Медитация в метро или Реквием по Маркесу

В один из прочих понедельников
Один из мириад студентов,
С бородкою разнообразной,
В пальто нелепого окраса,
В шарфе, закрученном хитр;,
Читает Маркеса в метро.

Читает Маркеса, как будто
Он присягнул вчера кому-то
Его прочесть – от сих до сих…
В метро – известно, не в такси:
Там шум и гам,
         и воздух сгустком,
И орды раздраженных гуннов
На каждой станции. Близка
Уже конечная… В бока
Ему толкается вагон
Локтями, сумками –  а он
Бредет один по красной сьерре.
Вокруг бесчинствуют химеры
Гражданских войн и революций.
И он – не он.
Он – донны Луции
Сто пятый внук, он – Габриель,
И в горле у него – свирель.
А ноги тонки, как у птицы.
Он робок, но его ресницы
Покоя сестрам не дают…
О, как мучительно поют
На воспаленный слух подростка
Пружины ложа в спальне взрослых!..
Года бегут.

…Вот он – тридцатилетний мачо.
Он смел, и дерзок, и удачлив
Во всем – не больше и не меньше.
Он – тайный грех всех в мире женщин
Что не успели постареть.
Ко всем  изменчивый, как волны,
Он холит жесткий черный волос
И собирает в конский жгут…
Года бегут.

….И вот, ужасен и велик,
Он – антик, мастодонт, реликт.
Растрескана его кора,
Сухи воспоминаний ветки.
Подружка юности – жара
Все чаще изменяет с ветром,
Холодным, с гор, которым нет
Вовеки наименованья…
Но вновь разбередив сюжет,
Он, как всегда, увяз в романе.

Уже клон;тся на закат
Его пылающее сердце…
Но входят в сны – за рядом ряд –
Диктаторы и земледельцы.

Как в переполненном метро,
Его теснят со всех сторон
Жандармы с крыльями, ослы,
Мулаты, шлюхи и послы
На дно ушедших континентов
(И дьявол собирает ренту
С окраин ада…) 
Среди прочего
Он – генерал всех одиночеств
И поставщик невинных книг
В библиотечные бордели…

Под пледом виден еле-еле,
Он скучно бодрствовал, дремал,
Не торопясь, сходил с ума…
Но ощутив спиною взгляд,
Он оборачивался – так же,
В вагонном отразясь стекле,
Студентик с кожею бумажной
Листал латинский континент.
И ощущал, что он – не он:
Продукт слепых реинкарнаций,
С бородкой редкой и дурацкой,
В пальто, изжеванном метро,
В шарфе, закрученном хитр;,
То ль Гавриил,
                то ль Габриэль,
То ль – даже выговорить сложно…

И –  на глазах смуглеет кожа,
Грохочет ад, поет свирель.