Откроем глазки Ильичу

                «Откроем глазки Ильичу»     ©

       В лето 1981-го года меня, поднаторевшего в работе на сложной импортной  технике во время нескольких командировок в Байконур в качестве инженера связи, стали готовить к поездке в Ялту. Под известным курортом, в нескольких километрах от него, в бывшем царском дворце, в Ливадии, планировался очередной месячный отдых первого лица государства. Подготовка сводилась к тщательной проверке моей персоны по закрытым каналам на предмет благонадёжности – вплоть до самых дальних родственников...

       Допуск после месячной проверки был получен, до убытия оставалось два дня, у меня на руках уже был билет на специальный авиарейс в Крым, когда жену мою срочно положили в областную больницу, дочь-студентка была на преддипломной   практике, и 10-тилетний сын остался под отцовским «патронажем», о чём я не замедлил сообщить начальству «Фотохроники ТАСС», от которой и посылался работать в Ялту вместе с личным фотографом  Генсека. Вопрос о сыне решался в кабинете  высокого начальства в моём присутствии: последовал звонок министру гражданской  авиации, и дело уладилось в пять минут – моё чадо разрешено было взять с собой,  с условием, что питание его я беру на себя, а  номер гостиницы будет предоставлен вместе со мной и ему, на государственный кошт...

       В самолёте ТУ-154 мы сидели с сынишкой в полном одиночестве, в спецсалоне, примыкающем к пилотской кабине, отделённого переборкой от остального пространства лайнера. Не успел самолёт набрать высоту, как на верхней кромке кресла передо мной объявился авиазаяц, – рыжий тараканище, важно шевелящий усами, преисполненный, видимо, гордости за сопричастность к государственным делам.  Шокированный таким нахальством, я этого пруссака щелчком отправил в   сторону дверцы экипажа, напутствовав того словами: «Каждый сверчок знай свой  шесток!»...

       В Симферополе нас встречал Владимир М-н, спецкор Фотохроники, с которым  мне и предстояло работать. 82 километра до Ялты мы преодолели на чёрной «Волге»  со спецсигналом за каких-то полчаса: Володя, бывший уже здесь в девятый раз,  вёл машину так, что нас на частых зигзагах дороги кидало то к одному, то к другому борту салона, – позади только мелькали троллейбусы, курсировавшие по  самой протяжённой в мире электрифицированной трассе...

       В гостинице «Южной» нам с сыном отвели двухместный номер. Это была та  самая гостиница, расположенная в ста метрах от морского берега, упомянутая мной в рассказе «Аркадий Гайдар и «тимуровцы». Проходя через вестибюль, то и дело  можно было встретить знакомые лица известных киноактёров – Ялтинская киностудия была частым и желанным местом для съёмок фильмов; мелькали и популярные   эстрадные звёзды того времени, а концерт на «халяву» Иосифа Кобзона я однажды прослушал через специально сделанные для вентиляции вертикальные щели в  овальном концертном здании, расположенном напротив самой гостиницы. Тут же  располагалась большая огороженная площадка с детскими аттракционами, где я ими  баловал иногда сынишку. Напротив развлекательного комплекса находился и морской причал, где однажды я увидел пришвартованный круизный лайнер «Советская Грузия»...

       Теплоходов такого типа существовало числом 14 – по количеству республик,  входящих в состав СССР. * На одном из них, в Баку, в 1968-ом году, и снимались эпизоды фильма «Бриллиантовая рука». Пассажиров лайнера отправили на экскурсию  в город, а Леонид Гайдай приступил к съёмкам, предварительно договорившись с  капитаном судна о смене истинного названия корабля на киношное – «Михаил  Светлов». Вернувшимся из города экскурсантам большой любитель шуток Юрий Никулин пояснил, что их круизный теплоход убыл, так и не дождавшись своих пассажиров.  Паника поднялась страшная, и любимому клоуну и артисту стоило больших трудов  убедить ошарашенных таким известием, что это была шутка с его стороны... Интересно и возникновение сцены диалога у аптеки двух мошенников, где в «непереводимую игру слов» Гайдаем было включено и дважды прозвучавшее слово «мордюк», – его режиссёр, мастер импровизации, вставил по ходу съёмки эпизода в «отместку» Нонне Мордюковой за неуступчивость актрисы в сценах с её участием...   

       Целыми днями я обретался с отпрыском на примыкающем к гостинице диком  пляже, покидая его лишь на походы в городскую столовую да на вызовы для  передачи фотоснимков с местного телеграфа, где мне была предоставлена спецлиния. Володя сам приходил на пляж, в заранее оговорённое место нашего лежбища, сына я оставлял одного в номере гостиницы, а сам отправлялся с корреспондентом на   его рабочее место, на первом этаже здания, – фотолабораторию, где негативы  обрабатывались, сушились, с них делались проявщиком снимки размером 18х24 см, и я стремглав бросался с ними на четвёртый этаж, к моим фототелеграфным аппаратам. Обычно это происходило за пару часов до выхода на телевидении программы «Время», и не дай бог было не уложиться в график или напартачить с передачей – карьере  моей сразу же пришёл бы конец...

       В один из дней своего отдыха Леонид Ильич принимал у себя, в  Ливадийском дворце,  очередного «демократического» гостя – существовала такая форма кратковременного общения с лидерами стран соцлагеря. На сей раз это был наш немецкий «друг» Эрих Хонеккер, для которого у спецкора на один из снимков пришёлся единственный кадр, не продублированный, где Брежнев моргнул,  оказавшись с закрытыми глазами. И тут я стал свидетелем профессионального  мастерства Володи: вооружившись сильной лупой, он остро отточенным карандашом  для ретуши нанёс на матовой стороне негатива, размером, кстати, всего 24х36 мм,  два неуловимых штриха, сопроводив это действо словами: «Откроем глазки  Ильичу...». И о чудо! – на  снимке "глазки" Генсека, действительно, оказались  открытыми, обрамлённые знаменитыми густыми бровями, а я про себя подумал: «Вот такого «открывателя глаз» на советскую действительность не мешало бы ввести в  штат и для партийного окружения Леонида Ильича"... 

       За сутки до возвращения в Москву, спецкор ознакомил нас с сыном со   всеми ялтинскими достопримечательностями, для чего забрался даже на Ай-Петри,   чтобы показать Крымскую обсерваторию, сопровождая каждое посещаемое место    снимками, числом более дюжины, – память, оставшаяся мне о той командировке. В   разговоре выяснились удивительные совпадения в личных данных: мало того, что мы были с ним почти одногодками, но и у него и у меня оказалось по дочери и сыну, рождённых с одинаковым десятилетним интервалом между собою, в той же последовательности...

       Уже в самолёте, развернув местную свежую газету, увидел в ней заметку о том, что обнаруженную на днях аквалангистами в районе пляжа у гостиницы «Южной»  500-килограммовую немецкую бомбу сапёры взорвали непосредственно в воде,  эвакуировав на это время всех жителей прилегающих частных домов. И тут  вспомнил, что, вернувшись двумя днями раньше после работы на телеграфе, застал  сына в номере плачущим; с его слов уяснил только одно: он сидел на унитазе,  когда сильный толчок под ним поверг его на пол. Мальчишка и оказался, как я понял, невольной «жертвой» реликта той страшной для нас войны...

*  Кроме РСФСР, как объединяющей все остальные

Примечание: на снимке - Ялта, автор с сыном,
                фото В. М-на

4 августа 2018 года