Волчара

Зверюга серый был огромен,
Уже не молод и угрюм,
То был вожак, не знавший ровни,
В глазах читались воля, ум.

Он выл в ночи, и откликались
Вдали собратьев голоса,
И жутко было, как сверкали
Огнём неистовым глаза.

Певец свободы жаждал битвы,
Лесов хозяин здесь один,
Клыки острей опасной бритвы,
Кромсали шкуры, как сатин.

Матёр, жесток в кровавой схватке,
Бой за добычу — не игра.
Он знал охотников повадки
И, скаля зубы, презирал.

Барьеры брал из красной ткани,
Над ними птицей пролетал.
Вся жизнь его на острой грани
Среди лесов, озёр зеркал.

Молва бежала по дорогам,
Что в сером этом, видно, бес,
С копытом видели и рогом,
Быков дерёт, таская в лес…

Его я встретил на тропинке
И в лоб нацелил два ствола…
Дремали, падая, росинки,
Листва в лесу и та спала.

Не вздыбил шерсть волной косматой,
Лишь замер… даже не рычал…
В мои глаза смотрел, проклятый,
Меня заранее прощал!

Стоял бесстрашно, величаво,
И любовалась им земля…
«Не зря про зверя ходит слава», —
Подумал я и — не стрелял.

Секунда, две — глаза застило,
Залило подлою слезой.
Вдобавок выползло светило,
В лицо вцепился луч косой…

Глаза протёр — тропа пустая.
Волчаре жизнь я подарил.
Его ждёт где-то братьев стая,
Свобода в отблесках зари.

Они живут своим укладом,
А мир людей им чужд всегда.
Стреляют серых, травят ядом —
Ведь им не сыщется узда.

И пусть природа выбирает:
Кому здесь быть, кому не быть…
Она не судит, не карает,
А учит ближнего любить!