Про пенсионный возраст

Пенсионера жизнь у нас печалями полна,
Душа желает перейти, всегда к злословью,
А как нам выразить, что любит нас страна,
Особой, русской, удушающей любовью.

А на всё это, скажем прямо, есть причина,
Всё дело в том, что очень долго мы живём,
Урезан наш бюджет бесплатной медицины,
А мы всё ноем, ноем, а не мрём.

Разбойничий талант таится в недрах власти,
В любой душе дух Стеньки Разина живёт,
Все знают, как отнять и разделить на части,
И способ вновь найти, как поиметь народ.

Видать там сверху сильно кто-то намудрил,
Народ стал, дескать, жить краев своих не зная,
Он все напасти своей власти победил,
Бюджет дырявый пенсионный донимая.

С недавних этих пор, без совести и страха,
Весь обманув честной Руси народ,
Малахов охмурять Россию с «теле» начал,
Кто и когда из нас на пенсию пойдёт.

Сидят актрисы дружной стайкой на экране,
Меж ними диктор, что трудилась на износ,
И «леди вумен»,- отдыхать совсем не станет,
(Муж может всё пропить, пойдя в разнос.

А где ж шахтёры, металлурги, землекопы,
И где ж строители, и хлеборобов тоже нет,
А то б спросить любого хлебороба:
«Как он прожил, шестьдесят пять нелёгких лет".

Кричит с экрана нам проплаченая погань,
О том, как хорошо им всем на свете жить,
А в русских деревнях, гадают, кто не помер,
Как без работы им до пенсии дожить?

Меня средь ночи совесть разбудила,
Была в беседе совесть наглою совсем,               
Твердит: «В сорок четыре Чехова накрыло,
А Пушкина не стало в тридцать семь.

Вон тот повесился, а этот застрелился,»
(Стрелялись думая про пенсионный фонд),
«А ты в своём бомонде что-то зацепился,
Кому-то сильно заслоняя горизонт.»

Чтоб прекратить навек все пересуды эти,
Законы наши, свою бедность потерплю,
И взяв верёвку, в ночь, на табурете
Я в помощь фонду затяну себе петлю.