робко... Усмихвам се бледно.
Отдавна веч огънят в мен не гори.
Протягам ръце си и казвам му ледно:
«Нощта е изминала. Дай ми пари!»

И всяка нощ свяст и печал упоявам.
Отдавна спи огън в гърди... не гори...
И нищо не се сещам, когато пропявам
над всички бездушно и ледно: «Пари!»

Яна Язова


На дне

С фальшивым надрывом заходятся скрипки.
Вуаль подымаю, глаза опустив...
В табачном дыму нарочиты и зыбки,
ценящие взгляды печально пусты.

Кипение страсти: чьи руки так смело?..
В уста мои пьяные губы впились...
Горячие, алчные пальцы по телу...
Я с жалкой улыбкой уставилась в высь...

За полдень убито сползаю с постели.
Мешки под глазами, прогоркло во рту...
По нумеру зайчик маячит, бездельник,
туда и обратно греха за черту.

Вздыхаю тоскливо, не спящая Этна–
погасла навеки, господь не прости,–
но голосом властным, холодным, не бедным
клиенту внушаю: «Вставай и плати!»

Так изо дня в день с неутехи похмелья,
останки надежды сжимая в горсти,
я солнце встречаю у денежной цели
бездушным рефреном «Вставай и плати!»

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы